— Я вернусь менее чем через час, — пообещала я ему. — Я только схожу на кладбище и сразу вернусь. Не волнуйтесь, со мной будет Леонардо.

— Вот поэтому-то я и волнуюсь, — угрюмо возразил он. — Твой учитель обладает даром притягивать к себе опасность и постоянно подвергает ей тебя.

Он продолжал бубнить, даже когда дверь мастерской открылась и послышался голос Леонардо, зовущий меня. Луиджи помог мне встать с кровати. Мне удалось настоять, чтобы дальше я шла сама. Хотя ноги еще не вполне слушались, но голова больше не кружилась, и я не чувствовала жжения в области раны, но зато она начала чесаться. Хороший признак, как заверил меня портной.

— А, ну вот и ты, Дино, — поприветствовал меня учитель с улыбкой. — Ты снова выглядишь почти так же, как и до ранения.

— Ну, это ненадолго, если вы собираетесь таскать его по городу, — вмешался Луиджи, поджимая губы. — Кроме того, я уже наигрался в няньку, так что, если вашему подмастерью станет хуже, вам придется самому лечить его.

— Не беспокойтесь, дорогой Луиджи, — ответил Леонардо. — Я позаботился о том, чтобы он не переутомился.

С этими словами он открыл дверь мастерской и жестом указал на поляну перед домом. Там стоял маленький серый ослик, с попоной на спине и притороченным к боку графским мечом.

— Я позаимствовал нашего четвероногого друга у аптекаря, поклявшись вернуть его целым и невредимым до захода солнца. Поторопись, милый Дино, твой верный конь ожидает тебя.

Улыбаясь, я подошла к ослику, немедленно уткнувшемуся мне в ладонь теплым носом; затем, памятуя о мече, который почти достигал земли, я осторожно взобралась на послушное животное.

— Только следите, чтобы он не свалился и снова не разбил себе голову, — мрачно бросил нам вслед Луиджи, видя, как Леонардо, взяв осла под уздцы, быстро повел его вниз по мощеной дороге.

Завернув за угол, учитель резко остановился, и осел дисциплинированно последовал его примеру. Я воззрилась на него в немом изумлении, и Леонардо покачал головой:

— Я просто пытаюсь понять, как ты и Луиджи смогли стать такими близкими друзьями за столь короткий срок. Уверяю тебя, если бы я был серьезно болен, он бы палец о палец не ударил, чтобы вылечить меня, несмотря на то что я очень ценный клиент.

— Мы просто обнаружили, что у нас много общего, — ответила я, пожав плечами, надеясь, что его удовлетворит столь простое объяснение.

Но оказалось, что вовсе не портной являлся истинной причиной обеспокоенности Леонардо. Он протянул руку к камзолу и достал список, который мы составили несколько дней назад. Перечитав его, он нахмурился.

— Прошлой ночью я размышлял над шагами, которые мы предприняли для разрешения загадки, и боюсь, что повинен в том, что сделал слишком поспешные выводы, игнорируя факты, — заявил он, смяв список и выбросив его в канаву. — Поскольку мы не внесли сюда еще одно имя и не опросили этого человека. Того, кто может владеть информацией, которой не владеет больше никто.

Я бросила на него озадаченный взгляд, и он продолжил:

— Вспомни ту партию в шахматы и разговор с маркизой д’Эсте, когда ты был одет белым епископом. Когда ты ей сказал, что граф не может продолжать игру, помнишь, она ответила «он сам виноват».

— Но она, очевидно, подумала, что он болен, — возразила я. Она была всего лишь старой женщиной, хоть и мегерой.

— А когда Лодовико объявил о смерти своего кузена той ночью, — продолжал учитель, словно не слыша меня, — маркизу совершенно не тронула эта новость, несмотря на то что он приходился ей внучатым племянником. Тогда я исключил ее из числа подозреваемых, подумав, что старая дама попросту выжила из ума. Вспомни ее странное поведение во время шахматной партии.

— Но, без сомнения, женщина ее возраста и телосложения…

Я оборвала себя на полуслове, вспомнив про синяк на своей руке, оставшийся после нашей схватки на шахматном поле. Возможно, она и стара, но значит ли это, что она неспособна удержать нож в руке? Я в замешательстве потрясла головой, все еще не в силах допустить подобную версию.

— Вы же не верите, что маркиза могла убить своего внучатого племянника?

— Нет, я не думаю, что она собственноручно совершила это преступление, — ответил он, собирая поводья и пытаясь пустить ослика рысью. — Но подозреваю, что она может знать, кто это сделал.

Я вцепилась в гриву животного, поскольку мы возобновили ход, но не в сторону кладбища, а в обратном направлении, к замку. Казалось, учитель полностью погрузился в свои мысли, и я коротала время, гадая, что могло быть известно графине. Граф был ее внучатым племянником, стало быть, он мог посвятить ее в свои планы. Или возможно, поскольку она знала его с пеленок, то могла увидеть то, что другие не заметили. Или, может быть, в силу возраста она была необыкновенно проницательна.

Или она просто была старой неприятной особой, не испытывающей сильной любви к своему почившему внучатому племяннику, и в этом было все дело.

Мне пришлось прервать свои измышления, поскольку мы приблизились к воротам замка. В этот раз стражники вели себя почти дружелюбно, так что я заподозрила, что слухи о событиях в саду несколько дней назад достигли их ушей. Одного из них я довольно часто видела во время поездок в город по поручению учителя. Когда мы проезжали сквозь ворота, он даже снизошел до одобрительного кивка.

Забрав графский меч, который Леонардо пристегнул к поясу, мы оставили благородного ослика в конюшне и направились в крыло герцога, где находились апартаменты семьи Сфорца.

Леонардо бросил на меня встревоженный взгляд, замедлив шаг и стараясь держаться вровень со мной.

— Ты уверен, что у тебя достаточно сил для этого, мой мальчик? — спросил он, очевидно заметив, что я прижимаю руки к животу.

Я пожала плечами.

— Не обращайте внимания, просто чуть-чуть больно, — заверила я его, твердо решив присутствовать при разговоре с маркизой. Если понадобится, я попрошу нести меня на носилках. Я пролила слишком много крови и пота в попытках докопаться до истины, чтобы теперь отпустить нить, которая может привести к разгадке этой тайны.

Апартаменты графини были довольно скромными По размеру и находились в дальнем конце крыла, на значительном расстоянии от комнат остальных членов семьи. Я заподозрила, что ее поместили туда намеренно, чтобы она не мозолила домочадцам глаза и они могли забыть о ее существовании. Имела ли она хотя бы служанку в своем распоряжении? Или, умри она посреди ночи, что часто случается с людьми в ее возрасте, ее тело оставалось бы лежать здесь несколько часов или даже дней, прежде чем кто-нибудь догадался бы ее навестить?

После продолжительного ожидания, дверь наконец-то приоткрылась, и в проеме показалась иссохшая старуха, казавшаяся еще старше маркизы. Итак, я получила ответ на свой первый вопрос. Женщина проигнорировала просьбу учителя провести нас к ее хозяйке и захлопнула дверь. Я заморгала от удивления и вопросительно уставилась на Леонардо.