– Кто тебя выпустил? – спросил Дарио.

Леона бросила в его сторону ключ от комнаты, прошла вперед и села в кресло перед столом. Себастьяно поднялся и медленно подошел к ней. Он дотронулся рукой до мягкой спинки кресла и провел пальцами по шелковистым прядям, рассыпавшимся по спине.

– Отойди от меня, Корти, – приказала Леона. – Встань так, чтобы я тебя видела.

– Я ведь сейчас могу тебя…

– Убить? – улыбнулась Леона, рассматривая кончик туфли, выглядывающей из-под платья. – Можешь. Но я не вижу в этом смысла. Гораздо выгоднее будет обменять меня на Алессандро. Живую. Если, конечно, у вас нет в планах поменять один труп на другой.

Себастьяно обреченно опустил пистолет и, обойдя кресло, уставился на Леону.

– Карло сообщил мне, что Алессандро у него, – ответила Леона на немой вопрос в его глазах. – А теперь я скажу, что вы будете делать дальше.

– Не много ли берешь на себя? – засмеялся Дарио.

– О, нет, синьор Аскари, – тихо сказала Леона, посмотрела на обручальное кольцо и сняла его. – Возвращаю, оно мне больше не понадобится. Жаль, что ты не сможешь вернуть все то, что забрал у меня.

– Не ломай комедию, – вспыхнул Дарио, глядя в ее спокойное лицо. – Что я мог забрать у тебя? Что?! Я тебе столько всего дал. Я подарил тебе… – вдруг он пораженно замолчал. – Лира.

Себастьяно от неожиданности качнулся вперед. Он хотел опереться протезом о стол, забыв о том, что снял его несколько минут назад, и едва не упал к ногам Леоны, но тут же с достоинством выпрямился.

– Все правильно. Я – Лира Д’Ареццо. Но сейчас я мало чем напоминаю ту Лиру, которая жила когда-то, – Леона прикоснулась пальцами к подбородку. – Это лицо Леоны Аскари, и я ненавижу его, как и ту фамилию, что ношу.

– Она узнала тебя, – пробормотал Себастьяно.

– Мама? – улыбнулась Леона и поднялась. – Естественно, – она посмотрела на Дарио. – Карло сказал, что получил тело Ильды. Я благодарна за то, что ты вернул ее мне, пусть и мертвую. Кто ее застрелил? Ты, Корти?

Себастьяно облизал губы.

– Подло стрелять человеку в спину. Хотя от вас вряд ли можно было ожидать другое. Вы сгнили изнутри. Но это отступление, теперь главное. Через несколько минут за мной придет машина, и ты, Дарио, отпустишь меня. На случай, если вдруг решишь, что я нужна тебе здесь и ты не можешь без меня жить, смею огорчить. Как только мои люди поймут, что я не по своей воле остаюсь в этом доме, они начнут обстрел.

– Даже с риском для твоей жизни? – спросил Себастьяно.

– Верно. Даже учитывая то, что я могу погибнуть в перестрелке. У них есть приказ, и они его выполнят. Цель оправдывает средства. Ты ведь так же думал, Дарио, когда убивал моего отца, мужа, друзей?

Дарио провел языком по зубам и ухмыльнулся.

– Сейчас последует длинная проповедь о том, как синьор Аскари плохо поступил когда-то? Дрянной, гадкий старикашка, на которого ты потратила столько лет жизни. С ним даже пришлось спать, сгорая от омерзения. Надо же! Лечь в постель к своему врагу! На такое не каждая решится. Ну, давай, Леона, говори! Признавайся, как тебя рвало от моих поцелуев. Как ты рыдала по ночам в подушку, засыпая рядом с тем, кто приказал убить твоих любимых.

– Зачем врать? – пожав плечами, спросила Леона. – Ты был хорошим мужем, – Дарио опешил от ее слов. – Для Леоны. Но Лира тебя ненавидела.

– Раздвоение личности?! – Себастьяно хлопнул рукой по столу. – Удобно, твою мать! Одна половина любит или делает вид, что испытывает чувства, а другая придумывает план мести. И кто из нас гнилой? – он потянул носом. – Мерзким душком потягивает.

Леона взяла бокал Дарио и сделал глоток виски.

