– А ну-ка выйдем! – рявкнула Ким.

Все головы повернулись в ее сторону, и ей показалось, что она почувствовала дуновение легкого ветерка.

Стоун пролетела мимо Лукаса и настежь распахнула входную дверь. Стивен следовал за ней по пятам.

Мужчина начал говорить еще до того, как она повернулась к нему. Ким хотелось бы, чтобы расстояние между ними и домом было побольше, но она была вынуждена остановиться. Придется говорить прямо здесь.

– Детектив-инспектор, я не совсем понимаю…

– А мне наплевать, что вы понимаете, а что нет. Но не смейте больше говорить о своей дочери или о Чарли в такой манере.

– Я подумал…

– Держите свои мысли при себе. А теперь послушайте меня внимательно: я сыта по горло вашими постоянными сомнениями в каждом моем шаге. Это меня отвлекает, а я не позволю обращаться с собой так, как вам позволяют некоторые другие женщины, мистер Хансон. Мы с вами понимаем друг друга?

– Нет, инспектор, не понимаем. – Слова Хансона прозвучали вызывающе.

Ким сделала несколько шагов и стала практически перед ним.

– Тогда я постараюсь объяснить все более понятным вам языком. Я не ваша жена и не собираюсь есть всю эту хрень, которую вы пытаетесь мне скормить. Если вы сделаете еще хоть что-то, что помешает расследованию – это касается и избиения вашей жены, – Карен будет не одинока в своем требовании к вам покинуть этот дом. – Ким приблизилась еще на шаг. – Только я это сделаю с помощью наручников и наряда полиции. – Теперь ее лицо было всего в каком-то дюйме от его. – Так мы поняли друг друга?

Он отступил, и в этом был его ответ на поставленный вопрос.

Стоун пыталась почувствовать хоть какую-то симпатию к его тяжелому положению, но его постоянное нытье и придирки действительно вывели ее из себя.

– Инспектор, мне кажется, вы должны знать, что я не считаю вас способной успешно провести это расследование.

Ким прикусила язык и направилась вслед за ним к двери. Стивен скрылся в гостиной, а ей дорогу преградил Брайант.

– Минуточку, командир, – сказал он, выходя на улицу и плотно прикрывая за собой дверь.

– Брайант, что бы это ни было, оно может подождать.

– А вот и не может.

– Ну что тебе? – отрывисто спросила женщина, стараясь как можно быстрее попасть в штабную комнату.

– Ты утрачиваешь контроль, командир, – сказал сержант, поворачиваясь к ней лицом.

– Да кто ты такой, чтобы…

– Хорошо. Я попробую по-другому. Ты теряешь голову, Ким, и говорю я это тебе как твой друг. Ты не ешь, не спишь, рычишь на всех и каждого, и ты только что умудрилась вывести отца одной из девочек на улицу, чтобы устроить ему головомойку. Так поговори со мной, если совсем невтерпеж.

– А ты не думал, что существуют определенные границы, одну из которых ты почти пересек?

– Можешь разобраться со мной позже, – пожал плечами Брайант, – а сейчас просто выговорись.

– Мне говорить не о чем, а тебе я советую отвалить в зад. Если ты попытаешься подорвать мой авторитет в присутствии…

– Такого никогда не произойдет, и ты это прекрасно знаешь… но, если тебе будет легче после того, как ты оттопчешься на мне, не стесняйся. Я это переживу. Тебе просто необходимо выпустить пар.

– Нет ничего такого…

– Да прекрати ты, … твою мать!

Ким была потрясена. Брайант очень редко ругался и почти никогда не повышал голос. И уж, конечно, не на нее.

– Я прекрасно понимаю, что с тобой происходит. Ты берешь на себя разочарование всех окружающих. И считаешь, что во всем этом только твоя вина, потому что эти маленькие девочки все еще не вернулись. Ты пытаешься подставить плечо десятку людей, но даже такому сильному человеку, как ты, это не под силу.

Ким почувствовала, как ее охватывает знакомая ярость.

– Заткни эти свои размышления себе в задницу. Как ты смеешь…

– Смею, потому что никто другой на такое не решится, а тебе надо разъяснить, что твоей вины в этой ситуации нет.

Ким знала, что это ее единственная возможность рассказать ему о том, что с ней происходит. И он обязательно найдет способ ее утешить и улучшить ей настроение. Как делал это всегда.

Но, будучи ее другом, Брайант в то же время оставался членом ее команды. А она не могла позволить членам своей команды почувствовать ее страх. Два человека уже были мертвы, а третья боролась за свою жизнь. Чарли и Эми все еще находились в неизвестном месте, испуганные и подвергающиеся опасности.

И она никак не могла позволить себе расслабиться.

По крайней мере, до тех пор, пока не вернет девочек домой.

Элизабет подождала, пока за мужем не закрылась дверь спальни.

– А теперь объясни мне, что все это, черт побери, значит?

Стивен прошел мимо, стараясь не встречаться с ней глазами.

– Она просто хотела поговорить с глазу на глаз о…

– Я не об этом, Стивен. Здесь мне все понятно. Она вызвала тебя на улицу, чтобы надрать тебе задницу, – и совершенно правильно сделала. Но я говорю не об этом.

– Тогда я не понимаю, о чем ты, – покачал головой мужчина.

Элизабет присела на кровать. Она была рада, что сидит спиной к мужу.

– Почему мы не сделали нашего предложения, Стивен?

Ее сердце билось как сумасшедшее, но она не собиралась прекращать этот разговор. Сейчас она уже не боялась, что он изобьет ее еще раз. Настоящий страх возник при медленном осознании реальной ситуации.

– Мы же не закончили… Мы говорили о…

– Роберт и Карен тоже говорили об этом, а потом стали действовать, чтобы спасти и Эми, и Чарли. Почему мы не сделали того же?

– Это было показным жестом с его стороны. Роберт знал, что мерзавцы не согласятся…

– Не смей, Стивен. Никогда не пытайся опорочить то, что сделал Роберт, для того, чтобы самому чувствовать себя белым и пушистым. Он хотя бы попытался.

– Боже, Лиз, любой может послать эсэмэску.

– Тогда почему мы этого не сделали? – задала она простой вопрос.

Каждый его ответ забивал еще один гвоздь в ее гроб – она знала, чем все это закончится. Элизабет не хотелось, чтобы он произносил это вслух, но деваться было некуда.

– Сколько у нас лежит в банке, Стивен?

– Лиз, я не знаю. Мне надо выйти в Интернет…

– Эми похитили три дня назад, а ты все еще не удосужился проверить наш счет?

Она чувствовала его возбуждение, которое доходило до нее с другого конца кровати.

– На счету ничего нет. Так?