стараясь разгадать, по доносящимся грохоту, шуму и огневым вспышкам, о его развитии. 13-го к вечеру артиллерийский бой, по определению сидящих в Ивановке, под Монастырищем смолк, но к западу от Халкидона непрерывно сверкали вспышки и ветер доносил до Ивановки крики «ура!». То в определении чинов Ивановского гарнизона красные атаковали Сибирскую группу генерала Смолина. К полудню 14-го в Ивановке уже говорили, что ночью Поволжская и Дальневосточная казачья рати отошли от Монастырища на Ляличи. Бой же к западу от Халкидона все еще продолжался – о том свидетельствовали артиллерийский огонь и шум пулеметной и ружейной трескотни. К вечеру ивановцы нахмурились: откат частей генералов Молчанова и Глебова к Ипполитовке и отход генерала Смолина стали совершившимся фактом, и каждую минуту теперь можно было поджидать появления «гостей» под Ивановкой. «Если нас обложат, а все наши уйдут, то кто будет тогда выручать нас?» В такой обстановке выдерживать в Ивановке четвертый бой совсем не хотелось…

Что же касается остальных частей Сибирской казачьей рати, то они, под командой генерала Бородина, имели 13 октября довольно упорный бой с партизанами под Ображеевкой, в результате которого красные были принуждены отойти в сторону д. Снегуровка. 14-го генерал Бородин продолжал свое наступление в направлении только что указанной деревни. Оренбургские казаки в Приморье, как то нам уже известно из предыдущих повествований, не проявляли особого порыва в боях, здесь же, между Ображеевкой и Снегуровкой, сильно пересеченная местность, к тому же покрытая сплошным лесом, отдавала все выгоды обороне, то есть красным партизанам. По этим двум причинам продвижение частей генерала Бородина 14-го от Ображеевки в сторону Снегуровки протекало, в общем, медленным темпом. По получении же сведений о начавшемся отходе частей генерала Молчанова генерал Бородин остановил, а потом повернул свои части и к позднему вечеру 14 октября отвел благополучно их в район Лефинки.

Откат частей генералов Молчанова и Глебова к Ляличам и Ипполитовке, отход частей генерала Смолина, под давлением превосходящего противника, за Вознесенское и далее определили безусловную победу красных. Генеральное сражение, которое планировал воевода и от результатов которого зависела судьба белого Приморья, было проиграно. Никаких существенных резервов, никаких свежих частей в распоряжении воеводы для восстановления положения не имелось. Не только восстановить положение, но даже пытаться произвести это было нечем. После короткой, но тягостной внутренней борьбы воевода признал свое дело в данный момент битым. Признав это, он нашел в себе смелость признать дальнейшее пролитие крови на полях битв бесцельным и, признав это, 14 октября отдал приказ № 1605/оп; к сожалению, час отдания этого приказа установить нам не удалось. Надо полагать, он был отдан около 15 часов.

«Весьма срочно. Приморье.

Комгруппам: Поволжской, Дальневосточной, Сибказачьей и Сибирской.

Всем частям Поволжской и Дальневосточной групп под общим командованием генерала Молчанова отойти сегодня, 14 октября, ночью в район села Михайловское, откуда генералу Молчанову направить отряд в Никольск для обеспечения своего тыла.

Генералу Бородину отойти в район д. Раковка, где соединиться с генералом Хрущевым. В этом положении необходимо выиграть 15 октября.

В дальнейшем генералу Глебову отходить в направлении Полтавка – Гродеково на соединение с генералом Смолиным, под общим начальством генерала Толстого, а до его прибытия – генерала Глебова.

Генералу Молчанову отходить правым берегом Суйфуна на Пеняжино, а генералу Бородину на Раздольное – Пеняжино.

Я в Раздольном присоединюсь к Поволжской группе».

Приказом этим мы и закончим главу о самом большом бое последнего похода, решившим судьбу этого последнего уголка белой России.

XIV

Отход четырех ратей из Приморья

Отход Сибирской казачьей и Поволжской групп за реку Суйфун. – Переход Никольск-Уссурийского в руки красных. – Отход Сибирской группы в Гродековский округ. – Два приказа воеводы от 17 октября. – Самовольный отход генерала Глебова на Владивосток и обстановка в последнем. – Переговоры генерала Смолина с генералом Чжан Цзунчаном. – Приказ генерала Толстого о контрнаступлении Сибирской группы и его результаты. – Дальнейший отход Поволжской и Сибирской казачьей групп в Ново-Киевский округ. – Оставление Владивостока и переход частей Земской рати русско-китайской границы у Хунчуна. – Прибытие Дальневосточной казачьей группы в Гензан. – Поход войскового старшины Бологова. – Еще несколько слов об Амурской военной организации

Предыдущую главу мы закончили приказом воеводы № 1605/оп, предписывавшим командующим группами отвести войска в район села Михайловского (для Поволжской и Дальневосточной) и деревни Раковка (для Сибирской казачьей), как предварительный шаг общего отхода на Пеняжино (для Поволжской и Сибказачьей) и Гродеково (Сибирской и Дальневосточной). Отметим, что размер «предварительного шага» для Сибирской группы генерала Смолина в этом приказе не давался, из чего напрашивается заключение об отсутствии данных в штабе Земской рати о положении на участке Сибирской группы ко времени отдачи этого приказа.

Во исполнение только что указанного приказа гарнизон Ивановки в 19 часов 14-го покинул свое насиженное место, двинувшись на Лефинку, куда должны были подойти остальные части группы с генералом Бородиным во главе. Отходу Ивановского гарнизона красные не препятствовали. Их не было видно перед селом целый день 14-го, но возможность их появления и новой атаки или обложения села была, конечно, вполне допустима. Кругом шел бой, и нервы пока бездействующего гарнизона были напряжены весь этот день. До самых сумерок никто не знал о том, что наступающую ночь уже не придется проводить за проволокой Ивановки, но в походном движении к Никольску. Луна должна была взойти поздно, и было совершенно темно, когда части гарнизона, вытянувшиеся в колонну, покидали село. На их пути на одной из улиц села Ивановки горела изба. Она была уже вся в пламени. Никто ее не тушил, но от чего она загорелась? Не был ли это знак красным в Ширяевке о том, что «белобандиты» уходят из Ивановки?

Итак, генерал Блохин с частями покинул Ивановку, но войсковой старшина Бологон с несколькими отважными казаками-енисейцами остался пока в ней, получив разрешение начальства на ведение партизанской работы в тылу красных.

Генерал Блохин с частями своего отряда благополучно достиг Лефинки, где ему пришлось немного подождать подхода оренбургских казаков. Наконец те подошли, и вся группа, соблюдая возможно большую тишину, двинулась по хорошей шоссейной дороге на Даниловку. Когда части Сибирской казачьей группы находились у Лефинки, из-за горного кряжа, отделяющего Лефинку от Ипполитовки, виднелось кровавое зарево пожаров и небо всполахивалось отблесками орудийных выстрелов: кто-то в кого-то палил.

Быстро промелькнули по хорошей, гладкой и ровной дороге восемь верст, отделяющие Даниловку от Лефинки. Луна поднялась уже высоко, на бездонном небе не видно было туч. Живописный, чисто картинный вид далекой Малороссии предстал перед глазами чинов Сибирской казачьей рати