– Перед тем, как убить Андрэа и остальных, Гало сказал мне, что я самая грязная сучка из всех, кого он видел, – понизив голос, произнесла Леона. – Он был прав. До этого меня столько раз насиловали его подельники, что уже ничто не смогло бы отмыть ту чистую девочку, какой я была. Те черные ублюдки разрывали меня изнутри, они загадили мою душу. И все это досталось синьору Аскари. Я радовалась каждый раз, когда ты ко мне прикасался, вспоминая его слова.

– Ты его убила? – поинтересовался Себастьяно и, как показалось Леоне, с уважением посмотрел на нее.

– Я смотрела, как Гало истязают, как его кожу режут на лоскуты. А когда он молил о смерти, посыпала его раны солью и смеялась от тех диких криков, что он изрыгал из себя.

Себастьяно широко раскрыл глаза, живо представив эту картину. Он передернул плечами и подошел к Дарио, который в отвращении от услышанного приоткрыл рот и глубоко вдохнул.

– Мне нужны моя мать и Табо, – резко сказала Леона. – И мне нужен твой труп. Будет нечестно по отношению к «альянсу», если я оставлю тебе жизнь. Сейчас я уйду. А когда позвоню, обсудим условия обмена.

Дарио вздрогнул от телефонного звонка и нажал на кнопку громкой связи.

– У ворот стоит машина, – сказал охранник. – Шофер говорит, что приехал за синьорой Аскари.

– Пропустите, – ответил Дарио после некоторой паузы. – Синьора сейчас выйдет.

В кабинете воцарилось молчание. Под пристальным взглядом мужчин Леона подошла к двери, затем вдруг остановилась и медленно повернулась.

– Помнишь, Корти, – обратилась она к Себастьяно, – ты как-то сказал, что люди никогда не меняются. Ты ошибался. Меняются. Только в худшую сторону.

Она вышла, плотно прикрыв за собой дверь. Дарио посмотрел на бледного Себастьяно и взял в руки обручальное кольцо, оставленное Леоной на столе. Снял с пальца свое и еще некоторое время рассматривал их.

– Вот они, Себастьяно, символы вечной любви, – с болью в голосе проговорил он и выбросил кольца в маленькое ведерко для бумаг.

* * *

Леона вышла из дома и остановилась на ступеньках. Теплый ветер весело шумел в кронах деревьев. «На «Вилла Анна» всегда ветрено», – подумалось ей.

– Вы готовы, синьора Д’Ареццо? – спросил вышедший из машины Анджело Бьянки.

– Да, Анджело, – кивнула она, подав ему руку, и, не удержавшись, посмотрела в окна кабинета Дарио.

Она никого не увидела за плотными шторами, но знала, что за ней наблюдают. Пусть смотрят, как из этого дома уезжает Леона Аскари, пусть провожают ее хорошим словом или плохим. Это уже неважно, потому что Леона Аскари исчезнет, едва машина покинет территорию поместья. Вместо нее сюда вернется Лира Д’Ареццо. Вернется для того, чтобы убить последнего из своего списка.

Роман с нетерпением ожидал приезда Лиры. Что она скажет, увидев его? И как вести себя в ее присутствии? Конечно, он хотел обнять Лиру, вернее, Леону, потому что она навсегда останется для него синьорой Аскари. Он любил нежную и мягкую Леону. Лира Д’Ареццо была Роману абсолютно не знакома. Ее хладнокровие и жестокость пугали, вызывали отвращение. Но как бы он поступил, если бы его любимых так вероломно убили? Вероятнее всего, стал бы на путь мщения, сделал бы все, чтобы покарать убийц. Одно оставалось непонятным, как жить, неся в себе такой груз ненависти и ярости, да еще при этом не сломаться. Роман вспомнил улыбку Леоны. Разве человек, прошедший через столько испытаний, может так радостно улыбаться? Играть счастье, будучи при этом глубоко подавленным, невозможно. Однако нельзя забывать о том, что Лира – великолепная актриса. Ей удалось легко обмануть Дарио Аскари и влюбить в себя – в веселую, яркую, ничем не омраченную. Лира прекрасно управляла своими эмоциями, столько лет разыгрывая из себя любящую жену. Как у нее получилось не запутаться? Ведь нужно было быть одной для себя и другой для остальных. Кто из них был настоящей, Лира или Леона? Как эти две кардинально противоположные друг другу личности не вступили в конфликт друг с другом?