class="p1">– Это Шуг и Хэмиш, – говорит Келли, протягивая руки вниз, чтобы поднять толстый кусок торфа, по цвету и консистенции напоминающий шоколадную помадку. – Их ставят здесь каждый раз, когда собирают торф.

Чарли смотрит на семейство Маккензи.

– Мэгги хочет знать, для чего они нужны! – кричит он, показывая большим пальцем в сторону церкви. Смех соседей громким эхом разносится по болоту, зажатому среди крутых и каменистых предгорий Бен-Уайвиса.

– Хорошо, – говорю я, забирая у Келли торфяную плиту. Она на удивление тяжелая и пахнет старыми мокрыми листьями. К тому времени как я бросаю ее на край насыпи, мои руки и кисти покрываются слоем густой коричневой грязи. – Но для чего они все-таки нужны?

Чарли с суровым выражением лица направляется ко мне через траншею.

– Ты пришла помогать или просто задавать глупые вопросы? – интересуется он и протягивает мне пару резиновых перчаток длиной до локтя.

– Эй, – кричит Келли. – Как так получилось, что у нее есть перчатки?

Маклауд вкладывает их мне в руки, на краткое мгновение сжимая мои пальцы. Его улыбка столь же коротка.

– Спасибо, что ты здесь, Мэгги, – бормочет он так тихо, что я едва его слышу.

* * *

Более пяти часов мы копаем, режем, бросаем и складываем. Мы с Мико копируем приемы Донни, заполняя верх канавы одним слоем срезанного торфа, а затем укладывая следующий по диагонали к краю насыпи, так что получается зубчатая кайма – как хребет дракона. Как только Маккензи заканчивают, они приходят нам помочь, и в итоге Чарли и Брюс нарезают столько, что нам приходится выбрасывать последние плиты за край насыпи.

Наконец Маклауд вытирает испачканное торфом лезвие своего тарашгира о вереск.

– Хороший денек выдался!

– В паб! – восклицает Келли, когда Донни помогает ей выбраться из траншеи.

У меня все болит. Я чувствую себя невероятно грязной. Послеполуденный ветерок остужает пот на моей коже, вызывая зуд. Я снимаю перчатки, которые дал мне Чарли, а потом Донни протягивает руку, чтобы помочь вылезти и мне.

– Спасибо, – говорю я. – Пойду приму душ, увидимся там.

– Душ запрещен, – возражает Келли, взяв меня под руку и пожимая плечами. – Прямо из канавы на вечеринку, таковы правила.

– А почему вечеринка именно сегодня? – Я оглядываюсь на штабеля торфа. – Мы ведь еще не закончили?

– Нет, – говорит Джиллиан. На ее лице от линии волос до подбородка красуется густой коричневый мазок грязи. – Но нужно несколько недель, чтобы торф достаточно высох и его можно было собирать и укладывать обратно. А для некоторых людей, прибывших помочь, это первый приезд сюда за год.

– Окончательный сбор торфа – это совсем другой праздник, – говорит Донни, прежде чем одарить меня еще одной своей ухмылкой, озорной и круглощекой. – Таким образом, у нас их получается два.

– К тому же завтра тебе будет чертовски больно передвигаться, – добавляет Брюс, подмигивая мне. – И единственное, что может тебе помочь, – это уйма виски.

* * *

В пабе остались свободны только стоячие места. Я никогда не видела его таким многолюдным. Я узнаю́ гораздо меньше лиц, чем обычно, и предполагаю, что бо́льшая часть жителей Урбоста и их обширные семейства тоже здесь. Все выглядят так же, как и я, – потные, усталые и грязные, – а в зале пахнет торфяным болотом.

– Большой бокал белого вина, да? – спрашивает меня Чарли, неодобрительно скривив губы.

– Спасибо, Чарли.

– Ага. – Он кивает в сторону бильярдного стола. – Твой мужчина там.

