забрался. Потому что он просто стоял там. Смотрел. И какая-то часть меня сжалась и умерла, не желая встречаться с ним взглядом и думать о том, что он подслушивал… что бы мы только что ни делали.

Мои губы разошлись, как у золотой рыбки, хватающей воздух, когда взгляд Габриэля опустился на койку, которую я только что освободила, его челюсть гневно щелкнула.

— Подожди, Элис, — потребовал Данте, поймав мою руку, пока я стояла рядом с его кроватью, застыв от шока и ужаса. — Разве мы не можем просто… — он повернулся, чтобы сесть на край кровати и нахмурился на Габриэля, когда заметил его. — Что тебе нужно, придурок?

— Пожалуйста, скажи мне, что ты только что не трахнула дракона? — с отвращением спросил Гэбриэл.

— Нет! — я задохнулась, когда Данте захихикал.

— Ну, в принципе, да, — возразил он мне. — Твой рот был на мне.

— Какое тебе вообще дело до того, что мы делаем? — потребовала я.

— Мне нет, — сердито возразил Габриэль. — Просто мне и Лейни будет чертовски неловко, если вы двое начнете трахаться каждую ночь.

— Они могли бы просто наложить заглушающий пузырь, — раздался голос Лейни из-под простыни. — Тогда нам не придется ничего об этом знать.

— Ты наверняка заметишь, как кровать врезается в стену достаточно сильно, чтобы разбить кирпичную кладку, — небрежно сказал Данте, слегка потянув меня за руку и напомнив, что он держит ее.

— Черт, Данте! Почему ты пытаешься сделать еще хуже? — огрызнулась я.

— Они могут знать, что их ждет, — поддразнил он и я вырвала руку из его хватки.

Габриэль выглядел так, словно у него мог лопнуть кровеносный сосуд, когда он смотрел между мной и Данте и я чувствовала, как по моей коже ползет тепло. Но я не собиралась извиняться за то, что меня могут интересовать другие парни. Он ясно дал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего после нашей стычки на крыше и я была более чем счастлива забыть об этом. Но даже если бы мы продолжали встречаться после этого, я не собиралась посвящать себя одному парню. Да и зачем? Я могла делать все, что хотела и все, что мне казалось правильным.

— Может быть, тогда мы могли бы составить расписание? — предложила Лейни из-под своей простыни, словно плавающий голос. — Ты дашь нам знать, когда вы двое будете трахаться и мы постараемся быть в другом месте.

— Трахаться? — я рассмеялась, но с меня уже было покончено с этим разговором. Я не трахалась с Данте и не хотела, чтобы об этом ходили слухи. — Я просто укусила его, — объяснила я, хотя это и не оправдывало сухое тисканье.

— Ты одолела его? — спросил Габриэль, напряжение немного спало с его позы.

— Нет, — огрызнулся Данте и я должна была знать, что он никому не позволит в это поверить. — У нас есть небольшой уговор. Элис получает возможность укусить меня, а я получаю… другие вещи.

— Теперь ты предлагаешь стать моим Источником? — удивленно спросила я.

Данте ухмыльнулся, поднимаясь на ноги. — Возможно, — сказал он, пожав плечами. — Не могу сказать, что мне не нравится это чувство.

Габриэль долго смотрел на нас двоих, потом повернулся, вновь выпрыгнул из окна и взмыл в небо.

— Хорошее избавление, — сказал Данте. — Я собираюсь подрочить в душе… если ты не передумала закончить то, что мы начали?

Я беззвучно покачала головой, все еще не придя в себя от взгляда Габриэля. Дело было не в том, что я чувствовала себя виноватой. Я могла делать все, что захочу, с кем захочу. Скорее, я боялась, что, сделав это, могу разозлить его. Но это было безумием. Он был тем, кто сказал мне держаться подальше, так почему его должно волновать, с кем я трахаюсь или не трахаюсь? Но если он снова разозлится на меня, я не сомневалась, что он будет преследовать меня с другим планом унижений и издевательств и я не хотела иметь дело с драмой, связанной с этим.

Данте вышел из комнаты, насвистывая, как будто этот день не может быть лучше и захлопнул за собой дверь.

— Спасибо, черт возьми, за это, — раздался голос Лейни из крепости ее простыней. — На минуту я подумала, что мне действительно придется слушать, как ты трахаешься с ним!

С моих губ сорвался смех, когда я быстро схватила свои вещи для мытья с изножья кровати и сменную одежду. Я ничего не ответила на ее обвинения. Потому что на минуту я тоже почти подумала об этом.

Мой Атлас пикнул, прежде чем я успела выйти за дверь и я схватила его, взглянув на свой ежедневный гороскоп.

Доброе утро, Весы.

Звезды рассказали о вашем дне!

Сегодняшний день будет полон трудностей, так как Сатурн переходит в вашу карту. Но не падайте духом. Ваше упорство сегодня окупится и вы узнаете информацию, которую давно искали. Но учтите, что ответы приведут лишь к новым вопросам и вам потребуется упорно трудиться и терпеть еще много лун, прежде чем вы действительно получите ответ, который ищете.

Похоже, меня ждал не самый лучший день, но, по крайней мере, я могла попытаться подготовиться к худшему.

***

Покидая занятия по Кардинальной Магии, я мысленно сосредоточилась на том, чего хочу добиться за вечер. Мое расследование шло так медленно, что это было болезненно и я была полна решимости выяснить что-то конкретное сегодня вечером, несмотря ни на что.

Когда я достигла верха лестницы, звук моего имени заставил меня остановиться и я оглянулась, чтобы увидеть Синди Лу и двух ее подружек, направляющихся ко мне. Остальная часть класса быстро направилась прочь, собираясь на обед и у меня возникло искушение последовать за ними, не утруждая себя разговором с ней. Но быстро становилось очевидным, что Синди Лу была королевой пчел нашего класса и я, конечно же, не оказывала ей должного уважения в ее королевском положении. Не то чтобы мне было на это не наплевать, но она явно была против.

— Тебе что-то нужно? — невинно поинтересовалась я, когда она встала передо мной на вершине лестницы.

— До нас дошло, что ты не совсем любишь девочек, не так ли? — спросила она, слегка наклонив голову и оглядев меня с ног до головы. Оценка сочеталась с поджатыми губами и взглядом, который говорил о том, что она только что почуяла что-то плохое, поэтому я предположила, что она считает меня невзрачной.

Я пожала плечами. Была ли я из тех девушек, которым нравятся вечеринки с заплетанием волос и драки подушками? Ни капельки. Но я не знала, почему