— Ну… Наверное. — сказал Драм неуверенно, ведь Сью была, вроде бы, рада, но вообще-то он уж привык, что радоваться самому дорогому — ну никак нельзя. Можно — только самому дешевому.

— Так вот — у меня как раз остались деньги на то, чтобы её заказать! Конечно — это копейки в сравнении с тем, что стоит операция, но мне хочется пока сделать хоть что-нибудь, что я могу. А на наш долг я потом заработаю — когда Слава уедет. С квартплатой, я думаю, хозяин тоже подождёт один месяц, ведь я, всё-таки, заболела и никак не могла работать. Я думаю — он поймёт.

И Сью заказала флейту. А флейта пришла даже ещё раньше рояля. Её принесли прямо к двери Сью на третий день после того, как Сью ездила в больницу. И Сью, радостная и вся светясь от макушки до пяток ног, побежала к двери… Хотя сейчас этот бег выглядел скорее как ужасно медленное передвижение вдоль стеночки. К счастью Слава как раз был на балконе и не услышал дверного звонка, а от того не стал мешать Сью дойти самой. Когда он вернулся — Сью стояла перед ним — невероятно счастливая — и держала на вытянутых руках большой сверток. Большим он был от того, что не очень-то крупную флейту завернули на славу в большое количество плёнок и бумаги, чтобы не повредить её при перевозке. И в таком виде она очень напоминала саму Сью, когда та выходила гулять вместе со Славой во двор — точно так же обмотанная с ног до головы.

— Вот!.. — сказала Сью, светящаяся как китайский фонарик, — Это тебе, поздравляю с 13 июня! Ура! — рассмеялась она.

— В смысле мне? — не понял Слава, округлив глаза и улыбаясь, — Фея Сью, Вы не перестаёте меня удивлять! Вы что мне решили сделать совсем неловко, что дарите подарки?!. Ну да ладно… Посмотрим.

Слава открыл подарок, хотя на это нужно было и немало времени, в течение которого он усердно работал ножницами, разрезая полоски скотча, что скрепляли между собой многочисленные плёнки. Но наконец флейта оказалась на свободе, а Слава поглядел на Сью очень-очень задумчиво и потом крепко обнял. Пока заниматься на флейте не стали, ведь Слава сказал что не станет заниматься, пока Сью не поправится. Сказал, что начнут когда он вернётся из Индии.

А на четвёртый день приехал и рояль. Сью вышла его забирать сама, ведь Слава, как раз, отлучился на некоторое время по делам. Его срочно попросили приехать в один магазин, где что-то там не могли никак решить. И Сью медленно спустилась вниз, чтобы встретить там грузчиков и проводить до квартиры.

Но так оказалось, когда привезли рояль во двор, что наверх его нести никто не собирается. Конечно все очень хотят его занести наверх, но только вот за отдельную плату. И Сью совершенно не знала, что делать, ведь на отдельную плату у неё уже совсем не было денег — она все их потратила на рояль и на флейту. В конце концов Сью решила, что делать тут нечего и сказала, что грузчики могут ехать, а поднимать рояль не надо.

— Да-аа… — почесала она затылок, глядя на рояль вместе с Драмом, который сидел рядышком. — И что же теперь делать? — Сью не расстраивалась сильно, ведь всё равно стояла теперь перед своим собственным настоящим роялем! — Пожалуй… Пожалуй — пусть он так здесь и стоит. — решила Сью наконец, — Ведь не факт ещё, что владелец квартиры будет согласен на то, чтобы в его квартире стоял рояль… Я про это совсем и не подумала, кстати!.. Так, кстати, и Славе скажу. Пусть так и понимает — почему я не стала его наверх поднимать. Пусть стоит. Будем играть на свежем воздухе… Это, должно быть, ещё полезнее… Вот только — как же быть в дождь?.. Ну, да ладно. Потом посмотрим. Давай-ка попробуем поиграть!.. — и Сью встала у рояля (встала — ведь стула рядом с ним ещё не было), открыла крышку, поглядела на клавиши, затаив дыхание от радости и аккуратно положила пальчик на одну из клавиш. Она зазвучала тихо и мягко. Сью разулыбалась. Она прикоснулась ещё к нескольким клавишам, но те стали совсем как-то странно звучать — одни вскрикивали очень резко, другие звучали совсем глухо.

— Да… — покачала головой Сью, — Не порядок… Мне кажется — это наш долг: привести его в порядок. Ведь он, бедненький, совсем никакой! Наверное от того он так скорбно и тихо звучит. А где-то — наоборот кричит и плачет навзрыд. Конечно — его хорошо потрепала жизнь. И какие, должно быть, ему встречались жестокие люди, раз они, вот так вот, его держали — в таком состоянии! Я, конечно, забыла свою флейту и оставила в тёмном шкафу. Но забыть — это не всё равно что так обращаться! Ведь нужно было так сурово к нему относиться, что он весь потрескался и краску всю потерял!

— А разве рояль живой? — удивился Драм. — Ты так говоришь, будто бы он живое существо, а не вещь.

— Так и любой музыкальный инструмент, я так считаю — в чём-то живой. Ведь если они могут говорить, и говорить так красиво о чём-то прекрасном, чудесном и трогающем душу, то разве же они не живые?.. Ведь даже и мы, живые люди, так часто не можем сказать ничего подобного, и даже подумать достаточно хорошо… Если они могут страдать, петь, ликовать и печалиться, то разве же они не живые?.. Если они, в конце концов, способны пробуждать чувство жизни в нас — так как же они могут быть не живыми?!. Я просто не вижу другого объяснения!

— Ну хорошо… — согласился Драм, — А что же тогда нам делать, чтобы ему помочь?.. Я не знаю, лично.

— Я тоже. — сказала Сью. — Я, конечно, могу его покрасить сверху и отреставрировать… Так же как вазу. Но надеюсь — что лучше вазы… А у него ещё, кажется, проблемы внутри. К нему бы пригласить настройщика…

— Девушка, простите… — услышала Сью голос позади себя. Это был её сосед, которого она довольно часто встречала у них в подъезде и с которым всё время здоровалась, как и со всеми соседями, — Здравствуйте! Это Ваш рояль?

— Да… Мой. — смутилась Сью. — Но только, пока ещё, не совсем настроенный.