Пока Падшие занимают свои позиции по всей арене, равномерно распределившись вокруг круглой сцены, блондинка продолжает свою речь. Ее голос эхом отражается по всей территории стадиона. Ну хоть на нас внимания не обращает.

Забив на нее, перевожу взгляд на Стила. Голова его опущена вниз, а тело висит, словно мешок. Такое ощущение, что на ногах его удерживают только цепи.

– Стил, поговори со мной. Ты сильно пострадал?

Он медленно наклоняет голову набок. На лицо его падает прядь волос, и я вижу только один полуприкрытый глаз.

– Эта форма… выматывает меня. Она дает мне мощный прилив сил и энергии, но сдерживать их долго я не могу, – он тяжело вздыхает. Похоже, даже это нехитрое дело дается ему с трудом. – Поэтому я не часто превращаюсь в быка.

Я слабо улыбаюсь:

– А я думала, потому что ты стесняешься.

Он слабо улыбается мне в ответ одними уголками губ:

– Вообще, и это тоже.

Кажется, мать серафимов позволила Падшим начать поединок, но я не обращаю внимания на беспредел вокруг нас.

– Стил, прошу тебя, не сдавайся. Не бросай меня одну.

Он с грустью поднимает на меня взгляд. О чем я прошу, понятно без слов. Хочу, чтобы он сопротивлялся поглощению. Чтобы попытался победить, когда один из Падших попытается забрать контроль над его телом.

– Эмберли, – произносит он мое имя так тихо, что я едва разбираю его. Он поднимает голову выше, отбрасывая прядь волос, и я просто утопаю в пристальном взгляде его бирюзовых глаз. – Неужели ты еще не поняла, что я готов ради тебя на все? Я бы искал тебя тысячи лет и выбил бы десятки тысяч дверей, если понадобилось бы. Да я мир на части разорву и соберу обратно, если попросишь, – он сглатывает, и его кадык чуть дергается. – Пожалуйста, не проси меня о таком.

От его слов я будто рассыпаюсь на тысячи кусочков, а потом снова собираюсь воедино. Разве можно чувствовать себя одновременно пустым и настолько счастливым, что вот-вот взлетишь?

По щеке катится горячая слеза.

Взгляд Стила загорается, он напрягается всем телом, натягивая цепи, чтобы приблизиться ко мне чуть ближе:

– Смерть не сможет погасить огонь между нами. Это не конец. При всей моей мнительности, в этом я уверен на все сто процентов.

В этот самый момент мы молча признаемся друг другу в том, что так долго скрывали.

– Как ты можешь говорить такие вещи, а потом просить отпустить тебя?

– Потому что теперь ты знаешь: что бы ни произошло и где бы мы ни оказались после всего произошедшего, я всегда буду ждать тебя.

Раздается громкий гудок, и хрупкий пузырь, отгораживающий нас со Стилом от всего прочего, лопается. Спектральный мир обрушивается на меня с диким ревом толпы на стадионе.

Бой Падших окончен. На арене стоит лишь один боец, с ног до головы вымазанный в крови. Судя по огромным лужам вокруг, бойня здесь происходила нешуточная. На полу арены раскиданы части тел других участников. Я, конечно, не вижу всей территории, но, похоже, несколько ангелов еще живы. Я наблюдаю, как один из них заползает в темный туннель. Одна голень у его оторвана. А крылья безвольно свисают набок.

Победитель направляется к нам, не отводя своего хищного и голодного взгляда от Стила – своего драгоценного приза. Серая кожа ангела похожа на мрачное грубое полотно, а маслянистая черная жидкость вокруг – на краску.

Дойдя до платформы, он одним рывком запрыгивает на нее и разрывает зрительный контакт только тогда, когда мать серафимов отводит его в сторону и обращается к подданным.

– Легион, – начинает она, – ты доказал, что ты достойнейший. В качестве награды за твою службу при дворе, верность, а также превосходные боевые навыки можешь забрать себе херувима в качестве сосуда.

Женщина резко выбрасывает руку вперед, поднимает ее по дуге вверх, а затем указывает на брюнета. Стадион сотрясается от очередной какофонии звуков. Падшие и Отрекшиеся вновь поднимают топот, начинают восторженно визжать и реветь.

Парень собрал все силы, чтобы достойно встретить свою участь. С гордо поднятой головой. Сейчас на его лице читается лишь отвращение и презрение.

– Стил, что будет дальше? – приходится кричать, чтобы он меня услышал.

Он переключает внимание с блондинки и Падшего Легиона на меня.

– Ни один Нефилим, ставший свидетелем обряда слияния, не смог рассказать о нем. Потому что не выжил.

Другими словами, он не знает, что произойдет.

– Истории об этом обряде считались ужасными, чтобы передавать их из поколения в поколение, – парень опускает брови, подтверждая серьезность своих слов. – Если представится возможность, бей быстро и без сожалений.

Он просит меня прикончить его после обряда слияния… независимо от его исхода.

Меня сейчас вырвет. И не важно, что мой желудок совершенно пуст. Какие бы соки сейчас ни бурлили в моем животе, они вот-вот вырвутся наружу.

– Приглашаем чародея для проведения церемонии обряда!

От самого края арены в нашу сторону направляется фигура в красном одеянии. Лицо полностью скрыто за огромным капюшоном, поэтому рассмотреть его невозможно. Но, судя по росту, это скорее кто-то из Отрекшихся, а не Падших.

Шаги колдуна уверенны, но неторопливы, словно этот некто наслаждается каждой секундой происходящего. Только когда монстр доходит до платформы и снимает капюшон, я понимаю, кто скрывается за церемониальным нарядом.

Глаза Сильвер блестят от предвкушения. Губы ее изогнуты в неком подобии кошачьей улыбочки.

Хладнокровие Стила тут же улетучивается, и он начинает лихорадочно и беспорядочно дергаться в попытках освободиться.

На голове девушки, словно нимб, красуется венок из позолоченных листьев. Одета она в белое льняное платье с подолом по щиколотку, достающим до края ее сандалий. Очень странный выбор, учитывая погоду на улице, но, похоже, морозы ее не беспокоят. Наверное, ее греет жажда мести, столько лет горящая в душе.

Обогнув сымпровизированную сцену, она поднимается наверх, медленно направляясь в нашу сторону. В ее спутанных черных волосах и ресницах собираются лавандовые снежинки, которые сразу же превращаются в капельки воды.

Когда Сильвер подходит к брату, грудь его тяжело вздымается от каждого вздоха. Мышцы напряжены и бугрятся. Он пытается обратиться, но у него попросту нет на это сил. Он полностью исчерпал все ресурсы, необходимые для трансформации.

– Этот день настал, братец. Наконец справедливость восторжествует. И какая удача, я лично помогу ей свершиться.

В этот момент брюнета окончательно покидает вся его решимость.

Легион выходит вперед, останавливаясь напротив Стила. Девушка встает между ними лицом ко мне.