Они с Лео снова переглядываются.

Мужчина возвращается к еде, а женщина принимается барабанить идеально отполированными ногтями по столешнице.

Я же, как ни в чем не бывало, продолжаю поглощать свой завтрак. В голове проносятся все наши разговоры о салоне красоты и школе танцев — неужели, эти двое рассчитывали, что я проспонсирую эти проекты из своей доли? Или думали полностью захватить власть над всем наследством? Не зря же, поселившись здесь, они так хорошо исполняли роль радушных хозяев.

— У Харри остались еще какие-нибудь активы кроме фирмы? — Наконец, решается спросить Рита. — Счета? Недвижимость? Здесь или за рубежом.

Прет, будто танк.

Значит, теряет терпение.

— Хм. Я не в курсе. — Пожимаю плечами, внимательно глядя в ее хитрые глаза. — Но, думаю, если сделать запрос, перед судом нам предоставят полный перечень. Мне и Каю, разумеется.

— Мама. — Появляется в дверях Кай. Он оглядывает стол, затем всех нас по очереди. — Что ты тут затеяла?

— Завтрак, сынок. — Уголки ее губ поднимаются в любезной улыбке. — Будешь кофе?

— Мариане пора. — Он подходит ко мне, грубо берет меня за локоть. — Идем, а то опоздаем.

— Дай ты человеку доесть! — Возмущается Рита, сводя брови над переносицей.

— Кай, сынок, может, тоже позавтракаешь? — Нараспев произносит Лео.

Но парень буквально выдирает меня из-за стола:

— Нам пора.

— Нельзя же так с девушкой, — бросает мать ему вдогонку. — Да что на тебя нашло?

— Спасибо за вафли! — Успеваю крикнуть я перед тем, как мы заворачиваем за угол. Выдираю руку и останавливаюсь: — Действительно, Кай. Что это на тебя нашло?

Похоже, ему не по вкусу инициативность Риты. Неужели, их общий план дает трещину из-за разногласий внутри команды? Может, Каю не хочется делиться наследством с родными?

— Мы реально можем опоздать. — Не слишком уверенно произносит он. Целует меня и проводит рукой по моим волосам. От него пахнет свежестью геля для душа, зубной пастой и терпким бархатным парфюмом. Тот самый запах, что сводит меня с ума. — И еще мне не терпелось остаться с тобой наедине. — Немного успокоившись, Кай делает попытку улыбнуться. — Куда ж ты делась? Когда я проснулся, тебя уже не было.

Его рука обвивает мою талию, и парень притягивает меня к себе. По моей спине разбегаются мурашки.

Не думаю, что ему нужно знать о том, что на рассвете я наведывалась в спальню родителей и проверяла там содержимое шкафов и сейфа.

— Я ведь ранняя пташка. — Отвечаю, глядя ему в глаза.

— Точно. И как я мог об этом забыть? — Его губы на секунду прижимаются к моим, а затем Кай отстраняется, берет меня за руку и утягивает за собой. — Идем, нам действительно пора.

Я хватаю сумку, мы садимся в машину, и он громко включает музыку. Мне так даже легче — не нужно разговаривать и делать вид, что все хорошо. Пальцы Кая беспокойно барабанят по рулю, а на его лбу множатся продольные складки. Наверное, занят мыслями о том, как ускорить процесс окончательно оболванивая глупой сводной сестры.

Если честно, больше всего мне хотелось встать этой ночью и уйти из его жизни насовсем. Но, признаюсь, есть в этом какое-то особое, садистское удовольствие: зная правду, позволять людям и дальше врать тебе в лицо. Это позволяет посмотреть на них совсем под другим углом и сделать совершенно другие выводы.

Самое главное, в такие моменты ты ощущаешь свою растущую силу и предвкушаешь то острое удовлетворение, которое получишь, когда придет время нанести им ответный удар.

* * *

Мы расстаемся на парковке.

Кай нежно целует меня в губы, затем в щеку и, напоследок прижав к своей груди, отпускает. Закинув на плечо сумку, он спешит в сторону спортивного центра, а я делаю вид, что иду в университет. Останавливаюсь на нижней ступеньке лестницы и оборачиваюсь, чтобы проводить его долгим, внимательным взглядом.

Сердце екает, ожидая, что вот-вот парень обернется и подарит мне свой прощальный взгляд, но этого не происходит. Кай уходит, засунув в уши наушники, его шаги уверенны и легки, и после прощания на парковке он даже не вспоминает обо мне. Избавился, и ладно. Наверное, даже рад, что не приходится идти по коридорам учебного заведения рядом со мной.

В моих глазах застывают слезы обиды.

— Ну, что, идем за кофе, малышка? — Подкрадывается ко мне сзади Алина.

Я чуть не подпрыгиваю, когда ее пальцы сжимаются на моей ягодице. Поворачиваюсь, и подруга бросается мне на шею.

— Я тоже хочу! — Говорит Ник, подходя следом. На секунду он кладет свои руки на наши задницы и тут же отпускает. — Ну, вот. Лучшие обнимашки в мире.

— Ты на машине? — Спрашиваю я у него, отстраняясь от подруги.

— Ага. — Кивает парень. — Алинка слишком ленива, чтобы добираться до универа на маршрутке.

— Эй, я вообще-то плачу тебе за бензин! — Возмущается она.

— Я ж без наездов, детка. — Смеется Ник.

И они целуются. В губы. Коротко, но выглядит это довольно странно. Мне вообще, если честно, нравятся безумные инопланетные отношения в нашей тройке. В последнее время мы словно стали чем-то вроде семьи друг для друга. И к кому, как не к семье, обращаться, если тебе плохо?

— Слушайте, ребята… — Хрипло говорю я.

В горле встает ком.

— Не поняла, ты что, плачешь? — Заглядывает мне в лицо Алина, заметив стоящие в уголках красных глаз слезы. — Эй…

— Что стряслось, бэйби? — Берет меня за руку Ник. — Тебя кто-то обидел? Только скажи кто!

— Вы можете уйти сейчас со мной отсюда? — Собравшись с духом, говорю я.

— В смысле, совсем уйти?.. — Таращится на меня подруга. — Отсюда? — Указывает на здание университета, у двери которого толпятся студенты.

— Да. — Киваю я.

— В смысле, прогулять? — Взвизгивает Ник.

Он реагирует так, словно услышал новость о том, что Ким Кардашьян снова выходит замуж.

— Да. — Переходя на шепот, отвечаю я. — Вы можете сделать это для меня?

— Значит, случилось что-то ужасное. — Упавшим голосом произносит Алина. — Только не это.

— Для тебя, детка, я готов на все. — Признается Ник. — Даже разок побыть натуралом, если заскучаешь без мужской ласки.

— Это лишнее. — Бьет его по руке подруга. — Завязывай-ка с шуточками! Видишь, ей реально плохо?

— Машина на стоянке. — Понимающе кивнув, увлекает нас за собой Ник.

Воровато оглядевшись по сторонам, я позволяю им с Алиной увести себя от здания университета.

И только оказавшись в салоне автомобиля Никиты, даю волю слезам. Меня будто прорывает: я плачу, плачу и плачу, не в силах унять дрожь и жалобные всхлипы. Устроившись рядом со мной на заднем сидении, Алина гладит меня по плечу и убирает волосы от моего лица.