- Нет, просто пила. - Шаккарское вино, как истинный патриот, королеву тоже не любило. - Отвернись, я переоденусь.

- Зачем? - Дар удобно развалился на стуле, зажав вазочку между коленями. - Я ж теперь тоже женщина. Давай, начинай. Медленно и чувственно.

Подушка, впечатавшаяся юному развратнику в нос, живо охладила его пыл. Особенно когда он от неожиданности выронил вазочку. Спрятавшись за дверцей шкафа, я на ощупь распутала шнуровки платья и корсета, сбросила туфли и с облегчением натянула просторную ночную сорочку.

Дар за это время успел собрать конфеты и забраться под одеяло прямо в одежде.

- Ты хоть башмаки снял?

- И чулки тоже! Вон они у тебя в изголовье лежат. Эй, эй, ну зачем сразу на пол? Он же запачкается!

«Пуховая лужайка» у Териллы была большая, между нами поместились бы еще три человека, а подушек хватало на десятерых. Братец несколько минут придуривался, предлагая зазвать в нашу теплую компанию Лайена и много чего с ним сделать, но потом как-то резко угомонился и заснул. Почти сразу же погас пульсар, который я вообще-то собиралась оставить до утра. Создавать новый я не стала и пытаться.

В темноте - вот подлость! - спать мне расхотелось, хотя голова продолжала болеть. По двору мерно вышагивала стража, изредка перебрасываясь словом-другим. В высоченные, начинающиеся от пола окна заглядывала непривычно большая луна с розоватым ореолом. Комнату, без того чуждую и неуютную, исполосовали тени. Но если задернуть шторы, будет еще хуже: сплошная мгла и прерывистое, зловещее шуршание. Так я по крайней мере видела бледную ночную бабочку, то ползающую по потолку, то срывающуюся в корявый полет.

Больше ничего не происходило, но паника продолжала нарастать. Наконец я не вытерпела и потормошила громко сопящую бабу за плечо.

- Дар!

- Ммм...- басом простонал брат, натягивая одеяло на голову. Я ущипнула его за оголившуюся пятку.

- Просыпайся, тут творится что-то неладное!

- Что? - Голос Дара разом окреп, из-под приспущенного одеяла любопытно заблестели глаза. Вот паршивец, в Школу его не добудиться, а чуть какая шкода - мигом ушки на макушке!

- Не знаю, но чем скорей мы отсюда уберемся, тем лучше.

- Предлагаешь выйти в коридор? Или сразу в окно прыгнем?

Я прислушалась к своим ощущениям и помотала головой:

- Давай лучше в шкаф спрячемся.

- Если у тебя очередной приступ лунатизма...- Дар все-таки встал и на цыпочках подкрался к окну. Глянул вниз, потом, на всякий случай, вверх. - Никого нет.

- Тшшш! Иди сюда!

Зарывшись в платья, как две раскормленные моли, мы тщательно прикрыли дверцы.

- Хо-хо! - злодейски сказал брат и двумя тычками пальца впустил в шкаф пару лунных лучиков.

- А магический «глазок» поставить сложно? Дверь-то зачем портить было?

- Во-первых, заклятие пробоя одномоментное, а гляделка - длящееся, другой маг может его засечь. Во-вторых, снаружи слишком темно, чтобы заметить дырки. А в-третьих, не мое - не жалко!

Лучики исчезли: Дар приступил к наблюдению. Я завистливо поерзала, примерилась к дверце, но побоялась сломать палец. Смущенно проворчала:

- Провертел бы и мне, что ли.

- А вот четыре дыры уже могут вызвать подозрение, - нравоучительно изрек брат, не отрываясь от глазков. - Это все-таки шкаф, а не сыр.

- И почему я не придушила тебя в колыбели? - Я демонстративно, оборвав пару вешалок, отодвинулась к стенке и сотворила гляделку. Внутренний голос вроде не возражал. По крайней мере, страшнее мне не стало.

- О да! - надрывно поддакнул Дар. - Я до сих пор помню перекошенное злобой лицо, склоняющееся ко мне, невинному беззащитному младенцу. Кажется, тебя спугнул папа. Но эта жуткая рожа до сих пор иногда снится мне в кошмарах...

На нас осыпалось еще несколько нарядов. По брату я не попала, но он сам врезался головой в стенку, излишне ретиво рванувшись в сторону. Еще раз воспитательно ткнув кулаком в мягкий ворох, я приникла к отвоеванным дыркам. Сдвоенно тюкнуло: Дар, презрев опасность, надолбил новых.

Бабочка настойчиво царапала стекло, пытаясь прорваться к луне. Кто-то на цыпочках, но без остановки прошел по коридору со свечой, любопытно сунувшей лучик под дверь. Видно, слуга просто не хотел тревожить покой королевы - в интересах покоя собственного.

- Гляди, - хихикнул Дар, - там как будто кто-то лежит.

- Угу. - Скомканное одеяло «повторяло» контуры человеческой фигуры. Тень от стоящей торчком подушки вполне могла сойти за волосы, служанкин чулок, немного не долетевший до края постели, - за свесившуюся руку. - Ой... ты ничего не чувствуешь?

Дар по моему примеру приложился к дырке носом.

- Гарью пахнет, - озадаченно подтвердил он. - Может, в замке пожар?

- Уж больно тихо для пожара...- К тому же шкаф продолжал казаться мне самым надежным убежищем. - Дар! Это не гарь! Это дым «оракула»!

- Той травяной вонючки, которую ты вечно жгла? Точно, а я-то думаю, чего он мне таким знакомым кажется! Значит, кто-то в замке пророчит? Пытается узнать, как, ха-ха, тебя свергнуть?

- Это еще и легкое снотворное, - сдавленно пробормотала я, вспомнив шаги в коридоре. Значит, на ходу поджег пучок от свечи и уронил возле двери, в расчете, что в щель натянет дыму. А если застукают - можно оправдаться, что нечаянно, себе нес...

- Нас хотят усыпить?! - сообразил Дар, шарахаясь от дыры и затыкая нос первым попавшимся платьем.

- Нет. То есть «оракул» помогает заснуть или войти в транс, но только если ты сам этого хочешь. Им от бессонницы лечат... и от излишне чуткого сна.

- Может, это Лайен так оригинально пожелал тебе спокойной ночи? - Брат с удвоенным энтузиазмом приник к глазкам.

- Мы входную дверь запирали?

- Да, на оба засова. Я сам проверял, - снисходительно сообщил Дар.

- А окно?

- Не знаю...- смутился брат.

Мы чуть не опрокинули шкаф, пытаясь разглядеть, защелкнут ли шпингалет на зарешеченной раме. Потом меня осенило, что незваный гость вряд ли станет полагаться на рассеянность Териллы. Уж она-то не забывала подергать перед сном за все ручки, а потом поставить вокруг кровати защитный контур. Иначе скончалась бы еще год назад.

На кровати гость и появился. Неведомый маг рассчитал место телепортации с точностью до пяди, даже доски не заскрипели. Не мешкая ни секунды, черная сгорбленная фигура замахнулась и вонзила в одеяльную «Териллу» сверкающий клюв ножа. При повторном клевке из дырки вылетел фонтанчик пуха, затем два, три...

Удара после десятого убийца остановился. Подсвеченный луной пух клубился вокруг его озадаченного силуэта ореолом великомученика. Помедлив, гость рывком отдернул одеяло и начал отчаянно ругаться, мешая троллий мат с человеческим.