– Регистрация есть? – заорал прокурор.

– Какая регистрация?

– Обоих вас регистрация. Понаехали тут, черножопые!

И в эту секунду прокурор Андриенко узнал пассажира машины. Жухаев Аслан Увайсович. Ну точно. Один из охранников Руслана. Они встречались два месяца назад, на таможенном терминале. Тогда он стоял, поигрывая автоматом, как бывалый следователь поигрывает ручкой. В глазах прокурора вспыхнул охотничий блеск.

– В докумэнтах рэгистрация, – все так же не поднимая глаз от асфальта, сказал водитель.

Прокурор брезгливо перелистнул пачку засаленных бумажек. Регистрация и вправду была на месте, но это уже не могло остановить главного законоблюстителя края. Этот человек присутствовал при том, как его оскорбили. Этот человек был охранником того, кто оскорбил.

Ноздри Андриенко раздулись. До какого же дна докатились правоохранительные органы, что краевой прокурор вынужден лично разоблачать двух мелких чеченских бандитов, рассекающих по шоссе с липовой регистрацией и отбирающих рабочие места у коренного населения!

– Буйнакск – это что, Чечня? – спросил прокурор.

– Дагестан, – ответил второй кавказец.

На дорогу вскарабкались водитель грузовичка и охранник Андриенко, Виталик. Водитель грузовичка был крупный лысый старик в тренировочных штанах и ватнике. Виталик что-то настойчиво объяснял ему на ухо.

– Документы на груз, – потребовал Андриенко у Магомедова.

– Какые документы, а? Человек попросыл урожай перевезти…

– Чего везешь?

– Ну, картошку.

– Не нукай! Показывай!

– Товарыш началник, – жалобно протянул Магомедов.

Кавказский акцент в его голосе бил по обнаженным нервам прокурора.

– Ну чего стоите, – заорал Андриенко своим охранникам, – обыщите машину! Ездят тут, регистрация липовая, паспорта липовые! Пока мы тут этой мелочью занимаемся, важные дела горят! Самому до всего докапываться приходится! Ну!

Один из охранников прокурора нерешительно двинулся к прицепу.

– Я сам все покажу, товарыщ начальнык, – торопливо сказал Жухаев.

Плечи его горбились, когда он распускал завязки брезента. Под брезентом и вправду была картошка, – склизкая и гнилая. Руки чеченца ушли в картошку по локоть. В рваном пуховике и засаленных джинсах он выглядел совсем не так грозно, как с автоматом возле Руслана.

– Взять обоих, – сказал прокурор, – машину досмотреть.

О господи! Если бы Данилу Барова было б так же легко засадить в кутузку, как этих чернозадых придурков!

Щуплый чеченец ухватил что-то под картошкой и плавным движением развернулся к охранникам. Прокурору Андриенко понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что короткая черная штуковина в его руке – это автомат. У охранников этих мгновений не было. Дуло автомата засверкало венчиком огня, и на белую рубашку прокурора брызнуло чужой красной кровью.

Еще миг – и автоматная очередь разнесла прокурору голову. Та же очередь, не останавливаясь, прошила оцепеневшего водителя грузовичка.

Висхан Талатов – а это был именно он – кинул автомат спутнику и кивком указал на видневшуюся из овражка крышу «мицубиси».

– Проверь.

Второй чеченец проворно сбежал по склону. Висхан наклонился, достал из-под картошки еще один «калашников» и, передернув затвор, подошел к лежавшему навзничь прокурору. Нагнулся, вынул из мертвой руки документы – свои и водителя. Голова прокурора была как расколовшийся арбуз.

Один из охранников был еще жив. Из рассеченного пулей горла толчками выливалась кровь, и пальцы бессильно скребли по асфальту, пытаясь дотянуться до кобуры. Висхан присел над охранником, расстегнул у него кобуру, взял пистолет и несколько раз выстрелил в воздух.

– Если ты, русская собака, спрашиваешь у меня документы, – сказал Висхан, – сначала достань ствол.

Ботинок Висхана ударил охранника под подбородок, ломая шейные позвонки. Пальцы русского перестали скрестись по асфальту. Второй боевик выскочил из овражка, размахивая руками.

– Никого, – сказал он, – только куры.

– С курами не воюем, – ответил Висхан.

Поднял автомат и короткой очередью из трех выстрелов расстрелял джип. Две пули ушло в бензобак, и машина лениво задымилась. Еще три выстрела пришлись по грузовичку, и было слышно, как там кудахчут куры.

Секунду Висхан раздумывал, что делать с «калашом». Бросать его нужды не было. Если в городе введут план «Перехват» и возьмут их с прицепом, полным оружия, сброшенный ствол не облегчит их участь. Чем больше оружия – тем легче уйти. Это киллеры избавляются от оружия, диверсанты уносят его с собой.

Висхан опасался лишь одного: если русские не обнаружат ствола на месте преступления, они могут задать слишком много вопросов. Ну и пусть. Ответить они все равно не успеют.

Через мгновение зеленая «Тойота» сорвалась с места аварии. Джип разгорался все ярче и ярче. С того момента, как Висхан выхватил из-под гнилой картошки спрятанный там автомат, прошло пятьдесят две секунды.

* * *

После встречи с госпожой губернаторшей Данила Баров отправился на ланч в ресторан гостиницы «Империал».

Компанию ему составили министр транспорта Российской Федерации, задержавшийся на день в Кесареве после визита в Южную Корею, и сопровождавший министра южнокорейский посол.

По расписанию министр должен был улететь из Кесарева в половине первого, но никто особенно с ланчем не торопился. Самолет, который ждал министра в аэропорту, был частный Lear Jet Данилы Барова стоимостью пятьдесят два миллиона долларов.

Сотрапезники уже покончили с гребешком и приступили к десерту, когда к Барову подошел молодой человек со свернутой газетой в руках. Охранники Барова напряглись, но тот остановил их рукой.

– Не надо, – сказал Баров, – это генеральный директор Кесаревского НПЗ.

Министр транспорта откинулся на спинку стула, хмыкнул и сказал:

– Ну-ну. Крысы бегут с тонущего корабля.

Газета, принесенная Карневичем, шлепнулась на стол.

– Я пришел сказать вам, господин Милетич, – сказал Карневич, – что вы подлец.

Баров невозмутимо ждал, что будет дальше.

– Вы покупаете судей. Вы купили Кремль и прокурора. Вы устроили травлю на человека, который… который… но мало этого! Вы перешли все границы, есть вещи, которых порядочные люди не делают, они не лезут в личную жизнь…

– Если бывшая проститутка раздвигала ножки перед фотокамерой, при чем здесь я?

– Это не ваше дело, кто жена Артема Ивановича! Он… он сложный человек. Но он ее любит, и он имеет на это право! Это вы… вы не можете понять, что такое, когда один человек любит другого, вы, который отказался платить выкуп за собственную дочь.