Герда не обращала на пассажиров никакого внимания, ее взгляд был прикован к дороге. Машина петляла между камней, мусора и остатков металлических конструкций, грозя любой момент врезаться в стену. Она проносилась мимо пустынных домов, а порой даже задевала кирпичную кладку, отчего на борту оставались глубокие царапины. Впрочем, броня была достаточно крепкой, чтобы выдержать любое столкновение иначе она давно протерлась бы насквозь — Багажники тоже летали по улицам своего района с бешеной скоростью.

— Ты уверена, милая, что надо так гнать? — спросил Пилигрим.

— Чем быстрее доедем, тем лучше, — ответила Герда, вид у нее был самый сосредоточенный, и Герман впервые подумал о том, что, пожалуй, был слишком строг к девушке — она демонстрировала воистину удивительные навыки и выдержку. И словно сглазил. Колесо ткнулось в крупный булыжник, и автомобиль швырнуло в сторону, он протаранил угол одного из домов, налетел на кучу металлической арматуры и скакнул вверх так, что Франц в кузове оторвал ручку, за которую держался, и врезался лбом в борт.

— А черт! — крикнул он.

Герда, сжав зубы, вцепилась в руль, резко выворачивая его. Ценой неимоверных усилий ей удалось выровнять машину.

— Эй! — заорал наверху Густав. — Я тут об пулеметы все пузо себе отшиб! Поаккуратнее нельзя, что ли?

— Действительно, Герда, — попытался вразумить девушку Дуго, — может, поедем помедленнее…

— Ладно, — согласилась она и немного снизила скорость…

Герман выдохнул и только сейчас понял, что все то время, что автомобиль несся с бешеной скоростью, он совсем не дышал.

«Да-а, — подумал охотник, — в прошлом, видно, все были большими психами, раз гоняли на этих штуках. Если мне кто-нибудь еще хоть раз предложит прокатиться на автомобиле… один только раз, наверное, я дам ему в морду»…

— Эй, там чего-то есть! — заорал Густав.

— Притормози, — посоветовал Пилигрим, — здесь имеет смысл быть осмотрительнее.

— Все вижу, проскочим с ходу, — выкрикнула девушка.

«Да она ненормальная!» — подумал Герман.

Он уставился в смотровую щель и понял, что имел в виду Густав, когда говорил, что «там что-то есть». Впереди, наполовину перекрыв дорогу, правой гусеницей упершись в стену двухэтажного дома, стоял танк, выкрашенный в черный цвет. Краска была самая свежая — этой боевой машиной клан Багажников очень гордился и старался содержать ее в идеальном виде. На броне танка сидело несколько Багажников, еще трое находились рядом. Один из них разливал самогон, другие чем-то яростно спорили, ухватив друг дружку за куртки. С левой гусеницы танка до здания через дорогу было всего ничего. Если машина Багажников и сможет проскочить в эту маленькую брешь, то пройдет она впритык. При том, что под колесами было полно мусора, из-за которого автомобиль то и дело швыряло из стороны в сторону, попасть в это пространство было очень сложно.

«Мы не проскочим! — подумал Герман. — Багажники собрались на задание, и надо же нам на них нарваться! Черт подери! Но в эту щель мы точно не попадем!»

— Тормози! — Герман почувствовал, что спина у него стала все мокрая от пота.

— Проскочим, — заявила Герда, — места хватит…

— Дуго, может быть, ты… — Следопыт обернулся к Пилигриму, надеясь, что тот сможет вразумить свою дочь, но Дуго замер, он смотрел только вперед, почти обратившись в каменное изваяние.

— Проскочим, — проговорил Пилигрим, интонации у него были те же, что и у Герды.

«Действительно, папа и дочка, — подумал Герман. — Решили погибнуть вместе. И нас заодно прихватить на тот свет, чтобы нескучно было… всем вместе-то помирать веселее…»

Густав стоял за пулеметами, завороженно наблюдая за тем, как стремительно приближается танк. На великане все еще были надеты черная куртка и каска, поэтому сидевшие на танке Багажники приняли его за своего, один из них даже приветственно махнул ему рукой. Густав не растерялся и отсалютовал в ответ, всерьез раздумывая: а не пальнуть ли по беззаботным врагам из пулеметов?

«Сейчас тормознем, и постреляю», — подумал Густав, но уже через мгновение понял, что машина и не думает снижать ход.

— Это самое! — закричал он, позабыв от волнения все слова. — Это самое! Мы останавливаться-то будем?! Ась?!

— Нет, — крикнул Герман, — держись крепче, Густав!

Один из Багажников возле танка занес кулак, чтобы ударить другого (спор, как это обычно бывало, завершился решением набить друг другу морды), глаза его вдруг расширились от изумления… В спорщиков врезался бронированный ковш, разметав тела в разные стороны. Бутылка с самогоном взлетела в воздух и разбилась о гусеницу танка…

Герман отпрянул от смотровой щели, в которую тяжело ударилось тело, и повернулся к Герде. Она была все так же сосредоточенна, тонкие губы сделались почти незаметны и напоминали нарисованную на белом листе полосу.

Справа раздался дикий скрежет — это машина борт в борт проходила мимо танка, сдирая с него и с себя краску. И через мгновение — о чудо! — перед ними оказалось свободное пространство улицы.

— Проскочили! — выдохнула Герда.

— Интересно, — со страхом пробормотал Франц, глядя в заднюю смотровую щель, — а они орудие не успеют развернуть?

Багажник на танке вскинулся, собираясь нырнуть в люк, когда на легкой машине заработали пулеметы, изрешетив его насквозь. Другой успел все же спрятаться внутри. Густав палил по танку и орал что было сил. На лице его в этот момент был написан детский восторг вперемешку с паническим ужасом. Горячие гильзы от пулеметов падали через люк в кабину. Пройдя по танку, пули застучали в стены домов, с треском раскололось стекло на первом этаже, затем еще одно. Великан жал на гашетку до тех пор, пока не понял всю бесполезность своей стрельбы: тяжелые пули не могли причинить вред танковой броне.

— Уфф, — сказал он счастливо, отнимая ладони от дымящихся пулеметов.

Одна из старых шин вдруг с громким хлопком лопнула, наверное, налетела на кусок острой арматуры, застучала рваная резина, и машина, вильнув, прочертила длинную полосу по кирпичной стене.

— Колесо пробило! — вскрикнула Герда. — Вот черт!

— Не доедем? — испугался Франц.

— Доедем, — коротко ответила девушка, — недалеко осталось, только руль теперь держать тяжело, но я справлюсь.

— Может, я руль возьму? — предложил Герман.

— Спасибо, я справлюсь! — повторила Герда.

— Эй, Густав! — крикнул Герман. — А ты молодец…

— Знаю! — откликнулся Густав. — Как я их, а?

— Только зачем ты, молодец, все патроны по стенам расстрелял, а?! — проорал охотник.

— Ну, — я… это… сдержаться не смог. И вроде что-то еще осталось там. Хотя, ты знаешь… нет, ничего не осталось… Как это так вышло?

— Дурак ты, Густав! — гаркнул Герман. — Ты этот, как его, бука ты. Понял?