Всеми фибрами своего существа она хотела прижать его голову к своей груди и быть нежной. Поддержать. Если его подтолкнули к разрыву с ней, то, что бы ни сказали его товарищи по команде, это было плохо. Действительно плохо. Но сейчас ему не нужна была сладкая и осторожная поддержка.

Ему нужно было хорошее, жёсткое пробуждение.

— Фокс, послушай меня. Мне всё равно, в скольких разных постелях ты побывал. Я знаю, что твоё место в моей. А мне — в твоей, и это главное. Ты сваливаешь на нас то, что случилось в колледже. Ты сваливаешь на нас глупость и недальновидность других. Боль, которую они причинили тебе… она действительна. Она значима. Но нельзя брать плохие уроки и применять их ко всему хорошему, что встречается на твоём пути. Потому что в том, что у нас есть, нет ничего плохого. Это очень, очень хорошо. — Её голос стал прерывистым. — Ты замечательный, и я люблю тебя. Понятно, ты, тупой идиот? Так что, когда ты немного подумаешь и вытащишь голову из своей упрямой задницы, приходи и найди меня. Ты стоишь того, чтобы ждать.

Глаза были тяжёлыми от влаги, грудь вздымалась и опускалась, Фокс встал и попытался обхватить её руками, но она вырвалась из его объятий. — Ханна. Иди сюда, пожалуйста. Дай мне обнять тебя. Давай поговорим об этом…

— Нет. — Её тело болело от прикосновений, в которых она себе отказывала, но она могла быть сильной. Она могла сделать то, что должно было быть сделано. — Я имела в виду то, что сказала. Потрать немного времени и подумай. Потому что в следующий раз, когда ты скажешь мне “прощай”, я тебе поверю.

На нетвёрдых ногах она повернулась и выкатила чемодан из квартиры, оставив за собой опустошённого Фокса.

Фокс никогда не был за бортом, но такая возможность вселяла страх в сердце каждого рыбака. Вероятность того, что его засосёт в ледяные воды, воздух вырвется прямо из легких, а корпус корабля будет становиться всё меньше и меньше, становясь далёким воспоминанием. И всё же он знал с мёртвой уверенностью, что встретить свою смерть на дне океана было бы приятнее, чем смотреть, как Ханна выходит из его дома, её плечи сотрясаются от беззвучных слез.

Он был так уверен, что поступает правильно.

Но как правильные действия могли заставить эту милую девушку плакать?

Господи, он заставил её плакать. И она любила его.

Она, блять, любила его?

Его ноги не двигались, глаза горели, тело болело. Он должен пойти за ней, но он знал Ханну. Ни одно из слов, прозвучавших сейчас в его голове, не было правильным, и она не собиралась соглашаться на меньшее. Господи, он не мог не гордиться тем, как она смотрела ему в глаза и зачитывала ему строгое предупреждение, даже когда вырывала сердце из его груди. Это было настоящее дерьмо для главной героини.

Я люблю тебя больше жизни. Не уходи.

Именно эти слова он хотел крикнуть ей в спину. Но они не проникали внутрь. Он это понимал. Она не хотела от него импульсивных, эмоциональных заявлений. Она хотела, чтобы он… вытащил голову из своей упрямой задницы.

Дверь с щелчком закрылась за Ханной, и его колени подкосились, повалив его на кровать, на нем не было ни стежка одежды. Зажав голову руками, он выкрикивал мерзкие проклятия в тихую комнату, в которой пахло ею, рыболовный крючок пронзил его глотку и рвался вниз, до самого живота. Он так сильно хотел вернуть её в свои объятия, что всё его тело содрогалось от тоски.

Но как бы ужасно он ни хотел вернуть её, Фокс не знал, как это сделать правильно. Он понятия не имел, как сделать свою голову здоровой для неё. Для них.

Он знал только одно. Ответов не было в этой пустой квартире, и отсутствие присутствия Ханны насмехалось над ним повсюду. В его спальне, где они проводили ночи, обнимая друг друга, на кухне, где он кормил её супом и мороженым, в гостиной, где она плакала по отцу. Быстро, как только мог, он натянул джинсы и футболку, взял ключи от машины и ушёл.

* * *

Смена обстановки не помогла.

Это была не та квартира, которую Ханна так красиво преследовала.

Дело было в нем.

Неважно, как сильно он нажимал на педаль газа, она ехала вместе с ним, как будто её растрёпанная грязно-бледная голова покоилась на его плече, а её пальцы лениво играли с радио. Образ поразил так глубоко, что ему пришлось дышать через раз.

Фокс понятия не имел, куда он едет. Вообще не знал.

Пока он не остановился возле квартиры своей матери.

Он заглушил двигатель и сидел ошеломлённый. Почему здесь?

И действительно ли он ехал целых два часа?

Шарлин давно продала дом его детства и купила квартиру в комплексе для престарелых. Его мать выросла по соседству с домом престарелых, где работали её родители, и ей всегда было комфортнее всего находиться среди синеволосой публики, отсюда её место жительства и работа в бинго. Отец Фокса всегда высмеивал её за это, говоря, что она состарится раньше времени, но Фокс не видел в этом ничего особенного. Шарлин просто придерживалась того, что знала.

Фокс смотрел через лобовое стекло на комплекс, на пустой бассейн, видневшийся через боковые ворота. Он мог сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз он здесь бывал. День рождение или два. Рождественское утро. Он приезжал бы чаще, если бы не знал, что матери было тяжело смотреть на него.

Вдобавок к сегодняшней катастрофе, действительно ли он хотел увидеть свою мать и встретить её вздрагивание? Может, и хотел. Может, он пришёл сюда, чтобы наказать себя за то, что обидел Ханну. За то, что заставил её плакать. За то, что не смог стать тем мужчиной, которым она упрямо считала его.

“Потрать немного времени и подумай.

Потому что в следующий раз, когда ты скажешь мне “прощай”, я тебе поверю.”

Означало ли это, что она не верила ему сегодня вечером?

Знала ли она, что он и дня бы не прожил, не написав ей? Знала ли она, что он будет таять при виде её до конца своих дней, каждый раз, когда она будет приезжать в Вестпорт? Подозревала ли она, что он полетит в Лос-Анджелес и будет умолять о прощении?

Возможно, он бы сделал всё это.

Но он всё равно остался бы тем же человеком, с теми же проблемами.

А он больше не хотел этого.

Признание в этом самому себе распутало леску в его нутре, дало ему толчок к тому, чтобы вылезти из машины. Все квартиры были одинаковыми, поэтому ему пришлось дважды проверить адрес матери в контактах телефона. Когда Шарлин открыла дверь, он уже стоял перед её дверью и собирался постучать кулаком.

Она вздрогнула при виде его.

Фокс принял это на свой счёт, как всегда. Улыбнулся. Наклонился и поцеловал её в щеку. — Привет, ма.

Она обняла его за шею, крепко прижавшись к нему. — Ну! Кэролайн из 1А позвонила и сказала, что на парковке притаился красивый мужчина, и я собиралась провести инспекцию. Оказалось, что это мой сын!