– Разве мать тебе не рассказывала?

– Я спрашиваю тебя.

Карденг отошел подальше от всех, в пустующий угол, и сел на скамью. Тангендерг последовал за учителем. Карденг отхлебнул пару глотков, отставил чашку с вином в сторону и произнес:

– Его звали Корлунг. Корлунг, сын Геранды из Кем-Парна. Твоя мать предназначалась в жены мне. Но незадолго до свадьбы Корлунг напал на нее на берегу океана и изнасиловал. А после убил ее брата, твоего дядю. Я ненавижу его не меньше, чем ненавидела твоя мать. Если бы не этот негодяй, твоим отцом мог бы быть я.

– Ты отвернулся от моей матери? – спросил Тангендерг.

Голос его был по обыкновению безразличен, но в глазах заплясало пламя. По крайней мере, так показалось Карденгу. А может, это всего лишь огни светильников отразились в глазах паренька.

– Я любил Ранду, – ответил Карденг. – Но она была осквернена. Я уже не мог жениться на твоей матери.

– И что же ты сделал? – продолжал спрашивать Тангендерг.

Карденг пожал плечами.

– А что я мог сделать? Отомстил, как сумел. Твой дед Орланденг был в ту пору конунгом. По его приказу я с остальными псами-воинами истребил всех, кто был близок Корлунгу. Его мать вышвырнули из собственного дома, вскоре она утонула в океане. Сам Корлунг большую часть времени проводил в лесу, где дружил с кузнецом-отшельником, говорящим дубом и ириадой. Узнав об этом, мы уничтожили дерево и убили кузнеца. Ириаду мы не нашли, за это твой дед и поплатился.

– Как именно?

– Спустя несколько лет Корлунг вернулся. От ириады он узнал о том, что стало с его близкими. Тогда он вошел в замок Талбот, прямо в трапезную, и зарезал твоего деда за обеденным столом на глазах у всех воинов клана.

– Ты тоже там был?

Карденг кивнул.

– Был. Все произошло так быстро и неожиданно, что никто даже опомниться не успел. А Корлунг покинул Талбот так же стремительно, как и вошел в крепость. Мы не смогли его догнать. После этого он покинул побережье океана навсегда. Я никогда больше о нем не слышал.

– А моя мать?

– А что твоя мать? – Карденг снова пожал плечами. – После смерти Орланденга любой мог вытереть об нее ноги. Для всех Ранда была оскверненной женщиной, шлюхой. Ты же сам это знаешь. Жизнь жестока и несправедлива. Корлунг стал для Ранды ее первым и последним мужчиной, тем не менее на всю жизнь к ней прилепилось клеймо шлюхи. Никто не мог жениться на ней.

– И даже ты ее бросил, – заметил Тангендерг. – Немного же стоила твоя преданность любимой женщине.

– Я такой же человек, как и все, и живу по тем же законам. Все, что я смог для нее сделать, это забрать тебя, чтобы оградить от нападок жителей Талбота.

– Не думай, что я благодарен тебе за это, – процедил Тангендерг сквозь зубы.

– Я не стал бы на это надеяться, – с усмешкой ответил Карденг. – Тебе неизвестны такие чувства, как благодарность, признательность… Ты вообще ничего не чувствуешь. Иной раз кажется, что разговариваешь с камнем. Что ж, не самое худшее качество для воина, но вряд ли это поможет тебе вступить в клан.

Тангендерг покачал головой.

– Мне не нужен клан. В детстве меня называли волчонком, а из волчонка вырастает не пес.

Он обнажил клинок.

– Ты сказал, что жизнь несправедлива. Что ж, прими мою благодарность за все, что сделал для меня.

Карденг медленно поднялся.

– Бросаешь мне вызов, мальчик? – недобро спросил воин клана.

– И если ты его не примешь, я просто убью тебя, как бродячую собаку, – спокойно ответил Тангендерг.

Тон его голоса был все так же равнодушен, но сравнение пса-воина с бродячей собакой прозвучало в устах паренька оскорблением. Карденг обнажил меч.

