Впрочем, уехал не с пустыми руками — с наводкой, что Камиллин хахаль — серб. А что это даст? Наверное, лучше сообщить куда следует.

А что толку с тех копов? Ну сказал он про Яна Брунеуса, препода, который как пить дать трахал сестру. И чего? Да насрать им на семью Вестлунд с ее горем!

Так или иначе, хорошо, что слил эту ботву следакам. Теперь можно и своими делами озадачиться. А то Камилла очень уж отвлекала от карьеры.

Проштудировал тему отмывания. Ключом к успеху служил перевод денег из одной экономической системы в другую. Перемещение из грязной среды в чистую. Оборот по кругу. Цикл стирки состоял из трех этапов: размещения, сокрытия, легализации. Без любого из них цикл был бы неполным.

Размещать кокаиновые барыши необходимо, чтобы избавиться от налички. Наркодилеры, как ни поднебесен их клиент, получают оплату исключительно налом. Как метко подмечено: «Cash is king for cocaine consumers». Ведь в чем сила наличных денег? Они не оставляют следов. А слабость? Сомнительность их происхождения. Народ подозрительно косится на пачки пятихаток. Наличку надо выводить. Размещать. Конвертировать. В другую валюту, в электронные палочки и нолики на банковском счете, в акции, опционы и другие инструменты. В активы, не привлекающие внимания, ликвидные и притом достаточно далекие от источника нелегальных доходов.

На втором этапе главное — запутать следы. Организовать бизнес, задействовать другие механизмы, позволяющие скрыть источник первоначальных накоплений: банковские счета в странах, где особо чтут тайну вклада. Главное — замести следы. Похороните источник происхождения под слоем трансакций. Пользуйтесь услугами подставных финансистов. Используйте номерные счета. Используйте систему, напрочь отрубающую вашу связь с родной валютой.

Последний этап — самый ответственный. Это, по сути, и есть отмывание, возвращение денег в родную экономику. Когда средства размещены, положены на счет, следы запутаны и ничто не выдает вас, остается сделать последний шаг — обеспечить деньгам благородный источник, создать химеру их легального происхождения. Источник, зачастую облагаемый налогами. Нормальный.

Легализация обязывает играть по государственным правилам. Отмытые бабки уже не вложишь во что угодно, как налик. Они становятся частью четко регламентированной финансовой системы. Все данные фиксируются. Все доходы учитываются. Любая операция регистрируется. Доходы не падают с неба. Правда, можно мухлевать и здесь.

Надо отмыть? Вытащить звено из цепочки операций? И при этом выстроить эту цепочку так, чтоб не стыдно было показать властям? Тогда у вас два варианта.

Либо держать деньги там, где условия конфиденциальности не позволят Большому брату сунуть нос в ваши дела. В этом случае ответом на любой наезд будет: такая сделка зарегистрирована, но, к сожалению, мы не вправе разглашать ее подробности. Либо пользоваться системой для создания цепочки легальных операций. Ответ Большому брату: естественно, мы зарегистрировали сделку, вот, полюбуйтесь сами.

Процесс этот весьма хлопотный. Но «бумер»-то хоцца — придется повозиться. Регистрировать и страховать.

И никаких «потом»! Очень уж не терпелось ЮВе засучить рукава.

За неделю купил в нете три фирмы «под ключ», по шесть тысяч каждая. Сам зарегистрировался как член правления. Профиль одной — организация корпоративных мероприятий, двух других — торговля антиквариатом. Чудненько. Составил долговые обязательства, обеспечив фирмы уставным капиталом — по сто тысяч крон каждую. Стал их должником, чтобы не тратить реальные деньги. Сам с собой подписал договор о найме в фирму по организации корпоративов. И наконец, окрестил свои детища. Назвал их АО «ЮВЕ ампир антик 1 АБ», АО «ЮВЕ ампир антик 2 АБ» и АО «ЮВЕ консалтинг АБ». На слух достаточно профессионально.

Позвонил в Лондон — приятелям Фредрика и Путте из Лондонской школы экономики. Мажоры: их папашки отваливали по сотне штук за семестр, чтобы дать сыновьям приличное образование. Мальчики снабдили ЮВе номерами знакомых менеджеров из инвестиционных банков. И так он пошел звонить, раскручивая ниточку. Слушая в трубку гундосые голоса аристократов в седьмом колене. В начале разговора неизменно ссылался на того, кто дал ему номерок. Собеседники тут же распахивали двери. В конце концов сообщали новые имена. Британские, индийские, итальянские. В Лондоне трудилась добрая половина человечества.

В итоге, проговорив с Лондоном верных четыре дня и получив счет на три с лишним штуки крон, вышел наконец на менеджера из банка «Сентрал-юнион» с острова Мэн. Налоговый рай с одним огромным плюсом: банковской тайной. Чудесно!

Договорились встретиться на той же неделе, на которой ЮВе собирался в Лондон с Абдулкаримом.

Вечером забились с Софи поужинать в «Баклажане» на улице Линнея.

День до вечера коротал дома, зависал в Сети. Пускал слюни на облюбованные машинки. Мегатачки! Составил в «Excel» таблицу — отчитался о своих покупках. О новых методах сбыта. Подбил баланс.

Выключил комп.

Встал. Пора к Софи. Оделся как обычно: джинсы «Гуччи», лоферы, рубашка «Пал Зилери» в голубую полоску и с двойными манжетами. Надел кашемировое пальто.

Отправился в «Баклажан». На обочинах таял грязный снег. Лоферы разъежались так, будто были из банановой кожуры, смазанной лубрикантом. Увидел Софи в окне. Хороша, как всегда. Правда, когда сидит за столом, всю прелесть не сразу поймешь. Он вошел — Софи встала. Будто ломовым джебом с правой отоварила — сшибла ЮВе с ног своей красотой. Такая куколка!

На ней джинсы в обтяжку, «Сасс энд Байд», остроносые туфли и топик с круглым вырезом, походу из бутика «Натали Шутерман», что на Биргер-Ярлсгатан. Софи там постоянная клиентка.

Подмигнул ей, типа заигрывает.

Улыбнулась. Обняла его. Чмокнула в губы.

ЮВе уселся. Заказал пива. Перед Софи уже стоял бокал красного.

Зал ресторана был загнут буквой «Г». Просторные окна. Неброские столики, крытые черным лаком. В аппендиксе на первом этаже располагался бар. Вместо люстр висели диковинные железные конструкции, мягко освещавшие зал.

Посетители: адвокаты и финансисты, пришедшие «вдарить-по-пиву-после-трудового-дня», роковые красотки, посасывающие аперитивчик, да эстермальмские пары, решившие поужинать наедине.

Заказали поесть.

ЮВе положил руку на талию Софи.

Она пригубила вино.

— Что-то ты какой-то уставший.

И уставилась на него, не отводя взгляда. Каждый раз, когда она так делала, ЮВе начинал дергаться:

— Да, видать, от недосыпа.

— А на прошлой неделе говорил, что устал от пересыпа. Проспал до трех часов дня. Твой личный рекорд?

ЮВе елозил пальцем по запотевшей пивной кружке.

— Не, не рекорд. В тот день я от матери с отцом вернулся. Просто когда переспишь, потом вареный ходишь. У них там обленился.