Когда мы проходили мимо стола, Грюнер все же подала голос:

– Не хотите узнать, куда идти?

* * *

В этом не было необходимости – Флора Салливан ждала нас посреди коридора, скрестив руки на груди. Ту же позу использовал Грант Феллингер. Может, этому обучают на юридическом факультете.

На ней была черная юбка-«карандаш» и белая шелковая блузка с закругленным воротничком. Благодаря каблукам красных туфель Флора могла бы попасть в одну из команд НБА[56]. Темные кудри она туго собрала на затылке. С длинной шеи свисали на цепочке очки в серебряной оправе.

Поразительное сходство с Дженсом Уильямсом бросалось в глаза.

С каменным лицом она наблюдала за нашим приближением. Путь до ее двери оказался длиннее, чем до кабинета Феллингера; стены были украшены абстракциями в пастельных тонах. Из скрытых динамиков под перебор струн лилась смягченная версия «Элеанор Ригби»[57]. Жуткая песня, если вдуматься.

Когда нам оставалось футов двадцать, Флора Салливан сорвалась с места подобно мустангу, выпущенному из загона, и устремилась навстречу на негнущихся ногах, причем лицо ее пошло ярко-красными пятнами.

Фламинго, объевшийся розового планктона.

Она остановилась по центру коридора.

– Кем вы себя считаете, распространяя среди персонала информацию, касающуюся лично меня?

– Миссис Салливан, я – лейтенант Майло Стёрджис из департамента полиции Лос-Анджелеса…

– Это не ответ.

– Извините, мадам, но крепостной ров оказался глубок, и нам пришлось опустить подъемный мост.

Флора Салливан заморгала. Глаза у нее были темно-голубые и большие. Жадный рот, подмеченный мною еще на фотографии, глянцево блестел алой помадой. Не очень красивая женщина, но умеющая владеть собой.

– Я не интересуюсь средневековой архитектурой, офицер Как-Вас-Там. Теперь ответьте мне: кто дал вам право обманом проникать сюда, ссылаясь на моего близкого друга?

– Ваша личная жизнь нас не касается, миссис Салливан. Нам необходимо поговорить о вашем кузене Джоне Дженсене Уильямсе.

– Дженсе? Во имя всего святого, зачем? Он мой дальний кузен, я его едва знаю.

– Вы знали его достаточно хорошо, чтобы устроить на работу в этом здании.

– Я оказала ему услугу… Ах, это. Я была уверена, что раз Джей-Джей исчез, то инцидент исчерпан.

– Мы расследуем убийство, – сообщил Майло.

– Что? – взвизгнула она. Звуковая волна прокатилась по коридору, заставив ее захлопнуть рот.

Группа хорошо одетых усталых людей появилась из-за угла и двинулась в нашу сторону. Один из мужчин погрозил пальцем:

– Фло…

– Марк…

Адвокаты прошли мимо, бросая через плечо любопытные взгляды.

– Черт. Давайте поговорим у меня в офисе, – предложила Флора Салливан.

По размеру и планировке ее рабочий кабинет напоминал офис Феллингера, но выглядел не столь строгим благодаря пастелям и светлой мебели. На столе присутствовали два фотопортрета, Салливан и ее мужа, причем последний был без всяких признаков инвалидности.

Она вытянулась всем своим длинным телом в кресле за столом.

– Прежде чем я услышу всякую чушь про убийство, вы обязаны ответить: какое отношение к вашему делу имеет мистер Бонелли?

– Никакого, – отчеканил Майло.

– Вы солгали, чтобы попасть сюда. Это обычная полицейская процедура?

– Миз Грюнер проявила несговорчивость.

– Миз Грюнер надлежащим образом исполняет свои обязанности. Без нее наше заведение превратилось бы в зоопарк. – Салливан сняла через голову очки с цепочкой и положила их на стол. – Я не удовлетворена вашим ответом. Почему вы заинтересовались мистером Бонелли?

– Только потому, что он ваш друг, – ответил я.

Часть красных пятен приобрела багровый оттенок.

– Я дорожу этим знакомством с самого колледжа. Итак?

– Мы наводили справки о вас, и имя мистера Боннели всплывало несколько раз в связи с вашим. Сбор средств на благотворительность, что-то вроде этого. Нам действительно необходимо поговорить, поэтому мы ухватились за соломинку. Извините.

Я дал ей возможность закрыть тему; вряд ли ей хотелось продолжать спор.

Но она предприняла еще один выпад.

– Почему вы периодически поднимаете вокруг меня шум? И не пробуйте увильнуть от честного ответа.

Правило 101: держи ситуацию под контролем.

– Мы здесь потому, что вы – единственная местная родственница Д. Дж. Уильямса, а он подозревается в нескольких убийствах.

– Это нелепо. – Салливан расхохоталась, закончив громким фырканьем. Сходство с лошадью усилилось. – Вы зря тратите свое время и, что еще более важно, транжирите мое. – Она встала. – А теперь вам пора покинуть это помещение.

– Нам необходимо знать, где находится мистер Уильямс…

– Делайте, что хотите, я ничем не могу вам помочь.

– Вы достаточно хорошо знали его, чтобы рекомендовать…

– Я просто старалась быть любезной! И посмотрите, куда это меня завело. Это они его наняли. У них и спрашивайте адрес.

– Тот, что он дал мистеру Феллингеру, оказался ложным.

Салливан захлопала ресницами.

– В самом деле?

– В самом деле. Где мы можем найти его, мэм?

– Не имею никакого понятия.

– Даже учитывая…

– Он – просто дальний родственник, которому я помогла найти работу. То же самое я сделала бы для любого чужого человека, обладай он квалификацией.

– А мистер Уильямс обладал квалификацией?

– Он учился в Йеле.

– Вы достаточно близки, если знаете об этом, – заметил я.

Флора Салливан уставилась на меня.

– Это уж точно не являлось семейной тайной.

– Джей-Джея считали в семье умником…

– Достаточно сообразительным… – Она старалась говорить напористо, чтобы сохранять доминирующее положение, но вдруг смешалась, заморгала, перевела взгляд на очки и принялась играть ими.

– Он сказал вам, что окончил Йель, – предположил я.

– И?..

– На самом деле через год его отчислили.

Она постукивала по рамке свадебной фотографии красным холеным ногтем.

– Я, естественно, не посвящена в историю его жизни – прошло столько времени с тех пор, как мы виделись…