Хольц что-то заорал, но я отключил телефон, не желая выслушивать его угрозы.

– Боже ты мой, Макс! – рассмеялся Таггер. – Страшно было тебя слушать! Ты вел разговор прямо как отъявленный негодяй из кино, верно говорю!

– Приятель, Алану Рикману[19]рядом со мной нечего делать! Что ж, иной раз приходится быть резким, верно? Не хватало еще, чтобы он подумал, будто имеет дело с любителями.

Я позвонил Калински и велел ему быть на месте встречи ровно в шесть сорок пять, затем набрал номер Джо.

– Я с ним говорил. Он едет на черном «мерсе» и будет у тебя через пятнадцать минут.

– Отлично, – отозвался Джо. – Если он окажется не один, я дам тебе знать. А если все будет в порядке, я пойду за ним и встречусь с тобой в условленном месте.

Мы разъединились. Каждый знал, что ему делать. Теперь оставалось только ждать.

Давно уже я не пользовался такими вещами, – сказал Таггер, любовно поглаживая винтовку. Эту винтовку привез с собой Джо с войны в Персидском заливе в 1991 году. – Последний раз я пускал оружие в ход в Боснии, а это уже сколько лет назад! А винтовочка что надо! Могу понять, почему она так нравится янки.

– Ну, если бы у меня был выбор, лично я предпочел бы автомат Калашникова. Не так дергает при отдаче.

– А знаешь, Макс, – продолжал Таггер, заряжая магазин, – мне понравилась работа шеф-повара, думаю, я мог бы неплохо получать, особенно если бы открыл собственный ресторан.

– Да уж, твоя рыба под карри по-тайски – просто блеск, можешь мне поверить!

– Ага, но… – Он помолчал, раздумывая, прижав приклад к плечу и целясь в воображаемую цель среди деревьев. – Но готовка не дает такого возбуждения, как стрельба. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, – подтвердил я, вспомнив резкий выброс адреналина, когда стоял на лестничной площадке в борделе и стрелял в Фитца и Большого Майка. – Точно, не дает.

В шесть сорок четыре зазвонил мой мобильник. Это был Джо, говоривший шепотом.

– Он на месте. Похоже, что он один.

– Спасибо. – Я отключился и набрал номер Хольца, который тут же ответил мне. – Встаньте лицом к знаку «Свалка запрещена», находясь от него на расстоянии пяти футов.

– Откуда мне знать, где эти пять футов? – злобно заорал он.

– Выполняйте. Теперь повернитесь на девяносто градусов влево и идите вперед, все время прямо. Вы увидите перед собой тропинку и следуйте по ней.

– Я уже сказал, он жив-здоров и в безопасности. Вы уже на тропинке?

– Да. Когда я увижу сына?

– Если все деньги при вас, увидите его завтра рано утром. Мы высадим его где-нибудь в Лондоне, поближе к телефонной будке.

– Советую вам проследить, чтобы с ним ничего не случилось.

– Продолжайте идти и не разговаривайте.

Со своего укрытия в кустах Джо наблюдал, как Стефан Хольц повернул и направился по лесному склону в сторону Макса и Таггера. Хольц держал около уха мобильник, а с плеча у него свисала большая холщовая сумка. Через минуту он исчез из виду, и в лесу снова наступила тишина, нарушаемая лишь слабым шорохом дождя и отдаленным гулом автомобильного движения. За ним никто не следовал, и машина, в которой он приехал, стояла пустой.

Джо прислушивался несколько минут, затем, убедившись, что Хольц один, осторожно выскользнул из своего укрытия, пересек дорогу, по какой приехал Хольц, и направился следом за ним, держась на нужной дистанции.

Слишком поздно он услышал за спиной какой-то шум. Шорохе кустах, звуки тяжелых шагов по влажной почве, а затем ошеломляющее и мертвящее ощущение холодного и жесткого дула оружия, внезапно уткнувшегося ему в затылок.

