доказать. Так по кому ты соскучилась? По другу Лэйтону? По брату Лэйтону? Мы больше полугода живём под одной крышей, и не сдвинулись ни на шаг! Мне осточертели целомудренные обнимашки и болтовня. Я привёз себе жену, а не сестру, чёрт возьми!

Что с ним такое? Он не кричал на меня с первой брачной ночи. Но тогда я готова была защищаться, а сейчас нет. Сейчас я просто расплакалась, спрятав лицо в ладонях.

Мужчина вздохнул и отошёл к окну.

— Пора уже посмотреть правде в глаза и признать. У нас ничего не вышло. Да ты уже, наверное, и сама это поняла.

— Что… поняла, — ответила между всхлипами.

— С меня хватит. Всё кончено, Ангелина.

Я перестала всхлипывать и вытерла мокрые щёки. Лэйтон посмотрел на меня, словно на мебель и недовольно поморщился. Достал из кармана камзола белый шёлковый платок и протянул мне.

— Пожалуйста, давай обойдёмся без сцен. Можно подумать, ты не рада. Признаться, я был удивлён, что ты ещё здесь, а не бежишь впереди кареты в Файерстоун.

У меня вырвался вздох облегчения: так вот оно что!

— Лэйтон, дорогой, ты неправильно всё понял! Я не собираюсь никуда уезжать! Я сразу сказала об этом Рэйнеру, можешь спросить у Целителя Каритаса, он свидетель! Я сказала ему, что остаюсь с тобой!

Моя речь не произвела на мужчину никакого впечатления, он лишь равнодушно пожал плечами и ответил:

— Кажется, ты меня не поняла, Ангелина. Ты не нужна мне больше. Мне всё надоело. — Выдержал паузу и добил последней фразой. — Ты мне надоела.

Я не верила, что слышу это. Этого просто не могло быть. Тот Лэйтон, которого я узнала за последние месяцы. Тот Лэйтон, к чьей груди я прижималась и слушала стук сердца. Тот Лэйтон, который гладил мой живот. С кем мы спорили, смеялись, мирились, которого я по-своему полюбила. Его больше не было. Вместо него передо мной снова стоял высокомерный незнакомец из Императорского дворца, которого я старательно избегала.

Руки безвольно опустились, глаза потухли. Обернулась в дверях и тихо спросила:

— Что я должна сделать?

— Подождём распоряжений от Императора. Уверен, они не заставят себя долго ждать. А до тех пор, будь так добра, постарайся поменьше попадаться мне на глаза.

Я не помнила, как дошла до своей комнаты. Отпустила нянечку, скинула платье, обняла ребёнка и легла с ним в постель.

Я не знала, что светильник в комнате супруга горел почти до утра. Лэйтон сидел в кресле, не шевелясь и глядя в одну точку.

За день до этого

Рэйнер.

Когда глубоким вечером мы вчетвером спешились возле поместья Олдоакс, нас встретила тишина. В белоснежных шатрах на лужайке перед домом всё ещё были накрыты столы. Светильники выхватывали из темноты сцену с табуретами и одиноким пюпитром.

Кое-где в саду горели фонарики, освещая остатки несостоявшегося праздника. Уверенно ступая по мягкому газону, я обошёл столы и заглянул в шатёр. Никого. Мужчины направились к главному входу в дом, и в этот момент раздался злой женский голос:

— Доброй ночи, муженёк!

Медленно обернулся и встретился взглядом с Глорией. Девушка всё ещё была одета в свадебное платье. Её некогда идеальная причёска выглядела растрёпанной. В руках Глория держала пустой бокал.

Лорд Шарпмайнд сделал знак своим помощникам и продолжил путь. Я же остановился, убрал руки за спину, окинул бывшую невесту спокойным взглядом и сразу перешёл к делу:

— Прости меня. Я виноват.

Девушка икнула и прижала ко рту ладонь. На её губах появилась кривая усмешка.

— Вот так просто, да? Прости? Словно… словно ты перепутал мои любимые цветы?

Я пожал плечами.

— Я виноват перед тобой, Глория. Мне жаль. Я вынужден был срочно уехать, это был вопрос жизни и смерти. Что ещё ты хочешь услышать?

Глаза девушки зло сверкнули. Хрустальный бокал полетел в мраморную колонну и разбился на мелкие осколки. Я поморщился.

— Что я хочу услышать, Рэйнер? Например, какого чёрта ты посмел меня так унизить? Ты не видел, как все шептались — от Глории Хэлленбург сбежал жених! Это было так унизительно!

— Безусловно, мнение гостей о случившемся тебя сильно расстроило, — не удержался от сарказма.

— Как ты смеешь? — В несколько шагов Глория очутилась рядом и отвесила звонкую пощёчину. — Да, это важно для меня! Ты, кажется, забыл, кто я такая?

Я шумно втянул воздух, но не пошевелился.

— Мне жаль, что так вышло, Глория. Но мы не пара с тобой. Ты ещё встретишь свою любовь. Понимаю, сейчас ты расстроена, но всё к лучшему, вот увидишь.

— Что ты несёшь? К какому лучшему?

На последних словах девушка сорвалась на крик, и принялась бить кулачками в мою грудь.

— Довольно!

Резкий голос заставил нас обоих оглянуться. В проёме входной двери, прислонившись плечом к дверному косяку, стоял сам Коннор Хэлленбург VI. Он явно был не в духе.

— Глория, отправляйся спать, с тебя достаточно. А ты, — сухо кивнул мне, — следуй за мной.

Внутри дома стояла неестественная тишина, словно все попрятались после бури. Мы с Трэвисом молча шли за Императором по затемнённому коридору.

Хэлленбург толкнул одну из дверей и вошёл внутрь, мы шагнули следом. За дверью обнаружилась небольшая комната в тёмно-зелёных тонах с овальным столом по центру и несколькими креслами возле стен. В нишу возле окна удачно был вписан мини-бар.

К нему и прошёл император, наполнил три стакана янтарной жидкостью, сделал приглашающий жест и устало опустился на стул. Мы последовали его примеру.

— Ну, генерал, что скажешь? Не поверишь, но я даже готов выслушать тебя.

Я выпил стакан до дна и сказал:

— Ваше Императорское Величество, я подорвал ваше доверие, выказал неуважение к императорской семье. Свою вину признаю и готов понести заслуженное наказание.

— Неплохо для начала. — Император склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня, поигрывая бокалом. — Теперь объясни, почему я не должен отправить тебя на виселицу сию секунду?

— Потому что если бы я не уехал со свадьбы, Империя Альдебран не получила бы новорожденного архимага.

Император вскинул подбородок, но удивлённым не выглядел.

— Так значит, это правда — то, о чём написал Каритас. Он оказался прав?

— Да, Ваше Императорское Величество. Сегодня леди Ангелина родила архимага огня.

— Что ж, пожалуй, и вправду, уважительная причина, даже для нашего случая. Но есть одно но. Выходит, ты лгал мне, Файерстоун? Когда уверял, что у тебя к ней ничего нет?

— Я лгал не только вам. Себе — тоже.

— Ах, вот только этого не надо! — Хэлленбург раздражённо взмахнул рукой. — Что прикажешь теперь делать со всеми вами? С тобой, который одной ногой