— Как находишь, — повернулась к Тине Адель, одновременно касаясь кончиками пальцев безупречно ровной полупрозрачной ткани. — Подойдет, или поищем что-нибудь еще?

Голос Ады звучал ровно, он безукоризненно передавал душевное спокойствие на грани равнодушия.

— Мне нравится. — Тина тоже пробежалась кончиками пальцев по поверхности ткани и, не удовлетворившись полученным впечатлением, взяла сорочку в руки.

— Две проблемы, — сказала она через мгновение. — Я вижу только два недостатка.

— Вы видите в ней недостатки? — казалось, удивление готово убить приказчицу на месте.

— Да, уважаемая, — самым серьезным тоном ответила Тина, перехватив «по пути» заинтересованный взгляд Вильмы и ироничную полуулыбку Ады. — Во-первых, сорочка длинновата даже для такой жерди, как я. Половина подола соберется у меня в штанах и будет мешать при ходьбе или езде верхом, не говоря уже о том, как это будет выглядеть.

— Хм, — прокомментировала Адель.

— А второй недостаток, несомненно, связан с вашей грудью, не так ли? — попробовала угадать Вильма.

— Точно так, — светски улыбнулась Тина. — Вырез великоват, и… э… — Она едва не смутилась, но все-таки удержалась, чтобы не покраснеть. — Мои груди станут… волноваться, — нашла она еще одно подходящее слово, — при резких движениях… Например, при фехтовании или во время драки… Ну, и еще они будут вываливаться в декольте… я думаю.

— Вполне разумный подход, — согласилась с ней Ада. — Боюсь, у меня могут возникнуть те же проблемы, тем более что у меня и грудь больше.

— Вероятно, вы правы, — задумчиво кивнула Вильма. — Что можно сделать? — обратилась она к приказчице.

— Подол можно укоротить, не лишая его этой чудной отделки кружевами, — ответила все еще пребывающая в некоторой прострации женщина. — Где-нибудь на линии бедер, которая и в любом случае окажется ниже ременного пояса. Это вопрос получаса работы, не больше! Всего лишь умелые руки, ножницы и иголка с шелковой нитью… Впрочем, мы могли бы убрать лишний кусок и выше. Скажем, на пядь ниже линии груди, и сделать там вставку из плотных кружев. Как вам такая идея?

— Она мне нравится. — Адель взяла сорочку из рук Тины и повернула к себе. — Да, это идея! А какие кружева у вас есть?

— Я бы предложила «шейранскую изморозь», — обернулась к полкам с товаром вновь воодушевившаяся приказчица. — У меня как раз есть ленты нужной нам ширины и плотности. Вот, извольте посмотреть!

И на прилавок легли три кружевные ленты разной плотности и ширины.

— Эта! — сразу же сказала Тина, поднимая с мрамора серебристые кружева плотного плетения, действительно напоминавшие своим видом снежную изморозь на стекле.

— Хм. — Ада взяла в руки другую ленту с золотистым плетением. — А мне, пожалуй, вот эту.

— Великолепный выбор, — кивнула Вильма. — Чувствуется, милые дамы, что вы женщины со вкусом.

— Вы в самом деле сможете выполнить всю работу за полчаса-час, пока мы находимся в мыльнях? — спросила Ада, возвращая кружева на прилавок.

— Разумеется! — едва не всплеснула от удивления руками приказчица. — Наша репутация…

— Мы это уже поняли, — остановила ее Тина. — А если мы захотим по паре таких рубашек?

— Это никак не отразится на времени исполнения заказа, — заверила торговка.

— Тогда перейдем к теме сисек, — предложила Ада, заставив, к слову, приказчицу покраснеть, а Вильму залиться громким смехом.

— Я бы рекомендовала широкую ленту из виссона[13]или батиста, — предложила Вильма, отсмеявшись.

— Я могу предложить белый или золотистый виссон отменного качества… И да, кое-кто нашивает на ленту серебряные или золотые крючки, как на шелхондских диадемах, и тогда ленту можно застегивать на спине после трех или четырех оборотов.

— Шелхондские диадемы, — повторила за приказчицей Ада. — Звучит заманчиво, но где же мы найдем здесь, в Савое, эти чертовы крючки?!

— В ювелирной лавке матушки Верстаад, — указала куда-то за спины женщин приказчица.

— Что ж, — улыбнулась Адель. — Я хочу две такие ленты из виссона, одну — белую с серебряными крючками, а вторую — золотистую, ну и крючки, соответственно, золотые.

— Не стану оригинальничать и закажу то же самое. — Тина и впрямь не знала, что можно придумать лучше того, что выбрала дама-наставница.

— Хорошо, — «вернулась» в разговор Вильма. — А что у нас с панталонами?

5

— А вы красавица, — сказала Вильма, когда после долгих, но удивительно приятных массажей, растираний и омовений они оказались в просторном мозаичном бассейне, наполненном теплой водой, напоенной ароматами плававших по ее поверхности лепестков роз трех разных цветов и пунцовых лилий южных земель.

Шел третий час их пребывания в термах Кейсы Харм. После приятной во всех отношениях прогулки по торговым лавкам первого внутреннего двора Тина, хотя она этого и не планировала, оказалась обладательницей двух нижних рубах и четырех пар панталон — двух из нежно-фиолетового канафаса[14]и двух из крашенного шафраном[15]батиста, двух лент из виссона для поддержания грудей, белой и золотистой, двух муслиновых[16]рубашек со шнуровкой и кружевным воротником — белой и цвета индиго,[17]— шевровых[18]штанов — шосов[19]с серебряным шитьем, перваншевого[20]с серебром замшевого колета,[21]сафьяновых[22]темно-синих сапог и такого же камзола с костяными пуговицами и серебряным галуном. Все это — и откуда бы в женском царстве найтись одежде мужского покроя? — и многое другое — портупею, например, из тисненой кожи, или велюровую шляпу с широкими полями — ей буквально навязала дама Хурн аф Омине. Впрочем, Вильма утверждала — и была при этом весьма убедительна, — что сейчас, в пору осенних праздников, ей, как и любому другому чеанцу, следовало принести дары какому-нибудь незнакомцу, чтобы снискать прощение в глазах Всевышнего, а размер подарков напрямую зависит от уровня доходов. Так что Тина и Ада всего лишь помогли Вильме исполнить свой религиозный долг. Все бы хорошо, и они с Адой в конце концов поддались на уговоры, перестав твердить, что у них самих есть деньги, чтобы заплатить; все так, но Тину не оставляло тревожное чувство, что на севере в Бога верили как-то иначе. Впрочем, не являясь теологом, она не могла сказать по этому поводу ничего определенного.