– Совершенно верно. Да.

Место свидетеля занял доктор Каплан.

– Миссис Темпл позвонила вам после несчастного случая, доктор Каплан. Вы осмотрели покойного сразу, как только прибыли на место происшествия?

– Да. Полицейские вытащили тело из плавательного бассейна. Оно все еще было пристегнуто к коляске. Полицейский врач и я осмотрели тело и определили, что прошло слишком много времени, так что бесполезно будет пытаться вернуть его к жизни. Оба легких были наполнены водой. Мы не смогли обнаружить никаких признаков жизни.

– Что вы сделали потом, доктор Каплан?

– Позаботился о миссис Темпл. Она была в состоянии острой истерии и вызывала у меня большую тревогу.

– Доктор Каплан, не обсуждали ли вы раньше с миссис Темпл вопрос о прекращении этих лечебных сеансов?

– Обсуждал. Я сказал ей, что это по моему мнению, пустая трата времени.

– Как на это отреагировала миссис Темпл?

Доктор Каплан посмотрел на Джилл Темпл и сказал:

– Ее реакция была слишком необычной. Она настаивала, чтобы мы не останавливали попыток.

Он нерешительно помолчал.

– Поскольку я нахожусь под присягой, а это следственное жюри заинтересовано в том, чтобы услышать правду, то считаю себя обязанным сказать кое-что еще.

В зале наступила полная тишина. Джилл пристально смотрела на него. Доктор Каплан повернулся в сторону скамьи присяжных.

– Я хотел бы заявить официально, что миссис Темпл является, вероятно, самой замечательной и самой мужественной женщиной из всех, с которыми я когда-либо имел честь быть знакомым.

Глаза всех присутствующих обратились к Джилл.

– Когда с ее мужем случился первый удар, никто из нас не думал, что у него есть хотя бы один шанс на выздоровление. Так вот, она выходила его в одиночку. Она сделала для него то, чего не мог бы сделать ни один из врачей, которых я знаю. У меня нет таких слов, чтобы описать вам ее самоотверженную преданность мужу.

Он посмотрел в ту сторону, где сидела Джилл, и добавил:

– Она вдохновляет всех нас!

Публика взорвалась аплодисментами.

– Вы свободны, доктор, – сказал следователь. – Я желал бы теперь пригласить в качестве свидетельницы миссис Темпл.

Все смотрели, как Джилл встала и медленно направилась к месту для дачи свидетельских показаний. Ее привели к присяге.

– Миссис Темпл, я знаю, какое это тяжкое испытание для вас, и постараюсь закончить его как можно быстрее.

– Благодарю вас.

Она говорила тихим голосом.

– Когда доктор Каплан сказал, что хочет прекратить лечебные сеансы, почему вы выразили желание продолжать их?

Она посмотрела на следователя, и тот увидел ее глаза, полные неизмеримой боли.

– Потому что хотела дать мужу все возможные шансы выздороветь. Тоби любил жизнь, и я хотела вернуть его к жизни. Я… – Тут ее голос дрогнул, но она продолжала: – Я должна была сама помочь ему.

– В день смерти вашего мужа к вам домой приехал физиотерапевт, и вы его отослали.

– Да.

– Но ведь раньше, миссис Темпл, вы говорили, что желаете, чтобы эти сеансы продолжались. Как вы объясните ваш поступок?

– Это очень просто сделать. Я чувствовала, что только наша любовь обладает достаточной силой, чтобы вылечить Тоби. Раньше она его уже вылечила…

Она внезапно замолкла, не в силах говорить дальше. Потом, явно собравшись с духом, продолжила резким голосом:

– Мне надо было дать ему понять, как я люблю его, как хочу, чтобы он снова был здоров.

Все присутствующие подались вперед, стараясь не упустить ни единого слова.

– Пожалуйста, расскажите нам, как все было в то утро, когда произошел несчастный случай.

Наступила тишина, продолжавшаяся целую минуту, пока Джилл собиралась с силами. Потом она заговорила:

– Я вошла в комнату к Тоби. Казалось, он был рад видеть меня. Я сказала ему, что собираюсь сама отвезти его в бассейн, что обязательно сделаю так, чтобы он поправился. Я надела купальник, чтобы заниматься с ним в воде. Когда стала переносить его из постели в коляску, я… мне стало дурно. Наверное, я должна была понимать, что недостаточно сильна физически для того, что пыталась сделать. Но остановиться я не могла. Ни за что не могла! Ведь это должно было ему помочь. Я посадила его в коляску и разговаривала с ним всю дорогу до бассейна. Я подвезла его к краю…

Она остановилась, и публика в зале затаила дыхание. Единственным звуком было шуршание перьев репортеров, которые с бешеной скоростью стенографировали происходящее в своих блокнотах.

– Я нагнулась, чтобы отстегнуть ремни, удерживавшие Тоби в коляске, и опять почувствовала себя плохо и стала падать. Я… Должно быть, я нечаянно освободила тормоз. Коляска стала скатываться в бассейн. Я попыталась схватить ее, но она… она упала в бассейн вместе… вместе с пристегнутым к ней Тоби. – Она говорила сдавленным голосом. – Я прыгнула за ним в бассейн и хотела отстегнуть его, но ремни были слишком туго затянуты. Попыталась вытащить из воды всю коляску, но она… она оказалась слишком тяжелой. Она… оказалась… просто… слишком… тяжелой.

Джилл на минуту закрыла глаза, чтобы скрыть свое глубокое страдание. Потом произнесла почти шепотом:

– Я попыталась спасти Тоби – и убила его.

Присяжным не потребовалось и трех минут для вынесения вердикта: Тоби Темпл умер в результате несчастного случая.

Клифтон Лоуренс сидел в дальней части зала заседаний и слушал вердикт. Он был уверен, что Джилл убила Тоби. Но доказать это было невозможно. Ей удалось ускользнуть.

Дело было закрыто.

Похоронная процессия состоялась в «Форест Лаун» солнечным августовским утром, в день, когда планировалась премьера нового телевизионного шоу Тоби Темпла. Тысячи людей толпились на прекрасной холмистой местности вокруг отеля в надежде увидеть всех знаменитостей, пришедших отдать последний долг покойному. Телеоператоры снимали похоронную процессию общим планом и наезжали, чтобы дать крупный план звезд, продюсеров и режиссеров, присутствовавших на похоронах. Президент Соединенных Штатов прислал своего представителя. Здесь были губернаторы, руководители студий, президенты крупных корпораций и представители от всех профессиональных организаций, в которых состоял Тоби; президент отделения Беверли-Хиллз Организации ветеранов иностранных войск в полной парадной форме. А также местная полиция и пожарная охрана.

Пришли на траурную церемонию все, кто работал с Тоби Темплом: статисты и дублеры, одевальщицы и посыльные, осветители и помощники режиссера. Появились О'Хэнлон с Рейнджером, помнившие тощего парнишку, который когда-то вошел к ним в офис на студии «ХХ век – Фокс». «Насколько я понимаю, ребята, вы собираетесь написать для меня несколько острот…» «Он машет руками, словно дрова колет. Мы могли бы, наверное, написать для него сценку с дровосеком… Он слишком уж напирает… Господи, с таким-то материалом ты сам что бы делал на его месте?.. Комик открывает смешные двери». И Тоби Темпл и работал, и учился, и поднялся на вершину. «Тоби был поганец, – думал Рейнджер, – но это был наш поганец».