Трапезная оказалась небольшим и по-своему уютным помещением. Я, правда, не люблю темно-красные тона, но стиль оценила. За длинным, изысканно сервированным столом - несколько десятков яств, затейливо сложенные салфетки, свечи в золотых канделябрах, букеты цветов и даже плавающая в чаше лилия, - одиноко сидел мужчина в красном-золотом, небрежно запахнутом и подпоясанном халате. Сначала я приняла его за эльфа, но, приглядевшись, сообразила: человек. Худощавый, черноглазый, длинноволосый брюнет с тонкими чертами лица, изумление на котором быстро сменилось лучезарной улыбкой.

- Дорогая! - Мужчина поспешно вскочил со стула, дабы выдвинуть куда более роскошный на противоположном конце стола. - А я уж тебя заждался. Как спалось моей сладкой женушке?

- Спасибо, хорошо, - машинально ответила я. Это - теткин муж?! Да он же младше ее в два, если не в три раза! Красив, правда, до безумия, но я бы такого рокового мужчину с томным взглядом и щегольским клочком бородки за версту обходила. По сравнению с ним Виткин жених (гхыр, опять забыла его имя!) прямо-таки излучал благочестие.

- Лучше потрудитесь объяснить, как все это понимать? - неуверенно начала я.

«Муженек» спал с лица, как перед этим слуги.

- Ты о чем, моя кошечка? Твой любимый Лайен утром как вернулся из твоих покоев, так упал в постельку и уснул, ха-ха! Ты ведь у нас такая затейница, скучать не заставишь, хи-хи! А что? Что-то случилось? Кто-то обидел мою лапулю?

Красавчик начал вызывать у меня откровенную неприязнь. Уж слишком фальшиво он сюсюкал, при этом старательно отводя глаза. Я ни капли не сомневалась, что тут произошла какая-то грязная история и доверять этому типу нельзя ни в коем случае. Но, похоже, он действительно не имел ни малейшего понятия о моем перевоплощении. Кто ж тут главный-то?! И где его искать?

Чтобы оправдать молчание, я начала разглядывать стол, словно прикидывая, с чего начать трапезу. Большая часть кушаний оказалась мне незнакома и, переливаясь всеми цветами болота, аппетита не вызывала. Меньшая состояла из вазы с фруктами (половину из которых я тоже видела впервые), колбасок на шпажках, огромной зубастой рыбы, на манер поросенка держащей в пасти яблочко, и тонко нарезанного хлеба с вкраплением семечек. В некоторых блюдах торчали ложки, в других - щипцы, а то и вовсе пучок палочек.

- Позволь, я тебя обслужу? - Мужчина снова подошел и нагнулся над моим плечом, якобы за тарелкой, сладострастно сопя мне в ухо. Я трусливо вжалась в спинку стула и сползла вниз.

- Вот твои любимые! - Лайен с горкой наложил мне каких-то морских гадов, не то маринованных, не то просто сырых и скользких. Заботливо придвинул соусник, исхитрившись-таки чмокнуть меня в шею. Губы у мужа были сухие и холодные, я аж вздрогнула.

- Спасибо, но мне что-то нездоровится, - соврала я, заглянув в тарелку. Верхний гад отчетливо подмигнул в ответ. Попросить же у заботливого супруга что-нибудь другое я не рискнула.

- Так, может, отменим поездку? - В глазах мужа блеснул черный торжествующий огонек. - Я распоряжусь?

- Да, будь добр, - с облегчением поддакнула я. Ехать невесть куда наедине с этим типчиком мне совершенно не хотелось.

Лайен захихикал, как будто я остроумно пошутила, и залпом опорожнил кубок с вином.

- Пожалуй, мне лучше вернуться в комнату, - пробормотала я, откладывая салфетку.

- Конечно-конечно! - Муж снова бросился к моему стулу, как собака к поноске. - Иди, отдыхай и набирайся сил. А вечерком я снова загляну к моей зайке, и мы весело поскачем по пуховой лужайке!

- Сплю и вижу, - пробормотала я, еле сдерживаясь, чтобы опрометью не кинуться вон. К счастью, на сей раз Лайен ограничился поцелуем в ручку, а когда попытался подняться губами повыше, я с нервным смешком ее отдернула.

Служанки, которая довела меня до трапезной, давно и след простыл. Лестницу-то я видела, но куда сворачивать потом... За спиной раздались шаги - видно, мужа насторожило мое замешательство в дверях. Не хватало еще, чтобы он меня до «лужайки» провожал! Я притворилась, что ничего не слышу, и хлопнула дверью перед самым носом благоверного. Или по носу: уж больно звук получился сочный. Но преследовать меня Лайен не стал, а страдать предпочел безмолвно.

Поднявшись на второй этаж, я поглядела влево, вправо, удрученно вздохнула и, зажмурившись, по-детски погадала на пальцах. Не входить же в транс ради такой ерунды! К тому же, как оказалось, один гхыр. Что с пророчествами, что с гаданиями мне одинаково не везло: коридор вывел меня в большой зал, увешанный картинами. По пути в трапезную его точно не было.

Я прошлась вдоль самой светлой стены, рассеянно скользя взглядом по полотнам. Пейзажи, в основном морские и, похоже, старинные. Ого, а вот это работа самой Лессы, известной шаккарской художницы середины нашего века. В папином замке тоже была одна ее картина, нас в детстве нянька ею пугала.

Впрочем, рядом висело нечто куда более страшное. А именно злополучная тетка, в пышном парчовом платье со шлейфом и кучей украшений. Художник, видать, страдал от близорукости, ибо морщин не заметил, бюст увеличил на две пяди, а талию ужал на три. В таком виде «я» была еще ничего, хотя гадостная улыбочка никуда не делась. Или портрет рисовали лет двадцать назад? Я осторожно потрогала полотно. Нет, краска совсем свеженькая, даже растрескаться не успела.

- Любуетесь, ваше величество?

Я испуганно обернулась. За спиной стоял, к счастью, не Лайен, а кряжистый мужчина лет пятидесяти. Тоже брюнет, тоже смуглый, но куда более солидный. И опасный: видно по холодным, вразрез с вежливой улыбкой, глазам.

- Д-да, - выдавила я. - Очень... хм... впечатляющее полотно.

- Уже жалеете?

- О чем?

- Что повесили этого стеномаза, - невозмутимо пояснил мужчина.

- За что?! - глупо ляпнула я.

- Ну как же? Этот червяк осмелился намекнуть о плате - как будто чести лицезреть ваше величество ему было недостаточно. - В голосе собеседника послышалась издевка, но такая тонкая, что менее проницательный человек ее вряд ли бы распознал. - Впрочем, вы правы, держать в голове такие мелочи нет смысла. Поговорим лучше о государственных делах. Вы сейчас свободны? Я уже подготовил черновик письма винесскому королю, проект закона о землях, принадлежащих изменникам, приказ о публичной казни...

- Нет-нет, я очень занята! - торопливо перебила я. - Мне надо... э-э-э...

Я поперхнулась, наконец вспомнив, кого напоминает мне тетка. Портрет, только не этот, а висящий в королевском дворце: что бы Наум с министрами ни думали о шаккарской королеве, но даже врага надлежит знать в лицо!

Мужчина терпеливо ждал, не сводя с меня серебристых рыбьих глаз. Помочь откашляться тоже не предлагал.

- ...надо кое-чем заняться, - совсем уж бестолково закончила я.

Брюнет невозмутимо кивнул:

- Как скажете, ваше величество. Может быть, вечером? Или лучше завтра с утра?