Ему следовало бы держаться от нее подальше. Теперь Брэдли Армстронг ясно понимал это. Он слышал о ней и представлял, какая она на самом деле, еще до того, как Джейни впервые подошла к нему. Он читал сообщения о ней на сайте. Знал, что она такая же сексуальная авантю­ристка, как и он сам. Брэдли был в курсе, что Джейни Кемп богатая, испорченная шлюха, которая обращается с быв­шими любовниками как с грязью и издевается над ними в Интернете.

Но ему польстило то, что одна из самых желанных деву­шек в «Секс-клубе» сама подошла к нему. Что должен был делать Брэдли, отшить ее? Какой бы мужчина смог? Даже зная, что он обрекает себя на провал, он бы все равно не смог устоять перед ней. Это стоило той опасности, которой он подвергался, общаясь с ней.

Брэдли мог воплощать свои фантазии только при из­вестном риске. Он знал, что ходит по краю пропасти вся­кий раз, когда выбирал девушку-подростка, гладил паци­ентку или мастурбировал в видеосалоне. Но риск быть пойманным только добавлял удовольствия.

Армстронг все время бросал вызов самому себе, словно пытался выяснить, как много сойдет ему с рук. Парадок­сально, но его желание вырастало благодаря безнаказан­ности. Чем дальше заводили Брэдли его эскапады, тем сильнее ему хотелось продолжить эксперимент. Новизна ощущений заводила.его. Всегда была черта, которую он мог переступить, всегда оставался еще один шаг, который он мог сделать.

Но теперь, горя в своем собственном аду, Брэдли Армс­тронг понял, что эта фантазия, похоже, завела его чуть даль­ше, чем следовало.

– У-уу!

Пэрис, только что шагнувшая в темный коридор из кухни, вздрогнула. Чай, плеснув из кружки, обжег ей руку.

– Черт побери, Стэн! Это совсем не смешно.

– Прости, я не хотел. Я вовсе не собирался по-настоя­щему напугать тебя. – Он бросился на кухню, оторвал не­сколько бумажных полотенец и вернулся к Пэрис. – Что тебе поможет? Масло? Бальзам? «Скорая помощь»?

Она вытерла руку.

– Спасибо, ничего не нужно.

– Я не вижу твоих глаз, но у меня такое впечатление, что ты готова испепелить меня взглядом.

– Это было бы глупо.

– Почему ты такая пугливая?

– Почему ты ведешь себя как ребенок? – ответила Пэрис вопросом на вопрос.

– Я уже попросил прощения, и потом, сегодня вечером я чувствую себя полным сил.

– А что случилось?

– Дядя Уилкинс вылетел домой в Атланту. Всякий раз, как между нами оказываются несколько штатов, это повод для праздника.

– Поздравляю. Но все же запомни, я не люблю, когда меня пугают. Мне никогда не казалось это смешным. – Пэрис направилась в студию, а Стэн пристроился рядом. Как только они оказались на свету, она увидела его синяк. – Ого! Стэн, что произошло с твоим лицом?

Он неохотно коснулся уголка губ.

– Дядя мне врезал.

– Ты шутишь, да?

– Нет.

– Мистер Криншоу тебя ударил? – недоверчиво пере­спросила Пэрис и выслушала отчет Стэна о встрече в вес­тибюле отеля «Дрискилл».

Заканчивая свой рассказ, он равнодушно пожал плечами.

– Мои слова вывели его из себя. Это уже не в первый раз, ничего страшного.

Пэрис не могла с ним согласиться, но отношения между Стэном и его родственниками ее не касались.

– Отчего-то окружающие меня мужчины сегодня полу­чают по физиономии, – пробормотала она, вспоминая синяк на скуле Гэвина.

Ей так и не объяснили, откуда он взялся. Пэрис села в свое высокое кресло, взглянула на монитор, чтобы убе­диться, что до конца серии песен у нее еще есть пять минут.

Не дожидаясь приглашения, Стэн уселся в другое кресло.

– Тебя напугала эта история с Валентино? – спросил он.

– А ты бы на моем месте не испугался?

– Дядю Уилкинса интересовало, не я ли скрываюсь под этим именем.

Бросая заменитель сахара в чай, Пэрис покосилась на него:

– Ведь это не ты, правда?

– Не я, – ответил Стэн. – Хотя у меня есть сексуаль­ные проблемы, если верить дяде Уилкинсу.

– Почему он так решил?

– Плохая наследственность. Мать была шлюхой. Отец был бабником. Дядя развлекается с проститутками, пола­гая, что об этом никто не знает. Думаю, он уверен, что яб­лочко от яблони недалеко падает. Но, с его точки зрения, я не только сексуальный извращенец, но и полный неудачник.

– Он тебе так сказал?

– И был весьма красноречив.

– Ты взрослый человек и не обязан выслушивать от него гадости. И, разумеется, ты не должен сносить от него оплеухи.

Стэн посмотрел на Пэрис так, словно она сошла с ума.

– И как ты предлагаешь мне прекратить это?

Ему очень нравилось сначала разозлить Пэрис, а потом заставить ее утешать себя. Когда отец Стэна покончил с собой, он дал повод для весьма пикантных сплетен. Но, что бы там ни говорили, семья Криншоу была не слишком образцовой во многих смыслах. Так что ничего удивитель­ного в том, что у Стэна имелись свои психологические проблемы.

Закончилась последняя песня серии, Пэрис сделала Стэну знак замолчать и включила свой микрофон.

– Это был Нил Даймонд. Вы слушали также Джус Ньютон с песней «Самое сладкое». Надеюсь, вы не забыли вклю­чить радиоприемник, Трои. Синди просила поставить эту песню для вас. Я принимаю ваши заявки до двух часов ночи. Если вам хочется поделиться чем-то со мной и дру­гими слушателями,,пожалуйста, звоните.

Дальше шли две минуты рекламы.

– Как ты думаешь, он сегодня позвонит? – спросил Стэн, как только Пэрис выключила микрофон.

– Ты имеешь в виду Валентино? Я не знаю. Но меня бы это не удивило.

– И никаких догадок, кто это может быть?

– Детективы расследуют несколько версий, но у них очень мало материала. Сержант Кертис надеется, что Ва­лентино позвонит сегодня и скажет что-то такое, что по­зволит им ускорить расследование. – Она посмотрела на мигающие кнопки на приборной доске. – Я понимаю, что его звонок очень важен для следствия, но у меня мурашки бегут по телу, как только представлю, что мне придется с ним разговаривать.

– Теперь мне и вправду жаль, что я тебя напугал. Это было глупо.

– Ничего, я переживу, – пожала плечами Пэрис.

– Если я понадоблюсь тебе, кричи.

– Кстати, Стэн, скоро приедет доктор Мэллой. Ты не последишь за входной дверью, чтобы впустить его?

Стэн резко развернулся и снова уселся в кресло.

– Что у тебя за отношения с полицейским психологом? Пэрис шикнула на него и ответила на телефонный зво­нок: