Однако операции по проникновению во вражеские спецслужбы с переходом через линию фронта не всегда сопровождались победами. Трагически сложилась судьба переводчика разведотдела 21-й армии Л. М. Бренера. По заданию руководства Особого отдела НКВД 3-го Украинского фронта, в частности, начальника ОО фронта генерал-майора П. И. Ивашутина Бренер дважды выводился за линию фронта под псевдонимом «Борисов», а по документам — Леонид Дубровский. После выполнения первого задания он в январе 1943 года возвратился в расположение войск фронта с важными материалами разведывательного плана.

В марте того же года он вместе со связным подростком Витей Пятеркиным снова был переброшен за линию фронта с целью внедрения в конкретный разведывательный орган абвера. Но немцы его арестовали и допрашивали с пристрастием. А он достойно выдержал легенду прикрытия и четко следовал в ответах линии поведения, разработанной армейскими чекистами.

Фашистам ничего не оставалось, как поверить нашему разведчику. Его определили на службу в одно из подразделений тайной полевой полиции (ГФП) г. Кадиевки. Бренер, освоившись с обстановкой, привлек для работы на советскую военную контрразведку одного сотрудника этой полиции, а также несколько местных жителей. Штаб-квартира ГФП находилась в Донецке.

При отступлении частей вермахта «Борисов» оставался в составе 721-й группы ГФП. Собираемую информацию о немецких агентах, кадровом составе спецслужб и нацистских пособниках он оставлял у патриотов из числа местных жителей для последующей передачи материалов в органы армейской контрразведки 3-го Украинского фронта. В августе 1943 года он был арестован СД и расстрелян. Его выдал провокатор Юхновский, внедренный немцами в местную подпольную группу, но длительное время скрывавшийся под именем Александра Мироненко. В 1976 году органами КГБ он был разоблачен как предатель. Возмездие настигло палача — военный трибунал приговорил его к расстрелу.

Кстати, мать Льва Моисеевича Бренера — Раиса Наумовна Бренер — потеряла на войне троих сыновей: Наума, Бориса и Льва. Все три ее сына ушли на фронт и не вернулись. Она их искала долго и упорно. Лишь в 1976 году получила справку на одного из них:

«…Выдана гражданке Бренер Раисе Наумовне в том, что ее сын Бренер Лев Моисеевич, 1920 года рождения, в сентябре 1943 года погиб при выполнении задания командования Советской армии в тылу противника. Как он попал в тыл противника, как погиб — ничего не известно».

Оказалось, Лев ходил в разведку под именем Леонид Дубровский. Это о его подвиге в газете «Труд» писал заместитель председателя КГБ генерал Г. К. Цинев. Да, Лев Бренер не должен остаться в забвении! Но в жизни бывает часто по-другому, хотя и говорим: «Никто не забыт, ничто не забыто!» Но, увы, эта красивая присказка — ложь. Тысячи героев остались неизвестными, их подвиги забыты.

* * *

21 января 1945 года из тыла противника возвратился зафронтовой агент УКР Смерш 1-го Белорусского фронта Алексей Стратонович Скоробогатов, работавший в «осином гнезде» — диверсионной школе «абвергруппы-209» под псевдонимом «Ткач». Вместе с ним в расположение советских войск вышли один из руководителей диверсионной школы, бывший офицер Красной армии Юрий Евтухович, воспитательница женской группы школы Александра Гуринова и 44 диверсанта-подростка в возрасте 14–16 лет. Все это оперативное полотно было соткано в результате работы неутомимого и мужественного «Ткача».

Судьба его в начале войны не отличалась оригинальностью. В августе 1942 года попал в плен. Во время нахождения в лагере, будучи патриотически настроенным, Скоробогатов согласился на вербовку германской разведкой с целью последующего возвращения на Родину. После заброски в тыл он явился добровольно с повинной в органы ГБ. По заданию УКР Смерш 1-го Белорусского фронта 17 декабря 1944 года Скоробогатов, как выполнивший задание, был переброшен в тыл противника с целью склонить к переходу на нашу сторону Евтуховича.

Немцы высоко оценили его «добросовестный труд» во благо Третьего рейха, наградив серебряной медалью, что позволяло ему носить в петлице нацистскую ленту. После этого его как «патриота рейха» направили в качестве воспитателя в диверсионную школу подростков при «абвергруппе-209», в которой по плану «Буссард» немецкие спецслужбы готовили из малолетних пленных, беспризорников, сирот и заключенных концлагерей диверсантов. Из них пытались воспитать чудовищ, нацеленных на убийство своих соотечественников.

Первая встреча с такими диверсантами была отмечена на Брянском фронте.

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

1 сентября 1943 года к Управлению контрразведки Смерш Брянского фронта явились: Кругликов Михаил, 15 лет, уроженец г. Борисова БССР, русский, образование 3 класса, и Маренков Петр, 13 лет, уроженец Смоленской области, русский, образование 3 класса. В процессе бесед и опроса подростков установлено наличие диверсионной школы подростков в возрасте 12–16 лет, организованной германской военной разведкой абвер. В течение месяца Кругликов и Маренков вместе с группой из 30 человек обучались в этой школе, которая дислоцируется на охотничьей даче, в 35 км от гор. Кассель (Южная Германия). Одновременно с Кругликовым и Маренковым в наш тыл с аналогичным заданием были выброшены еще 27 диверсантов-подростков в разные районы железнодорожных станций Московской, Тульской, Смоленской, Калининской, Курской и Воронежской областей. Это свидетельствует о том, что немцы пытаются этими диверсиями вывести из строя наш паровозный парк и тем самым нарушить снабжение наступающих войск Западного, Брянского, Калининского и Центрального фронтов.

Начальник Управления контрразведки Смерш Брянского фронта генерал-лейтенант Железников Н. И.».

Реакция Сталина на столь необычную новость была весьма неожиданна, по сообщению генерал-майора КГБ Николая Губернаторова: «Значит, арестовали! Кого? Детей! Им учиться надо, а не в тюрьме сидеть. Выучатся — порушенное хозяйство будут восстанавливать. Соберите их всех и отправьте в ремесленное училище. А об опасности нашим коммуникациям доложить в ГКО».

В это же время недалеко от сельсовета Тимского района Курской области Коля Гучков переночевал в поле и утром пошел сдаваться в НКВД. В тот же день в Обоянское райотделение УНКГБ был доставлен еще один парашютист — 14-летний Коля Рябов. Потом явились с повинной еще двое подростков — Геннадий Соколов и Виктор Комальдин. Изъятая у арестованных взрывчатка внешне ничем не отличалась от обыкновенного куска каменного угля. При сгорании угольной оболочки до слоя, в котором находился бикфордов шнур, последний загорался и происходил взрыв. Эти «куски угля» юные диверсанты должны были забрасывать в паровозные тендеры.

* * *

Колесо войны постепенно катилось в сторону Запада. К октябрю 1943 года ударные группировки 2-го Украинского фронта прорвались к Кривому Рогу и Кировограду. Совместно с войсками 3-го Украинского фронта им удалось захватить плацдарм на правом берегу Днепра в районе Кременчуга и Днепропетровска. Мирное население активно включилось в работу по восстановлению разрушенного немцами хозяйства, а мужчины призывного возраста вливались по мобилизации в ряды Красной армии. Среди призванных оказался и 24-летний колхозник Иван Григорьевич Данилов.