Просто убить этого человека Элле было недостаточно, она собиралась отобрать у него всё имущество, унизить, раздавить, опустить на самое днище, лишить возможности подняться. Она хотела, чтобы он страдал – и страдал сильно. Ну и начали они его «загонять», выводя средства со счетов Вити. По чуть-чуть, но так, чтобы ощутимо было, параллельно создавая проблемы в бизнесе: то проверки внеплановые, то обращение клиентов в суд, много всяких мелких и более крупных неприятностей, вынуждавших Чащина крутиться, как вошь на сковороде, и звереть от сыпавшихся на него со всех сторон неприятностей. Витя ничего не понимал, пытался склеить-ухватить на глазах расползающееся благополучие, латая прорехи в делах. И вот он вынужденно продаёт свой здоровенный домище, считай усадьбу в крутом посёлке, затыкает проблемные места денежными вливаниями и переезжает в ваш дом. Эта квартира досталась ему за долги и, что называется, «отстаивалась» все эти годы, будучи оформлена на бабушку, чтобы не светить. Несколько раз он её переоформлял, пока не «купил» у самого себя. А тут прижало, вот и переехал. В принципе Элле с Антоном было без разницы, куда он переедет, главное – выкурить его из того посёлка и дома, где он жил, уж больно система охраны там оказалась мудрёная. Ну вот и выманили. Они находят в этом доме квартиру в аренду, да настолько удачно, что на одном этаже с Витей. Правда, её снимала молодая семья, но Антон предложил больше денег, сославшись на то, что ему требуется жильё рядом с работой, и уже через месяц стал вашим соседом. И перевёлся из управы, где работал сисадмином, на ту же должность, только в управу вашего района.

– И всё двигалось своим чередом по их великому плану. Не удивлюсь, если у них было тщательно продумано оперативное отступление и эвакуация. Но, как говорится, жизнь внесла свои коррективы, – сделал предположение Шагин. – Витя столкнулся с бывшими братками, которые чуть не лишили нашу парочку возможности осуществить свою месть.

– И опять ты зришь в корень, друг мой Шагин, – засмеялся Коломийцев. – Двое боевых друзей-братков Батыя, отсидев большой срок, вышли на свободу, так и не очистив совесть, и отправились искать своего бывшего брата по ОПГ. Всё дело в том, что Витя Батый хоть и не был простой шестёркой и быком в их группировке, но и лицом сильно приближённым к верхушке тоже не числился, находился где-то посередине, иногда чуть больше среднего пользуясь доверием старших товарищей. За несколько дней до того, как их ОПГ ликвидировали, один из руководителей группировки отправил Батыя сопровождать своего ближника, который должен был вывезти из Москвы и спрятать не общак, а личные сбережения и накопления главаря. Что там у них по пути получилось, сейчас не узнаешь, по показаниям Чащина, вроде как их выследили и накрыли конкуренты на лёжке в гостинице и старшого убили, а Виктору удалось уйти, прихватив заветную сумку с баблом. И, поскольку адресат доставки был ему неизвестен, он вернулся назад. Только его бригаду к этому моменту практически всю уничтожили во время перестрелки при задержании.

Бабло Витя Батый припрятал, а через пару лет начал из заначки таскать понемногу. Вскоре и вовсе осмелел, когда понял, что никаких предъяв на эти деньги ему выкатить некому, и посчитал их своими. А тут выходят на свободу двое из тех четверых, кто уцелел тогда при задержании. Один из них видел, как их старшой передавал сумку с деньгами курьеру и сопровождавшему того Батыю. Они находят Витю и назначают ему встречу побазарить. Которая закончилась тем, что в пьяном угаре, после двух дней запоя, девочек и сауны, и по блатному беспределу Батыя избили и чуть не прирезали до смерти. И жив он остался исключительно благодаря Аглае, обнаружившей Чащина в квартире на полу и вызвавшей скорую. Витя смекнул, что от него не отстанут, уж больно крутую предъяву братки, имеющие поддержку в блатном мире, ему выкатили, и что настают ему конкретные кранты. Потому, как только встал на костыли, помчался сдаваться Следственному комитету и иным фискальным органам, чётко понимая, что ему ничего не будет предъявлено по старым делам, поскольку прошёл срок давности, больше двадцати лет. Посчитал, что лучше остаться хоть с чем-то, сдав большую часть «нажитого» государству, зато живым и относительно целым, чем вообще ни с чем и мёртвым.

– Да уж, – усмехнулся Шагин, – как говорится, не бывает безвыходных ситуаций, бывают ситуации, выход из которых нам сильно не нравится. Витя выбрал пожить.

– Всякий раз, сталкиваясь с подобного рода преступниками, убеждалась, что чем легче и непринуждённее человек распоряжается чужой жизнью, убивает и истязает, тем больше трясётся и невероятно дорожит своей и боится за неё. И всегда ломается, если его жизни угрожает реальная опасность, – поделилась наблюдением, вынесенным из своего огромного профессионального опыта, Муза Павловна.

– Соглашусь, меня тоже всегда поражала эта закономерность, – поддержал её Коломийцев. – Чем хуже мразь человеческая, тем трепетнее она относится к своей жизни. Вот Чащин, как припекло, помчался сдаваться: «Памагитя!» Кстати, Аглая, вы помните, как отреагировал Антон, когда узнал, что Чащина чуть не убили?

– А-а-а… – протянула она задумчиво. – Сейчас, может, в подробностях не… Хотя нет, вспомнила, – оживилась она. – Меня тогда ещё сильно удивила его реакция. Он пришёл, когда Виктора уже унесли, спросил у меня, что случилось, я сказала, что сосед избит и неизвестно, выживет ли. Он вдруг прямо с лица спал, побледнел весь, ужасно разнервничался, будто его близкий человек пострадал, чуть не затрясся. Но быстро взял себя в руки.

– Вот-вот, – ухмыльнулся Коломийцев. – Антон на допросе рассказал, что, когда узнал, что Чащин едва не погиб, расстроился ужасно и растерялся, недоумевая, как же так, кто посмел тронуть их Витеньку.

– Как в том бородатом анекдоте, – хмыкнул Шагин, – когда два киллера ждут ночью в засаде объект устранения, а его нет и нет, задерживается где-то, и один говорит второму: «Что-то я за него волнуюсь, как бы с ним чего не случилось».

– Точно, – усмехнулся Коломийцев. – Самое неприятное для Эллы и Антона было то, что они не понимали, кто угрожал Чащину и за что, собственно, его пытались прикончить. Братки же в сетях и по телефону о своих намерениях не докладывают, и они не фининспекция. При этом Элла с Антоном обнаружили, что все счета Чащина арестованы и заблокированы, вся оставшаяся недвижимость и бизнес перешли под надзор финансовой полиции. Даже квартира выставлена на продажу, а деньги, полученные за неё, должны опуститься на некий счёт,