Тирнан в ужасе прижался к спине Чарлза. Гром крутился на месте, храпя и нервно вскидывая голову. Солдаты подняли мушкеты, некоторые обнажили сабли.

— Сдавайтесь, или мы будем стрелять! Именем короля Георга, остановитесь и скажите, кто вы и куда едете!

— Пропустите мирных путешественников! — властным тоном приказал Чарлз.

— Ваше имя, сэр? — спросил, выступив вперед, командир и направил пистолет в грудь Чарлза.

— Я не представляюсь человеку, который целится мне в сердце, — надменно процедил Чарлз.

— Мы ищем беглеца, шпиона. Он, вероятно, не один, и к тому же ранен.

— Я не шпион. Это моя жена и брат. К сожалению, он напился. Мы попали в грозу, возвращаясь из Хейярд-Хита.

— Вы не будете возражать, если мы поближе посмотрим на вас и вашу семью? Я сержант Бент, а эти люди из Кэкфилда.

Маргерит беззвучно ахнула, сердце у нее замерло. Сержант выглядел сильным и грубым, и было похоже, что он привык добиваться своего. Она лихорадочно искала выход из создавшегося положения, но ничего не приходило в голову.

Солдаты сужали круг, и лошади Маргерит это не нравилось. Она била копытами и металась из стороны в сторону, заставляя солдат отступать. Маргерит с трудом сдерживала ее. Если бы она смогла разорвать круг и дать возможность Чарлзу и Тирнану сбежать…

— Я хочу видеть вашего капитана, сержант Бент, — не терпящим возражений тоном произнес Чарлз, пытаясь выиграть время. Маргерит больше всего боялась, что кто-то из солдат может узнать Чарлза или его великолепного коня. Гром прославился в этом графстве, и его знали все.

Сержант схватил Грома за узду, но огромный конь мотнул головой, и Бент чуть не грохнулся на землю. Он выругался, но не выпустил поводья. Конь шарахнулся в сторону и заржал.

Чарлз поддерживал сползавшего с седла Тирнана и при этом пытался управлять конем. Юноша мог в любой момент свалиться с седла.

Она должна что-то сделать. Маргерит развернула лошадь и направила ее на сержанта. Тот закричал, размахивая руками. Один из солдат выстрелил, лошади испугались, поднялись на дыбы, , в воздухе замелькали копыта…

И вдруг на дороге появился всадник. Он во весь опор мчался к ним. Когда он подъехал поближе, Маргерит разглядела темный плащ, маску и белые перчатки.

— Полуночный разбойник! — изумленно воскликнула она. И испугалась. И смутилась, вспомнив свои тайные мечты.

Разбойник перекинул ослабевшего шпиона через спину своего коня и поскакал прочь. Его жеребец перескочил через канаву, обогнул засаду и галопом понесся по дороге, ведущей к Льюису.

Воспользовавшись растерянностью солдат, Чарлз и Маргерит поскакали за ним. Оглянувшись, Маргерит увидела, что заграждение осталось далеко позади, но солдаты целятся в них из мушкетов.

— Черт, еле спаслись! — крикнул Чарлз. И в этот момент прогремели выстрелы.

Чарлз подхватил поводья кобылы и направил Грома в лес. Вскоре они остановились на поляне, чтобы дать отдых лошадям. На противоположной стороне поляны закачались ветки кустов и раздалось громкое ржание.

— Должно быть, это проклятый разбойник, — проворчал Чарлз. — Ничего не говори, я разберусь с ним сам.

Разбойник приблизился к ним, поддерживая беглеца, который бессильно привалился к его плечу. Большой черный жеребец бил копытом и всхрапывал.

— Вы чуть не потеряли свой драгоценный груз, — весело сказал разбойник.

— Я и не знал, что ты интересуешься шпионами, а не только тугими кошельками.

— Я не люблю шпионов, но иногда я занимаюсь делами, не представляющими для меня интереса, например, когда надо восстановить справедливость или оказать помощь.

— А! Не сомневаюсь, что ты мнишь себя благородным спасителем, — процедил Чарлз.

Разбойник не ответил на насмешку.

— Думаю, нам надо поскорее убираться отсюда.

— Мы везем его на побережье, на границу с Кентом.

— В таком случае вам не обойтись без моей помощи, — подвел итог разбойник, трогаясь с места.

Маргерит смотрела на него, и ей казалось, что она встречала его раньше, причем много раз. Как странно.

В молчании они ехали через лес, и Маргерит уже едва держалась в седле. Пережитое напряжение лишило ее последних сил. Солдаты не смогут догнать их, лошадь, насколько ей было известно, была только у Эмерсона. А он далеко.

Через пару часов она почувствовала соленый запах моря, живительную свежесть огромного водного пространства.

— Почти добрались, — шепнул ей Чарлз. — Разбойник знает дорогу. Он не позволил мне взять Тирнана, хотя парень весит не меньше, чем бочонок свинца.

При звуке его голоса Маргерит вздрогнула и выпрямилась. Она задремала и только чудом не свалилась с лошади.

— Странный тип, — продолжал Чарлз.

— Ты же изображал его, — насмешливо напомнила Маргерит.

— Только потому, что у тебя было о нем романтичное представление. «Вершина романтического благородства» — кажется, так ты его называла?

— Многим бы хотелось услышать рассказ о нашем приключении…

— Но мы никогда и никому о нем не расскажем.

— Конечно, — зевнув, ответила она.

— Оказывается, иногда наши мнения совпадают, — хмыкнул Чарлз. Он догнал разбойника, все время ехавшего впереди. Крутой берег зарос дроком и травой, отвесные меловые утесы спускались к воде. Разбойник повернул коня и направился в долину, где в устье речки раскинулась деревушка. На песчаном берегу возвышались дюны с крутыми склонами.

Под покровом темноты они въехали на заброшенную ферму на окраине деревни. Разбойник спешился и снял раненого. Тирнан пришел в себя и смог сделать несколько шагов к отверстию в стене хлева, которое когда-то было дверью. Маргерит заглянула внутрь. В углу валялось старое сено, и разбойник уложил на него застонавшего Тирнана.

Маргерит потрогала его лоб, он был холодным и влажным. Хорошо, что жар спал. Разбойник зажег свечу и вставил ее в горлышко старой бутылки. Свет упал на его скрытое маской лицо, и Маргерит вздрогнула. Она не испугалась, просто маска напомнила ей о ночных кошмарах.

Он протянул ей свечу.

— Пожалуйста, осмотрите его рану. Может быть, надо сменить повязку.

Неожиданно она услышала изумленный возглас Чарлза и оглянулась. Улыбка сияла на его лице, он, прищурившись, смотрел на разбойника.

— Бог мой, Ник! Дьявол ты эдакий, столько времени ты вел эту опасную игру, и никто не догадался!

— Я знал, что рано или поздно ты меня узнаешь, — печально усмехнулся Ник, — но я должен был спасти кузена от виселицы.

Он развязал тесемки маски, и они увидели его лицо. Затем он снял шляпу и откинул назад длинные волосы, спутавшиеся во время скачки.