Маргаджан опаздывал, и напряжение в зале росло. Сейфуллах громко пошутил о стаде коров, которых привели на бойню, но шутка не удалась, и он сменил тему, став расхваливать красиво уложенный тюрбан у одного из купцов. Арлинг слушал его вполуха, облокотившись на трость и продолжая изучать собравшихся. Ему не нравилось ходить с палкой для слепых, которая сковывала движения, но привлекать внимание драганов было нельзя. Если он встретит тут Варга с друзьями, вечер будет испорчен.

Арлинг постарался скрыть светлые волосы, спрятав их под головным платком, но прямой нос и рост все равно выдавали в нем драгана. К тому же, как и захватчики, халруджи был на голову выше многих кучеяров. За долгие годы, проведенные под жарким пустынным солнцем, его кожа приобрела почти такой же бронзовый оттенок, что и у Сейфуллаха, но вблизи она, конечно, была светлее. К счастью, ему не надо было заботиться о цвете глаз. Повязка слепого давно стала его спутницей.

Регарди медленно ходил вокруг Аджухама, изображая скучающего слугу, который предпочел бы отправиться в корму выпить пива, чем записывать скучные разговоры знати. В воздухе висело странное напряжение, исходившее вовсе не от купцов. В голове мелькнула мысль, а не прав ли был Сейфуллах, предположив, что их всех загнали в ловушку, но тут один из драганов нервно переступил с ноги на ногу, а другой подобрался так, что, казалось, на нем лопнет пояс от натуги. По залу прошла волна шепота, и Арлинг догадался, что Управитель, наконец, появился. Гасан Мукафа, секретарь Гильдии, который еще недавно торжественно открывал заседания купцов, гордо объявил Маргаджана, вложив в слова всю мощь тренированных легких. Он очень старался понравиться новому господину.

Перестав перечислять достоинства Управителя, Мукафа, наконец, замолчал, и все услышали голос Маргаджана – низкий, но очень сильный, с четким ритмом и едва заметным привкусом стали в каждом слове. Это был голос человека, привыкшего повелевать и нести ответственность.

Управитель говорил на хорошем сикелийском с едва заметным акцентом. Такой же был и у Арлинга. Даже за многие годы жизни среди кучеяров Регарди не научился смягчать звуки их языка до особого, плавно-текучего выговора. Сколько же лет прожил в Малой Согдарии Маргаджан?

– Добрые жители Балидета! Я, Маргаджан, приветствую вас и принимаю право на вечное владение городом со всеми землями, реками и местностями, которые от него зависят. Вам будет оставлено все, чем вы владели до меня за исключением того, что мы оговорим отдельно. Я верю, что найду в вас не только преданных поданных, но и верных союзников, с которыми мы будем действовать в сердечном согласии и на благо Балидета и всей Сикелии.

Управитель продолжал говорить, и по мере того, как его голос то повышался, то понижался, умело удерживая внимание и без того напряженных горожан, Арлинг не мог избавиться от ощущения, что где-то уже это слышал. Слова Управителя напомнили ему клятву, которую каждый год приносил император Согдарии своим поданным. Уважать традиции, защищать правду, помнить о справедливости… Регарди почувствовал себя неуютно. Маргаджан определенно бывал в Согдиане и сейчас старательно повторял то, что когда-то звучало на церемониях в императорском дворце. Может быть, Арлинг ошибся, и перед ними, действительно, принц Дваро?

Халруджи наклонил голову и тщательно прислушался, ловя каждую интонацию, вдох и выдох Управителя. Нет, Маргаджан не мог быть мятежным принцем. Он хорошо помнил голос врага. Возможно, Управитель бывал в Согдиане, но имел со столицей империи столько же общего, сколько и сам Регарди.

