А когда настигло его облако, всплыл он вверх брюхом в сопровождении многих мелких рыб и медуз.

— Приказ катерам, — ревел Моржов из своего кабинета, — подобрать дельфина, пока он не захлебнулся!

Но ничего не делали люди на катерах и не могли сделать: они спали. Спали прямо в катерах, несущихся с бешеной скоростью неизвестно куда.

Из одного самолета катапультировался второй пилот. Он ударился об воду с огромной кучей брызг и глубоко ушел в море. Потом он вылетел пробкой на поверхность, снова ушел под воду и снова всплыл.

Пилот осмотрелся и подплыл к Тристану. Он обнял дельфина, что-то сказал ему и поднял его клюв над водой.

Так их вместе и втащили в лодку.

Через час после этих событий наступила ночь.

Тристан проснулся ночью с дикой головной болью. Он долго не мог вспомнить, что с ним случилось и где он находится.

А лежал он, готовый к отправке в Симферополь, в пластмассовой ванне в изоляторе предварительного заключения.

Проснулся Тристан от того, что кто-то сильно раскачивал ванну и толкал его в бок через мягкую пластмассу.

— Тристан, очнись! — говорила Павлова.

— Тристан, возьми ты себя в руки! — говорил другой голос.

Два дельфина, Павлова и Сидоров, в конце концов опрокинули ванну и выкатили Тристана в воду.

— Тристан, тебе надо бежать!

— Чего? — поразился очухавшийся Тристан. — А решетки?

— Они внизу перекусаны.

— А синий луч?

— Мы дадим тебе фосфоресцирующую жилетку.

Чем больше Тристан приходил в себя, тем самоувереннее становился.

— А если я не хочу уплывать? А если мне кто-то очень сильно понравился?

— А если тебя начнут допрашивать? А если тебя заставят выдавать военные секреты? — спросила Павлова.

— Да я им ничего не скажу.

— А если они вольют в тебя водку? А? Ты хочешь, чтобы из тебя сделали предателя?

— Нет, не хочу, — испугался Тристан. — Но как же мое задание? Я же ничего не сфотографировал. Как я посмотрю в глаза полковнику Еллоу?

— Ничего, — успокоила Павлова. — Ты можешь смело смотреть в его военные глаза. Ты ему нарисуешь картинки.

— Это мысль, — решил Тристан, — нас ведь специально учили рисовать. Полковник Еллоу на уроках тактики всегда говорил: «Карандаш, автомат и консервы — вот три кита, на которых держится армия!»

Тристан заторопился.

— Ладно, давайте вашу жилетку.

* * *

В это самое время на другом краю земного шара великий военный тактик полковник Еллоу говорил своему заму подполковнику Рэду:

— Уже прошло почти двое суток, а мы не имеем никаких вестей от Тристана. Я очень беспокоюсь о нем.

— Я тоже очень обеспокоен, — поддержал его подполковник Рэд. — Если нам позвонят из генерального штаба, я не знаю что и сказать. Что же будем делать?

Вместо ответа Еллоу нажал кнопку на столе и прорычал в настольный микрофон:

— Внимание, морские службы! Генри на выход!

— Нет, они определенно идиоты! — заявил технолог Юджин Старский, когда услышал это. — Ведь я же им говорил, что надо выпускать дельфинов парой. Не слушали. Теперь все равно посылают второго дельфина. И опять в одиночку.

Однако долговременная служба в рядах приучила его исполнять даже самые дурацкие приказы военного начальства. И он со своей бригадой старательно и спешно начал снаряжать Генри в полет.

Через два часа Генри был полностью экипирован. И выглядел как картинка с плаката «Подводные береты на защите родины». Он весь так и сверкал оборудованием.

* * *

— Ну что, — спросил Генри у матросов-технологов, — будем фотографироваться на память?

Матросы помалкивали.

— Насколько я знаю, — настаивал Генри, — есть такой обычай.

— Я тебе сфотографируюсь! — закричал Старский. — Вон видишь на берегу веревочный склад в два этажа?

— Не вижу, — ответил Генри.

— Правильно, не видишь. Потому что твой дружок Тристан его еще в прошлый раз сфотографировал. — Он продолжал подтягивать ремни на Генри: — Не забудь, что у тебя радиомаяк на спине. Длинный сигнал — «Все в порядке», два коротких — «Я возвращаюсь», серия коротких — «Я в опасности».

— И все ко мне прибегут? — спросил Генри.

— Смотря какая опасность, — проворчал один из матросов-ассистентов. — Может быть, наоборот, убегут.

* * *

В результате всех этих событий получилось, что в одно и то же время стартовали дельфин Тристан с советской базы в сторону Америки и дельфин Генри с базы ШСА в сторону России. Генри в теплой ванночке на самолете, Тристан пешком в холодной воде.

* * *

В ночном тумане Тристана никто не тревожил и не доставал. Несколько миль он плыл в полной тишине и комфорте. Его издерганные нервы постепенно приходили в порядок.

Вдруг он услышал за спиной жуткий вой военной сирены.

Постепенно нарастал шум прогреваемых моторов. По воде и по небу зашарили прожектора. «Все ясно, — подумал Тристан, — хватились». Теперь надо было резко увеличить скорость и прорываться сквозь луч. Либо, наоборот, следовало затыриться в береговых камнях и сидеть там пару недель.

* * *

Тристан правильно понял — хватились. И хватился заместитель по кадрам подполковник Стукач С. С. Он был чрезвычайно доволен тем, что сумел обнаружить иностранного дельфина. Он ожидал всяческих похвал от начальства и никак не мог заснуть от возбуждения. Уже ночью он решил еще раз пойти и полюбоваться на пленника.

И на тебе! Ванна опрокинута, а клетка пуста. Тревога!

* * *

И снова прозвучал сигнал боевой тревоги. И снова один за другим вышли в море катера. В этот раз все матросы были в противогазах, чтобы в сонном виде не уплыть в Турцию.

И снова поднялась на гидравлических столбах березовая роща с тренированными воронами. И вылетели в небо самолеты, переходящие в подводные лодки.

Да только найти в море дельфина — это все равно, что найти иголку в стоге сена, особенно ночью.

«Только бы они не поменяли синий луч на красный или какой-нибудь другой», — с тревогой думал Тристан.

Но все оказалось в порядке. Слегка бликанула в темноте его фосфоресцирующая жилетка, и он понял, что луч уже позади.

— Теперь строго на запад. Двести километров, и все. Там нейтральные воды.

* * *

Напрасно бороздили воду в бухте катера. Напрасно посыпали море порошком гидропланы. Ушел Тристан.