Когда Уилл замечает меня, он машет мне рукой и сексуально ухмыляется, а я улыбаюсь в ответ, даже не заботясь о том, что выгляжу, вероятно, еще хуже, чем себя чувствую.

– Я помогу Чарли, – с улыбкой говорит Мико.

– Черт! – выдыхает Келли, хватая меня за локоть. – Там Дэвид Кэмпбелл! Теперь, когда ты поймала единственного подходящего холостяка на всем острове, он – мой последний вариант. Пойдем. – Она уже тянет меня за собой. – Он такой горячий мужчина! Впервые за бог знает сколько времени он вернулся, и ты только посмотри, в каком я ужасном виде!

Я смеюсь:

– Ты отлично выглядишь, Келли.

Дэвид стоит с Корой, Юэном, Уиллом и женщиной, которую я не знаю. Когда мы подходим к ним, Уилл делает шаг вперед и обнимает меня за плечи.

– Ребята, познакомьтесь с Мэгги. Моя девушка. – Он подмигивает мне. – Мэгги, это моя сестра, Хизер, и мой хороший друг, Дэвид.

Я чувствую, как горят мои щеки, когда Хизер заключает меня в крепкие объятия и сжимает мои руки.

– О, я наслышана о тебе, Мэгги. Уилл не умолкает, рассказывая про тебя. Это похоже на чудо: вечного холостяка наконец-то выманили из его отшельничества! Я какое-то время беспокоилась, что он в конце концов сойдется с одной из своих овец… – Смех у нее такой же звонкий и красивый, как и голос, а улыбка щедрая. Она похожа на женскую версию Уилла: бледная кожа, темные волосы и ярко-голубые глаза.

– Мэгги, можем мы предложить тебе выпить? – спрашивает Юэн.

Уилл уже рассказал мне, что Моррисоны всегда нанимают для сбора торфа рабочих из Льюиса, однако безупречно выглядящие Юэн и Кора слишком резко выделяются на фоне грязного, ликующего паба. Отсутствие сына Юэна, Иэна, тоже бросается в глаза, и когда я смотрю на Юэна, всегда такого приветливого, по-собачьи доброжелательного, обнимающего улыбающуюся жену, то с трудом сдерживаюсь, чтобы не заключить его в неуместно крепкие объятия.

– Всё хорошо, спасибо. Чарли принесет мне вино.

– Славно, что вы с Келли так поступили, – замечает Юэн. – Помогли Чарли сегодня… Никто никогда не хочет просить об этом.

– Особенно если этот «никто» – Чарли Маклауд, – уточняет Дэвид. Он смеется и протягивает мне руку, после чего целует меня в обе щеки. – Очень приятно познакомиться с тобой, Мэгги.

Келли не преувеличивала. «Золотой мальчик» Айлы именно таков, как она расписывала: высокий и широкоплечий, с густыми светлыми волосами и такой рельефной челюстью, что мне сразу же хочется по-подростковому захихикать.

– Я рад, что ты делаешь моего лучшего друга счастливым, – говорит Дэвид.

– О, как красиво сказано, Кэмпбелл, – насмехается Келли. – Неужели в наши дни это считается хорошим тоном в Чаринг-Кросс?

– Вообще-то, я сейчас в Вест-Энде.

– Жаль, – отмечает Келли. – Я надеялась переехать обратно в Кельвинбридж в ближайшую пару месяцев. Теперь мне придется все переосмыслить.

– Рад тебя видеть, Келли. – Он смеется и придвигается ближе, чтобы обнять ее. – Ты выглядишь потрясающе.

Келли стойко пытается сохранить спокойствие, но, когда он отпускает ее, щеки у нее становятся ярко-розовыми. Она откашливается.

– Ты тоже приедешь на сбор торфа?

– Джимми и Джаз предложили помочь маме. – Он кивает в сторону места, где Айла – в грязном полукомбинезоне и самой огромной, самой потрепанной