Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кровь.
Вишневое варенье по серым бревенчатым стенам, бордовые розы на одежде, карминовая морось на дощатом потолке. Свежая, живая. Вязкая капля с потолка на висок — Рэй не заметил. Кровь текла, не успевая впитываться в земляной пол. Без того сырые от росы лапти напитывались густой субстанцией.
Чье-то дыхание: сиплое, дрожащее. Рэй отшагнул, задев ногой тяжелый предмет. Опустил взгляд — чья-то ладонь.
Она.
Его взгляд блуждал по комнате, пытаясь осознать происходящее, пытаясь переварить эти образы. В лачуге будто преисподняя разверзлась. «Это неправильно». Фрагменты внутренних органов на полу, части тел, происхождение которых невозможно определить. «Неправильно», — содрогалось сознание. Даже не сосчитать, сколько убитых. Все эти мысли заняли не более секунды.
Она.
В лачугу следом за героем ворвалась Сольвейг. Пройдя на шаг дальше, она застыла в том же чувстве. Истошный крик вырвал из примороженного забыться, швырнув обратно в реальность!
Стоя в дальнем углу, она держала за горло мужчину вдвое крупнее своего размера. Одной рукой. Тот потешно перебирал ногами в воздухе, точно куда-то бежал. Он отчаянно молотил по девичьей руке, скрытой тонкой черной робой. Вопль оглушил маленькую хижину снова, когда она вынула ему второй глаз. Продев пальцы в глазницы, она швырнула тело о землю с такой силой, что содрогнулись стены! Жидкий хруст застрял в ушах.
— Ой, — игриво улыбнулась она, встав вполоборота.
Радужка оттенка красных яблок сияла на фоне безупречно белой склеры ее глаз. Во взгляде дикими искорками плясало возбуждение. Серые с желтизной волосы спадали по плечам волнистым потоком.
— А вы, котятки, откуда взялись? — прошуршала она объемным, бархатистым контральто.
Она глянула на Рэя, затем на Сольвейг — и вот тут осклабилась зловещей, клыкастой улыбкой. Черная, обтягивающая роба с широким воротником маняще открывала длинную шею и аккуратные плечи.
Герой приметил, что Сольвейг, войдя внутрь, больше и не шевельнулась. Привычный румянец на ее щеках побелел. Да только она даже не обратила внимания на кровь и тела, а попросту впилась взглядом в эту демоницу.
— Меня зовут Алекто, — изволила представиться она. — А вы, грешные души, — она окинув взглядом результат своих кровавых трудов, — вдохновляете меня! Ох, до чего волшебные чувства. Этот мир, полный грехов, — она затаилась на секунду, расплылась в широкой, нечеловеческой улыбке, — прекрасен!
Демоница страстно обняла себя за плечи, закрыв глаза и замерев на секунду. Рэй же боялся даже собственного покачивания, которое расходилось по телу ненормальным сердцебиением. Одна аура этого существа подавляла волю.
Была в ней какая-то ядостная привлекательность. Женщина в пике тридцатилетней красоты, она открыла налитые диким рубином глаза и обратила взор на героя. Три шага, и коготок указательного пальца, словно лезвие клинка, оказался под подбородком. Рэй поймал взгляд Сольвейг, скованный ужасом, и понял, что в этот раз на нее рассчитывать не стоит.
— Какая интересная душа, — промурлыкала она, заглядывая герою в глаза.
Острые ногти царапнули по шее, точно кинжалы, Рэй сглотнул, но затем произнес так ровно и бесстрастно, что удивил даже себя:
— Ты сказала, что ищешь грешников?
Алекто, склонив голову, одарила его удивленным взглядом.
— Это важная работа, — согласился Рэй.
Кинжалы под горлом надавили сильнее.
— Но за мной грехов нет.
Алекто глядела задумчиво и внимательно, а затем расплылась в довольной улыбке.
— Нагловатое заявление. Неужели ты окажешься сообразительнее своего предшественника? — она качнула головой в сторону еще одного тела. — Да, в твоей душе я не вижу тяжких преступлений, — даже поскучнела она, бросила хватку и отвела взгляд в сторону. — Однако что насчет твоей спутницы? Погляди, отчего это она вся дрожит? — Скажи, котенок, — обратилась она к Сольвейг, — на меня правда так жутко смотреть? Неужто старые грехи так тяжелы, что под ними, — она сделала еще шаг, — не бьется сердце?
Побледневшая, неспособная даже отступить, Сольвейг глядела перед собой так, будто знала, что именно Алекто видит в ее душе. Рэй и не представлял, что может увидеть надменную премудрую лису настолько уязвимой. Острые обсидиановые коготки демоницы медленно потянулись к лицу Сольвейг — но пронзили лишь воздух: Рэй, схватив подругу за плечо, притянул и встал впереди.
— Это моя спутница. Я за нее отвечаю. А ты уже достаточно тут повеселилась.
— Честный. Смелый. Даже красивый, — демоница улыбнулась, прильнула, вдыхая его запах, провела пальцем по щеке, и губы их оказались менее чем в сантиметре друг от друга.
Когти впились в затылок. Он чувствовал жар на своих губах, ее запах: сырой уголь и железо. Грациозное тело, высокое и стройное — они с Рэем были одного роста — столь соблазнительно обтянутое чертой бархатной робой, отдающее пламенным жаром и одновременно струящееся потусторонним морозом. Она опустила пальчик на его плечо и со свистом махнула вниз!
Рэй замер в душе. А когда сердце забилось вновь, попытался осознать, остались ли на месте внутренности. Тут же преглупая мысль: новая рубаха — десять копеек, ай, как жалко! Голубая крестьянская косоворотка, вскрытая лезвием, распахнулась. Ноготок опустился ниже, остановившись на черной татуировке в форме лисы. Волны боли пульсировали под острием, точно под осиным жалом, однако эта титаническая и неуправляемая решимость, что взялась не пойми откуда, не подвела: ни мускул не дрогнул на его лице.
— Хм, — улыбнулась она, — смешной.
Разлитая по комнате кровь вдруг ожила, восприняв негласную команду, и начала стекаться к ее ногам, а вскоре за спиной демоницы возникло целое бурлящее озеро.
— Вижу, твое сердце уже занято. Уютное местечко, однако. А хочешь, — она прищурилась и горячо шепнула она на ухо, — поменяемся?
Рэй держался, сохраняя безучастное выражение лица.
— Всё просто: отдай лису мне. Обещаю, я хорошо с ней поиграю, а когда мне надоест, ты навсегда окажешься свободен от нее. Но не бойся, ты не останешься один, — змеей шипела она на ухо, а пролитая по комнате кровь вскипела, воспарив в воздух невесомыми капельками, и вращалась теперь в адском вихре. — Ты даже не представляешь, — рисовала она восьмерку на его груди, — насколько хорошо нам с тобой будет. О, ты, — томно вдохнула она, — идеально мне подходишь, я вижу! О, этот праведный гнев, с которым ты ворвался сюда! Я почуяла его еще издали. Да, милый Рэй. Ты можешь быть спокоен: все, кто был в этой хижине, сполна получили за свои злодеяния. Я вижу, как сильно́ твое чувство справедливости. Возмездие! За ним ты явился. А я уже претворила в жизнь твое желание. Посмотри, как красиво у меня получилось! — она отшагнула и развела руки, демонстрируя страшную комнату.
— Ни одной секунды я