Арлинг чувствовал теплоту его кожи, которая была абсолютно сухая, несмотря на жару в зале, слышал, как вздымалась его грудь под шелковым кафтаном, от которого исходил четкий аромат золота, ощущал едва заметный запах волос. Он был уверен, что они темные – также пахли волосы Сейфуллаха. Управитель мало жестикулировал, оставаясь спокойным на протяжении всей речи. Вот, Маргаджан поднял руку и лениво провел ей по щеке. Пальцы заскребли по жестким волоскам, подсказывая, что новый правитель носил бороду. Недавно он выпил белого вина и закусил рыбой с вареными овощами. Эти запахи хорошо выделялись на фоне аромата жасминовой воды, которой он ополоснул руки после еды. Иногда, когда Управитель шевелился, Арлинг слышал, как звенела легкая кольчуга под тканью кафтана, а ножны на его поясе касались трона. Похоже, Маргаджан привык сам заботиться о своей безопасности, не полагаясь на телохранителей.

И еще он был хорошим игроком. Халруджи чувствовал, как тщательно Маргаджан выбирал слова, словно опасался сказать лишнего, и в то же время, чутко реагировал на настроения толпы в зале. Он подробно описывал новые торговые пути и изгнание керхов к Гургаранским горам, что находило восторженные отклики у собравшихся, но стоило ему коснуться нового порядка и избавления города от согдарийского владычества, как купцы перестали возбужденно шептаться, и Маргаджан поспешно перешел к новой теме, ловко жонглируя привычными кучеярскому уху красочными словцами и сравнениями.

Управитель напоминал Арлингу большое грозовое облако, нависшее над золотистым полем спелой ржи. Еще немного, и грянет буря. Но он был загадкой не только для него. Регарди чувствовал, как напряжен Сейфуллах. Аджухам тяжело дышал, сцепив руки за спиной и крепко сжав кулаки. Халруджи надеялся, что его господину хватит выдержки, чтобы справиться с эмоциями.

– Жители Балидета! – тем временем, продолжал Маргаджан, купаясь во внимании. – Я желаю быть вашим другом и союзником без коварства и обмана. Вы, конечно, задаетесь вопросом, зачем мои люди забирают нарзидов. Так вот. Через день мы выступим на Самрию. Я не думаю, что самрийцы будут такими же благоразумными как вы, поэтому мне нужны люди для осады. Конечно, я мог бы взять кого-то из вас. Советники не раз обращали мое внимание на легкость и доступность этого способа пополнить ряды армии. Но я не сторонник братоубийственных войн, ведь у многих из вас есть друзья и близкие в Самрии и других городах Сикелии. Поэтому завтра вы должны передать оставшихся нарзидов моим людям.

Управитель сделал паузу, дав купцам почувствовать миновавшую их угрозу. Прием сработал. Беспокойная возня в зале сразу прекратилась, а молчаливое согласие кучеяров с участью нарзидов вполне ощутимо повисло в воздухе.

– Выживших вернем обратно, – щедро пообещал Маргаджан. – Вместе с ними я приведу вам керхов и тех предателей, которые останутся верными династии Гедеонов. Ваши шелковичные фермы и поля с ячменем не пострадают. А в награду за преданность я подарю вам восточные земли. Там, за Гургараном, лежат новые, утопающие в роскоши и золоте страны, куда первыми отправятся ваши караваны, а не купцов из Шибана или Самрии, потому что именно вам я покажу туда дорогу.

Арлинг кожей чувствовал, как лояльность торговцев к Управителю растет с каждым его словом. А следующее его заявление повергло кучеяров в бурный восторг.

– Балидет станет столицей новой Сикелии, – гордо провозгласил Маргаджан. – А пока мы будем освобождать от согдарийцев другие крепости, я оставлю в городе своего наместника, которого выберу из вас.

«Еще немного и драганов будут боготворить», – подумал Арлинг, прислушиваясь к настроениям в зале. Теперь каждый клан получил возможность заслужить доверие Маргаджана и почетную награду. Управитель сравнял шансы для всех. Но сколько правды было в его словах? По мнению Арлинга, до сих пор они слышали только ложь.