— Значит, ты жив. Я ждал твоего прибытия, но мне казалось, что тебя доставят мертвым. Можешь молчать. Мне известно, что произошло в Ланкарнаке. Ты проиграл. Теперь под их контролем уже четыре уровня, в том числе и Арламдор, где был поставлен на священство ты, Омм-Гаар. Они оказались тебе не по зубам. Что ж, я так и предполагал. Значит, все сказанное в Книге Бездн оказалось правдой. Это я тоже предполагал, как и все мои предшественники на троне главы Храма…

Вот тут Омм-Гаар задрал окровавленное лицо. Он даже встал на четвереньки и пополз, потому что его неудержимо повлекло к ступеням трона Верховного предстоятеля, а ноги не несли… Хоть так, хоть по-собачьи…

— ЧТО ты сказал? — прохрипел он. — Что ты сказал, пресветлый отец?

Голос Сына Неба был холоден и спокоен, странно спокоен:

— Я сказал, что все написанное в Книге Бездн рано или поздно должно было исполниться. Жаль лишь, что эта чудовищная тяжесть возлегла на мои плечи, пришлась на время моего предстоятельства…

Омм-Гаар попытался приподняться, но снова рухнул на плиты. Никто даже не двинулся, чтобы помочь ему подняться.

Его голос потрескивал, как полено в догорающем очаге. Как искорки, разлетались и падали последние, бессильные уже слова:

— Но ведь… это страшная Скверна… Книга Бездн… Как же можно?…

— А что такое Скверна, брат Гаар? Мы объединили этим словом все то, что не угодно Храму. Сейчас самое время изъясняться как можно откровеннее. Ну что ты растянулся там?… Если война и окончена, то только для тебя. Ты сломан, брат Гаар. Ты не нужен Храму, тебе надо отдохнуть.

Омм-Гаар слишком хорошо знал, что в устах предстоятеля может означать фраза о том, что ему надо отдохнуть. Он поднял глаза и увидел, что Сын Неба встал во весь рост и обратил к своду зала Молчания свое острое костистое лицо с крючковатым хищным носом. Глава Храма прокричал несколько слов на древнем леобейском языке, языке Строителей, и вскинул над собой обе руки в черных перчатках.

Черный — цвет гнева.