– Больно, говоришь?! – в голосе офицера послышались садистские нотки. – Так х…ли ты тут дурой прикидываешься?!

– Я не прикидываюсь, – заскулил он, по-прежнему стараясь быть правдоподобным.

– Ева она, видите ли! – все больше свирепел офицер. – Я тебе сейчас покажу, Ева, Адама! Сама все расскажешь, тварь, или засадить тебе как следует для начала?! – и офицер грубо задрал ему юбку.

Теперь он вспотел уже весь. Все явственней грозил полный провал, хоть на нем и были надеты женские трусики. Оставалось надеяться, что они не понравятся этому гаду. Разведчик цеплялся за последнюю соломинку.

– Чаю попить… Только чаю, и все… – продолжал плаксиво скулить он.

– Чаю тебе?! – буквально зарычал взбесившийся офицер. – Щас будет и чай, и крендель к нему! Мало не покажется, сука! – и он рывком сдернул с него трусы, заламывая назад руку.

Матюгнувшись про себя, он сжал зубы. «Пи…дец! – мелькнуло у него в голове. – Держаться теперь. Держаться!»

– Оп-па! Да что я вижу?! – удивленно вытаращился офицер на его волосатую жопу. – Ева, говоришь? Ева?!

– Да, Ева! – мужественно огрызнулся он, будучи не из робких парней.

– Ха! Красота-то у нас тут какая! – грубо похлопал его по заду офицер. Похоже, он даже обрадовался тому, что ему попался мужчина. – Вдвойне приятно будет пообщаться с коллегой! Ева, так Ева, приятель.

– Да! – продолжал упираться он. – И я все вытерплю, гад!

– Ах, вытерпишь?! – и, продолжая заламывать ему руку, офицер расстегнул ширинку. – И не скажешь мне ничего? Геройствовать собрался?

– Ничего не расскажу! – словно плюнул он врагу в лицо и сжал зубы.

– Ах, так?! – оскалился офицер. – Где тут у нас вазелин? – и он вытащил из кармана коробочку. – А ну-ка подставляй жопу, Ева. А дернешься, пристрелю.

«За Родину! За победу! Смерть врагам!» – успокаивал он себя в уме, вставая в позу, пока вражеский офицер смазывал ему зад, засовывая в анус пальцы.

– Хочешь, сейчас омлет сделаю? – ладони офицера мяли его яйца. – Хочешь, поганец? – было больно, но он стоически терпел. – Точно ничего не скажешь, милая «девушка»? Точно?! – продолжал пытать его враг.

– Н-и-ч-е-г-о, – и, еще сильнее нагнувшись, он мужественно развел руками ягодицы. Он знал, что Родина будет помнить его.

– Вот тебе, Ева! Получи! – и он содрогнулся от боли. – Мощным толчком офицер загнал ему в зад член. – Ну что? Как тебе? – наклонился он к его уху. – Нравится мой дружок? А? Хорош, правда? Ну признайся, что хорош. Прямо как кубинская сигара. Такой же толстый, плотный, упругий…. – и он вдруг почувствовал запах дыма.

– У… гад! – обернулся он назад, огрызаясь, и увидел, что, не вынимая из его задницы член, офицер раскуривает сигару.

– Ну почему это гад? – цинично усмехнулся тот и длинно затянулся. – Сам же свою жопу сюда притащил, вот и расхлебывай теперь… Ну что? Теперь поглубже и почаще? Ничего что я курить буду? Как тебе запах дыма? Не раздражает?

– Дззз..! Дззз..! – резко зазвонил будильник, и, вздрогнув, он проснулся. Испарина покрывала его лоб, в заду сладковато свербило, а член стоял как каменный.

– Фу, бля! – выдохнул он и испуганно оглянулся. Рядом на кровати мирно посапывала жена. Фуражки на прикроватной тумбочке, слава богу, не было. – Приснится же такое! Перепил вчера, похоже, – пробормотал он себе под нос. – Да еще будильник забыл выключить. Сегодня же суббота! А это что за дым такой? – принюхался он. – Опять жена, бля, забыла сигарету потушить! Так ведь и устроит пожар со своими ночными перекурами. Не спится ей, видите ли! А член-то что так стоит? – опустил он вниз глаза. – Ладно, пойду отолью, и дальше – спать, – и, потушив дымящуюся в пепельнице сигарету, он почесал зад, сладко потянулся, а затем направился в сторону туалета.

И все-таки Аня решила перейти с лыж на сноуборд. Думала, сомневалась, но в конце концов решила. Они катались с друзьями в Австрии, и компания разделилась пятьдесят на пятьдесят. Одни были лыжниками, а другие – досочниками, и вот эти, вторые, явно больше оттягивались на склоне. Очень хотелось присоединиться к ним.

Пару раз до этого она уже пробовала встать на сноуборд, но получалось не совсем удачно, явно стоило нанять инструктора. Созвонившись со спортшколой, она договорилась об индивидуальных тренировках.

Инструктора звали Жаном. На первый взгляд грубоватый парень, тот оказался приятным человеком, и уже на второй тренировке ей даже чем-то нравился.

Она поставила себе серьезную задачу, решив работать серьезно, ведь они регулярно выезжали в горы компанией. Жан оценил ее упорство, разработав индивидуальную программу. Результаты не заставили себя ждать: Анна наконец поехала, у нее стало неплохо получаться.

И вот наступила завершающая тренировка. Они договорились поплотнее откататься, а затем расслабиться, отметив Анины успехи.

Выполнив намеченную программу, они спустились к промежуточной станции подъемника и, отстегнув доски, с чувством выполненного долга устроились около уличного бара. Со стороны могло показаться, что это влюбленная парочка попивает горячий глинтвейн, наслаждаясь видом гор и музыкой.

– Слушай, кайфово-то как! – довольно жмурилась Аня. Яркое солнце так слепило, что от него не спасали даже солнечные очки. – Классно мы сегодня потренировались!

– Просто ты способная оказалась. Приятно было с тобой работать. Получится из тебя сноубордист. Если халявить не будешь, – подмигнул ей Жан.

Аня довольно заулыбалась. Приятно было получить хорошую оценку.

– Давай тогда выпьем за то, чтобы у нас все получалось! Чтобы все желания становились реальностью! – чокнулась она с Жаном стеклянной кружкой с глинтвейном. Его глаза улыбались, а вид у него самого был немного шальной.

Играла классная музыка, народ вокруг смеялся и радовался жизни. Парочками и дружными компаниями публика пила глинтвейн, шутила и пританцовывала, а в придачу ярко светило солнце, искрился белый снег, и четкий рельеф гор красиво выделялся на фоне голубого неба. Было необыкновенно хорошо. Они болтали, шутили и хохотали, пили глинтвейн и рассказывали друг другу веселые истории. Расставаться явно не хотелось. Даже как-то глупо было взять и разъехаться с таким настроением.

– Давай вместе до низа прокатимся! – предложила Аня. – Нормальная красная трасса, я по ней уже спускалась. Хочется еще покататься.

От этой промежуточной станции можно было спуститься вниз на фуникулере или скатиться по красной трассе средней сложности, в зависимости от настроения и степени усталости.

– Не горячишься? Ноги-то, наверное, уже не держат. Да еще и глинтвейнчик… Давай лучше на фуникулере, – засомневался Жан.