– Как относились к Бубукину его новые коллеги?

– Великолепно! Потому что он оставался чист душой, а в футболе (и не только), как понимаете, не все происходит честно. Инспектировать тогда разрешалось до 70 лет. Однако Валя ушел в отставку досрочно – в 65, но не потому, что не выдержал нагрузок. Скорее всего, кто-то что-то ему сказал или намекнул.

– ???

– Не удивляйтесь: инспектирование – внушительный побочный заработок. Там условно небогатый человек получает немалые деньги. Теперь им выдают до 30 000 рублей за игру! Тогда размер гонорара был меньше, но каждый участвовал в 2–3 матчах в месяц! А это существенная сумма! Бубукин перестал инспектировать, видимо, потому что больше не хотел нервничать: «Не суди да не судим будешь!»

– Исходя из выставленных им оценок, каким он считался «ревизором»?

– Нормальным. Скорее, добрым, чем жутко строгим.

А. ПЛУТНИК (из переписки с соавтором/редактором/составителем):

– Не знаю, по какой причине Бубукин-тренер не вышел на тот серьезный уровень, на каком работали перечисленные тобой выдающиеся наставники. Возможно, не хватило таланта или характера. Может, понял, что ему не дано вывести тот или другой коллектив на ведущие позиции, а работать с командой, которая мало чего добьется, не позволяло самолюбие человека с репутацией победителя. Может, здоровье не позволило. Видимо, чувствовал: не лежит душа полностью выкладываться на новом поприще. Не знаю, словом. Но расставаться с футболом не хотел. Думаю, он был рад, что наши знаменитые артисты и уже добившиеся немалого политики пригласили его поработать с ними, преподать уроки футбольной практики…

СЫН ЗА ОТЦА ОТВЕЧАЕТ

А. БУБУКИН:

– В 1982-м после окончания института с красным дипломом я вправе был выбрать любой из московских клубов, где бы мог работать тренером, но… В школе ЦСКА имелись военные и гражданские должности, но при отсутствии армейских вакансий я, лейтенант, стал инструктором по спорту. Отбирал самых махоньких – 6–7-летних, занимался ими 2–3 года и передавал их наставникам следующей возрастной категории. И так мы с папой работали вместе пару лет. Он как старший тренер школы ЦСКА (начальник – Шестернев) опекал ребят 1968 года рождения. Среди его учеников – Мостовой, Галямин, Фокин, Бондарчук… – много футболистов, позже ставших заслуженными мастерами спорта.

– В чем состояли «фишки» Бубукина-тренера?

– Основная – запанибрата не обходился с питомцами. Но все они любили его, редко называя по имени и отчеству. Чаще – «крестный», «Борисыч». Потому что отец тонко знал футбольный мир и к ребятам подходил с точки зрения пережитых им самим тягот в военные и послевоенные годы. К нам приходило много ребят из интернатов, выросших без родителей, и папа находил к ним тонкие психологические «ключи», оставаясь на стороне юношей. Даже если они оказывались не правыми…

Словом, на 1-м месте – доброта и высочайшее мастерство. У него учились, как точно бить штрафные и пенальти, как четко принимать мяч, хотя вроде команда мастеров, где должны все уметь.

– Как он вел себя на тренерской скамейке?

– Очень спокойно. Болельщики видели/знают, как «качался» Лобановский, Тарасов, держа руки в боки, постоянно вскакивал и садился. А у отца… Вы ведь видели его могилу на Ваганьковском? Он там как бы сидит, и, подперев пальцем подбородок, подбирает щеку. С этой его любимой позой в домашнем архиве есть много снимков, которые делали фотокорреспонденты, когда папа работал с Шапошниковым, Мамыкиным, Маношиным, Тарасовым, Базилевичем… Он – не холерик, а ярко выраженный сангвиник, сильных эмоций не выплескивал, говорил тихо и нередко весело.

– С судьями спорил?

– Никогда! У него среди друзей арбитры! Валерий Палыч Бутенко, Пал Палыч Казаков, Иван Иванович Лукьянов… Они были его учителями в ВШТ. Позже папа подопечным говорил: «Если начинаете чему-то учить наставника или судью, то завязывайте с футболом и переходите на тренерскую работу».

– Почему, на ваш взгляд, ему не дали возглавить московскую команду?

– Он очень любил родной «Локомотив», но (тяжелый вздох) элита «железнодорожников» осталась на отца немножко обиженной за то, что он ушел в ЦСКА. А у армейцев приоритет старшего по званию. Тогда как Валентин Борисович только в 1975-м получил звание лейтенанта. Представьте, сколько лет ему предстояло служить, если старшим тренером мог стать минимум подполковник. А уходить не хотел, потому что любил и этот клуб. Настолько, что ездил как тренер по всей стране, находя талантливых молодых ребят в 1-й, 2-й и даже 3-й лигах.

– Он не спускался после матчей в раздевалки футболистов, особенно когда играли команды знакомых тренеров?

– Конечно, когда перестал работать с армейцами, навещал под трибунами одноклубников. Особенно в период, когда ЦСКА возглавил Садырин, с которым папа дружил. После кончины Павла Федоровича наблюдал за игрой только в верхней ложе в компании с прежними боевыми товарищами, уже старичками. К ним поднимались молодые и рассказывали новости.

– Чьи уроки учитывал Валентин Борисович, став тренером?

– Тарасова, Базилевича… Чаще всех вспоминал Товаровского. После общения с ним у отца появилась библиотечка, состоявшая из карточек, где расписаны все упражнения и тактико-технические действия. Позже папа много почерпнул из того, как они играли под началом Качалина в сборной. Например, нападающий должен находиться не только впереди, но и оттягиваться назад, участвовать в отборе, помогать полузащитникам. Нередко рассказывал о Гаврииле Дмитриевиче. Потому очень его уважал.

ОТ СОАВТОРА/РЕДАКТОРА/СОСТАВИТЕЛЯ. «ТЕ, С КЕМ Я…»: