— За отродье получишь сейчас! — пообещала Ири, а я снова дернула ее за косу, чтобы не лезла без спросу, и сказала:

— Ну что ж, покажи. Видела я уже кое-что, вдруг это поинтереснее окажется?

Снова вспыхнули радуги водопада, и я увидела себя.

Было на мне платье, какие любила покойная вдовствующая герцогиня, одновременно скромное и дорогое, и ее опаловое ожерелье сверкало у меня на шее. Мои волосы, уложенные в высокую прическу, украшала бриллиантовая диадема, вокруг суетились служанки, а когда в комнату кто-то вошел, порскнули во все стороны, как вспугнутые воробьи. Это сам герцог явился взглянуть, хорошо ли убрана его невеста…

«Не будь я уже женат и не будь ты простолюдинкой, лучшей герцогини я и искать бы не стал», — вспомнила я его слова. А что, не такая мы с ним близкая родня, мог бы и впрямь жениться на мне!

— Да кто ж так на свадьбу наряжается? — вырвалось у меня. — Платье-то свадебное, но ожерелье девичье, диадема бальная, для замужней дамы, а эти вот ленты вовсе траурные, вдовьи!

— Мам, служанки и те вечно путают, что к чему надевать нужно, а фея вовсе сколько лет людей не видела! — вставила Ири. — Ой…

В видении появилась и она сама, в праздничном наряде, настоящая принцесса, и герцог отечески поцеловал ее в лоб…

— Глупости какие, — твердо сказала она. — А теперь для меня картинка будет, да? Ой, не могу! Поглядите только!

Тут и мы увидели, как по раскаленным солнцем белокаменным улицам движется процессия: всадники на великолепных конях в золоченой сбруе, темнокожие полуобнаженные воины с копьями в два человеческих роста и изогнутыми саблями, в плащах из звериных шкур, с огромными пятнистыми кошками на поводках. В середине же медленно шло громадное чудище с шатром на спине, с ушами-опахалами, с погонщиком на шее. В шатре возлежали на подушках дэшавар Урза и Алиш, а Ири, одетая во что-то вроде занавесочки из невесомого золотистого шелка, унизанные самоцветами цепочки да собственные распущенные кудри, подавала им фрукты.

— Ой, заберите этого вашего дэшавара с дэшаварчиком! — покатывалась она со смеху. — Вот умора! Мам, ну скажи, не могло такого случиться никогда-никогда! Да я лучше бы утопилась, чем пошла замуж за этого обормота!

— А может быть, ты согласилась бы стать моей наперсницей, дитя? — спросила вдруг фея. — У меня нет наследницы, а твоим родителям теперь не до тебя, раз уж они обрели друг друга! Я показала бы тебе все тайны этого мира, обучила тому, о чем даже не слышали ни люди, ни алии, и ты стала бы…

— Еще чего не хватало! — перебила Ири. — Многое ты можешь показать, ага, не вылезая из этой долины. Я по дороге и то больше видела, вот! И научишь ты, как же, жди… Еще скажи: чтоб попасть к тебе в ученицы, надо отречься от родителей, как в сказке, и служить тебе верой и правдой много лет! Размечталась…

— Зачем ты тянешь время и искушаешь нас? — спросил вдруг Ирранкэ у феи. — Чего ты дожидаешься? Ты ведь не хуже нас понимаешь, что эти твои видения фальшивы насквозь, так в чем же дело? Думаешь, кто-то из нас настолько глуп, чтобы поверить тебе?

— Нет… конечно же, нет, — прошептала она. — Но вдруг? Вдруг кто-то дрогнул бы… Столько лет… Мне нужен ключ! Отдайте, отдайте, прошу, не заставляйте отбирать его силой! Я смогу, мне хватит сил…

— Убить нас? Тогда почему ты не сделала этого сразу, как разделила нас по прибытии? Я хоть как-то мог сопротивляться, а моя жена? Почему ты не прикончила ее и не забрала ключ? Она же была в полной твоей власти! — Ирранкэ выдохнул. — И не говори, что просто хотела позабавиться. У тебя уже не осталось сил на такие игры.

— Я не смогла, — ответила фея со странным смешком. — Представь, Ирэ, я не смогла… У этой женщины такая броня, что мне ее не пробить! И это не ключ, нет, он не дает защиты, это…

— Это кровь Короля-чародея, — сказал он. — Короля-убийцы, как вы его называете. И благодарю Создателя за то, что она — его потомок.

«Чей именно?» — подумала я и вздрогнула от кощунства этой мысли. И заметила — при фее Ирранкэ ни меня, ни дочь не называет по имени. Она, правда, могла слышать нас прежде, но вдруг не поняла?

— Отдайте ключ, — повторила фея. — Отдайте! Я покамест прошу по-хорошему, я оставлю вас в живых, убирайтесь прочь из этой долины… Здесь у меня все еще достаточно сил, и пускай я не могу убить женщину, я изувечу тебя, Ирэ, и даже если она сумеет вытащить то, что от тебя останется, за ту грань, где я не властна, ты все равно умрешь в мучениях! Но до этого дело не дойдет, она вернет мне ключ, лишь бы не видеть твоих страданий…

— А почему ты решила, что этот алий мне настолько дорог? — перебила я. — Я была с ним всего лишь одну ночь, а вновь встретила больше десяти лет спустя. И я не романтичная девица, способная влюбиться не то что в мельком увиденного принца, а и в описание его портрета!

— Мам, я же говорю, она совсем не знает людей и алиев тоже, — серьезно сказала Ири. — Откуда бы? Сюда если кто забредал, так как раз эти вот… которые в портрет влюбляются. Или в отражение. Или вообще в одни только слова. Чудики, одним словом! Ну или по делу приходили, как папа и наша прапрапра… Иринэль, в общем.

Воцарилась тишина, нарушаемая только журчанием воды.

— А как ты собирался избавиться от меня? — спросила вдруг фея. — Ты же знаешь, убить меня не так-то просто…

— Я ведь уже сказал, что хотел открыть дверь и вышвырнуть тебя… не знаю куда, главное, прочь отсюда. А потом запереть эту дверь и… Ключ непросто уничтожить, но мы придумали бы что-нибудь. Я даже знаю, кто сумел бы помочь в этом.

— Твоя родня? Среди них нет ни одного настоящего чародея, ты сам говорил, и ваши скромные умения — не в счет!

— Нет. Я говорю о том, кому дал слово, — он взглянул вверх, на выгоревшее небо без солнца, — и кто не может сюда попасть. Пока не может.

— Ты… — Владычица вод вздрогнула. — Ты не осмелился бы… Нет… Только не…

— Почему тебя так пугает зима? Лед по весне растает, разве нет? Или ты когда-то имела дело с самими… — Ирранкэ сделал выразительную паузу, — и ухитрилась чем-то обидеть их?

— Нет! — выкрикнула она и закрыла лицо рукавом, хотя и без того стояла спиной к нам. — Не в том дело… Просто они… они нас ненавидят. И особенно — меня, полукровку! Таких никто не любит, вам ли не знать…

Я сгребла свою полукровку в охапку и прижала к себе покрепче. Еще бы и в макушку поцеловала, если бы не ящерка, о которой мы и позабыли, но которая никуда не подевалась.

— Нужно запереть дверь, — сказал Ирранкэ. — Я помню, где она. Я сделаю это, хочешь ты этого или нет, о Владычица вод.

— Мы сделаем, — добавила я. — Ключ-то у меня.

— Верно. А с ней, — он кивнул на фею, — как-нибудь совладаем. Скала вон там, идем!

— Нет.

Воздух будто загустел, как это бывает перед бурей.

— Вы не подойдете к двери. Мне еще хватит сил на то, чтобы убить вас. Не нужно было растрачиваться на миражи и обманы, верно, но с вами я справлюсь… — Фея тихонько засмеялась. — Девочка самая опасная из вас, поэтому…