– Я научил тебя всему, что ты знаешь, – напомнил он. – Надеешься превзойти своего учителя?

– Сейчас мы это узнаем, – отозвался ученик.

Тангендерг первым нанес удар. Затем последовала череда стремительных атак. Очень скоро Карденг почувствовал, что паренек нисколько не уступает ему в сноровке. Даже недавнее ранение в плечо никак не сказывалось на технике боя Тангендерга. Парнишка словно бы и в самом деле не имел никаких чувств.

Звон мечей сразу привлек всеобщее внимание, толпа окружила противников. Если воины каданги пришли в недоумение от неожиданной размолвки Карденга со своим учеником, то у всех прочих поединок вызвал дикий восторг. Каждый новый выпад встречался восторженным ревом, кто-то начал делать ставки.

– Чего ты добиваешься, недоносок? – прохрипел Карденг, разозлившись. – Чего ты хочешь?

– Хочу, чтобы ты умер прямо здесь, – спокойно отозвался Тангендерг, атакуя снова и снова. – За мою мать, за женщину, которую ты предал, оставил без защиты. Не беспокойся, не ты один подохнешь за нее, моего отца ждет та же участь. Я разыщу его и отплачу сполна.

Голос паренька звучал ровно, казалось, в ходе поединка его дыхание ничуть не сбилось. Карденг вынужден был признать, что ученик достиг немалого мастерства в искусстве владения мечом. Даже этому закаленному в многочисленных кровавых схватках воину было трудно устоять перед натиском молодого бойца. Улучив момент, Тангендерг хорошо отработанным приемом выбил меч из руки воина-пса.

– Что дальше? – прохрипел Карденг.

– Ты же знаешь, я никому не оставляю шансов, – спокойно ответил Тангендерг. – Ты сам меня учил: беря в руки меч, будь готов погибнуть сам.

Глядя в глаза Тангендерга, трудно было усомниться в его готовности зарубить своего учителя. Тем не менее Карденг являлся членом клана воинов-псов, а этих бойцов отличало от прочих не только умелое владение оружием. Уклонившись от выпада противника, Карденг ударом ноги отбросил его в сторону. Немногие устояли бы на месте Тангендерга, однако паренек удержался на ногах.

– Ты знаешь, почему нас называют псами? – грозно спросил Карденг. – Я покажу тебе.

Лицо Карденга потемнело, челюсти вытянулись. Люди, толпившиеся вокруг, отшатнулись назад. Многие слышали о странной способности воинов-псов оборачиваться кровожадными зверями на поле боя, но мало кто видел это в действительности. Сама возможность подобного большинством считалась вымыслом, призванным запугать противника.

На лице Тангендерга не дрогнул ни один мускул. Не колеблясь ни мгновения, он шагнул навстречу оборотню. Когтистая лапа оборотня остановила меч Тангендерга, сомкнувшись на лезвии клинка. Своим весом воин клана отбросил более мелкого и легкого противника назад и припечатал спиной к одному из столбов, поддерживавших стропила кровли. От удара сверху посыпались труха и солома. По лезвию клинка заструилась кровь из распоротой ладони воина-пса. Свободной рукой Тангендерг схватил оборотня за горло, отстранив от себя оскаленную пасть. Оборотень вонзил когти в грудь противника. Тангендерг выпустил рукоять ставшего бесполезным меча, уперся ногой в грудь воина-пса, оттолкнул, поднырнул под него и перебросил через себя. Оказавшись сверху, паренек схватился за челюсти оборотня, разрывая человеку-зверю пасть. Воин-пес попытался сбросить с себя противника, его когти раздирали в кровь тело паренька. Тангендерг не обращал внимания на кровавые раны. Навалившись на поверженного врага всем весом и уперевшись коленом ему в грудь, он что было сил продолжал растягивать клыкастые челюсти. Вскоре послышался хруст, воин-оборотень коротко всхрипнул, дернул ногами и затих.