Я увидел, как у подножия спуска из-за деревьев появился Хольц с сумкой на плече. Он был от меня в ста пятидесяти ярдах.

– Хорошо, следуйте дальше, – сказал я и выключил мобильник.

Я повернулся к Таггеру.

– Он идет.

Таггер кивнул, и мы с ним натянули шлемы с прорезями для глаз. Я проверил «глок», дал Хольцу время подойти поближе» потом вышел из-за кустов. Теперь нас разделяли пятьдесят ярдов.

Увидев меня, Хольц не ускорил шаги, и мы двигались навстречу друг другу, словно на прогулке. Когда между нами осталось футов десять, мы одновременно остановились. Хольц выглядел разъяренным. Мокрые седые волосы прилипли к черепу, струи дождя хлестали по его морщинистому лицу и плащу цвета хаки. Я никогда не видел его фотографии (старший Хольц, как и все его ближайшие сообщники, избегал сниматься), и мне по казалось, что он очень похож на Карла Малдена, старого актера, игравшего в семидесятых в фильме о копах «Улицы Сан-Франциско», вплоть до носа картошкой.

– Ты здорово промахнулся, вынудив меня пойти на это – мрачно процедил он и не подумав протянуть мне сумку.

– Но и вы здорово промахнулись, когда пытались меня убить, – сказал я, не удержавшись от желания дать ему понять кто похитил его сына, хотя это и значило засветиться перед ним' Но иногда хочется показать, что ты не из пугливых.

– Я понятия не имею, кто скрывается за этой идиотской маской, так почему ты думаешь, что я пытался тебя убить? Хотя я скажу тебе кое-что, грязный подонок. Если я пожелаю кого-то видеть мертвым, то так оно и происходит. Ты труп, запомни это. Еще ни одна сволочь не сумела от меня ускользнуть.

Я хотел было стянуть шлем, но это было бы слишком глупо.

А потом я вдруг подумал, может, он меня даже не знает.

– На вид ваша сумка довольно тяжелая, – заметил я. – Почему бы мне не освободить вас от нее?

Хольц в первый раз выдавил нечто похожее на улыбку. Надо сказать, зрелище было не из приятных.

– Нет, приятель, все не так просто. Прежде чем ты получишь эти денежки, я хочу увидеть своего сына. Так что позвони сукину сыну, который его охраняет, и пусть он привезет его сюда. И немедленно. А потом уж мы посмотрим, стоит ли закончить сделку. – Не хотелось бы мне забирать эту сумку силой, мистер Хольц, но, можете мне поверить, я это сделаю.

– Нет, сынок, ни черта ты не сделаешь. – Хольц энергично затряс головой. – Ни черта у тебя не выйдет.

Таггер прижал винтовку к плечу, наведя дуло в просвет между листвой на Хольца. Он видел, как тот разговаривал с Максом, но Макс не пытался забрать сумку. Про Таггера Льюиса говорили, что он чует любую опасность и подвох. Много лет назад в Каунти-Даун как-то раз он и четыре патрульных ехали в «лендровере» по заброшенным сельским дорогам, когда вдруг увидели впереди припаркованную на стоянке машину. Потом он объяснял, будто его внимание привлекло странное положение машины: она стояла, чуть повернутая вбок, так что капот смотрел в сторону дороги, словно мо-то второпях из нее выскочил. На самом деле не это было главным. Просто он почуял опасность. Он велел водителю остановиться и повернуть назад, хотя сам был рядовым, а водитель – капралом и дорога в этом месте сужалась и развернуться было очень трудно но что-то в его тоне – отчаянное и уверенное сознание, что они едут прямо навстречу гибели, – убедило водителя исполнить его приказ. Через десять секунд, когда они еще разворачивались, ирландские террористы, увидев, что их жертва ускользает, с помощью дистанционного управления подорвали установленную в капоте бомбу. Двое патрульных в джипе оказались легко ранены, но никто и не думал жаловаться. Если бы они проехали мимо этой машины, то наверняка все были бы убиты.