– Расслабься. Все будет хорошо, поверь мне.

– Тебе? – Смерив раздевающегося супруга внимательным, оценивающим взглядом, отчего тот замер с футболкой в руках и иронично двинул бровью, я не выдержала и тихо рассмеялась. – Уговорил. Уж кому-кому, а тебе я поверю с превеликим удовольствием.

– Вот и договорились. А теперь раздевайся и марш в постель. – Карие глаза потемнели в секунду, в них появились такие знакомые багровые всполохи, и кое-кто чрезвычайно тираничный и уже обнаженный посмел заявить: – Это приказ, милая. А приказы бога огня не обсуждаются.

– Будущего бога огня. – Я встала в позу и уперла кулачки в бедра, хотя сама едва сдерживалась от смеха.

Фэрри же шагнул ближе и, нависнув, широко и несколько кровожадно подтвердил:

– Точно. Будущего. И вообще, прекращай перечить мужу, сокровище. Муж сказал в постель, значит, в постель.

– Обожаю, когда ты приказываешь именно это. – Я все-таки не удержалась и, закинув руки ему на плечи, блаженно прищурилась. И просто испарила одежду, тут же прильнув к нему всем телом. – Уговорил, неси. Я не против.

Сокровище угомонилось далеко не сразу, но все-таки угомонилось. Из-за своей божественности Ксюша стала намного выносливее и сильнее, так что ему пришлось весьма постараться, чтобы она получила все, что хотела. А хотела она многого…

Чуть прикрыв глаза, бывший Страж усмехнулся воспоминаниям часовой давности. Сейчас и не скажешь, что эта спящая русоволосая кнопка может требовать, а затем стонать так, что он порадовался абсолютной звуковой изоляции каюты. С экипажа сталось бы примчаться спасать.

Богиня…

Кто бы мог подумать? Уж точно не он. Да и сейчас не очень-то верится. Но факты налицо, и необходимо приложить максимум усилий в минимальные сроки, чтобы закрепиться и утвердиться на позициях. Уж кому-кому, а ему известно, что пришлых и зарвавшихся никто не любит. Тем более те, кто считает, что более достоин.

Ребята уже две недели назад зафиксировали первые вспышки магической активности за пределами изоляционной сферы, причем на текущий момент их насчитывалось уже больше полусотни. Подумать только! Больше полусотни богов почуяли бесхозный магический мир и рванули попытать удачу.

Но ничего…

Ничего-ничего. И не с таким справлялись. И с этим справятся.

Ксю отдохнула в полной мере, успела узнать основное и необходимое, вечер поздравлений проведен, так что теперь можно приступить к работе. Да, завтра с утреца и приступят.

А пока…

Багровые всполохи ушли на глубину, а уверенные мужские руки обняли свою драгоценность. А пока Фэрридан в полной мере насладится дыханием и безмятежным сном своего маленького розовенького монстрика.

Заработал.

Следующая неделя стала настоящим безумием по сравнению со всей моей предыдущей спокойной жизнью. Первым делом я лично уничтожила всех демонов, что, кстати, далось довольно легко. Хватило услышать мысли лишь одного: «Уничтожить и сожрать», чтобы больше не раздумывать о том, правильно ли я поступаю. Правильно.

Затем я одного за другим освободила шестерых маридов, джиннов воды, которые без долгих раздумий и сомнений принесли мне пожизненную присягу и стали стражами Жизни. Ифриты, на которых пришлось надавить и даже кое-кому продемонстрировать свою силу и характер, тоже упрямились не очень долго, и вскоре у меня появились пятеро стражей Смерти.

Однако пока никого карать и миловать я не планировала, так что и те и другие приступили сначала к уничтожению старого храма, а затем и к возведению нового – центрального храма новой верховной богини мира.

Мы с Фэрри долго думали, но в конечном итоге сошлись во мнении, что хотим храмы в восточном стиле, но не классическом, а нечто среднее между Японией, Индией и Арабскими Эмиратами. Это было величественно, ажурно и одновременно монументально. В наружной отделке в основном использовались кремовые и белые цвета, внутри же главенствовали красные и синие оттенки, цвета моих личных стражей. Статуя, изображавшая меня, была классически белоснежной, причем если с одеянием все решилось без проблем (то самое белое платье с золотой пряжкой), то с лицом, а точнее, с его выражением, пришлось попотеть, чтобы изобразить именно ту улыбку, которая будет одновременно всезнающей, многозначительной, но тем не менее прощающей. В общем, Мона Лиза отдыхала, а я рычала и скалилась.

– Госпожа, перестаньте. – Марида Римма, оказавшаяся лучшим скульптором из всех остальных джиннов, терпеливо погасила очередной мой нервный порыв. – Расслабьтесь. Что вы любите больше всего? Подумайте о чем-нибудь милом: котята, цветы, украшения, дети. Муж? Нет, о муже не надо, у вас о нем не те мысли. Давайте о детях. Представили? О! Вот так и замрите! Секундочку…

Руки джинири запорхали над лицом скульптуры, и уже через пару минут она счастливо улыбалась.

– Идеально!

Да, неплохо… Блин, какая-то я тут блаженная. Неужели я выгляжу именно так?

– Может, посерьезнее?

– Нет, госпожа, не стоит. Но если вы не уверены, то можем спросить у остальных.

В течение часа к статуе пришли все, кто мог дать верную и непредвзятую оценку, и в конце концов окончательный вариант моего божественного лика утвердили почти единогласно.

Во время стройки, которая была завершена всего за десять дней, вокруг храма, расположенного в центре столицы мира, стояла непроницаемая туманная стена: на ней огромными пылающими буквами было написано: «Реконструкция».

Это Фэрри так решил подшутить, чтобы горожане не сильно паниковали из-за того, что храм строят не люди, а едва уловимые глазу духи. Территорию пришлось расширить, но тут проблем не возникло – монарх без возражений приказал освободить ближайшие здания, которые пришлось снести под ноль, лишь бы угодить божественной мне.

К концу недели, когда основные дела уладились, я посетила Анаю Терину и, лично приняв из ее рук документы, сделала ей предложение. Она сначала отказалась, но, подумав и здраво рассудив, согласилась. Старшая жрица действительно оказалась крайне порядочной и исполнительной, и те, кто, так или иначе, запятнал себя неправомерными деяниями, уже были заключены под стражу и дожидались моего решения в темницах.

К сожалению, их было немало…

Но и казнь заслужили далеко не все, и я пока думала да советовалась с будущими богами, какое из наказаний будет адекватным, но при этом максимально показательным и назидательным.

Утром одиннадцатого дня, когда на планету прилетела сияющая Валенсия (в отличие от богов, корабли имели доступ на планету), до сих пор не желающая до конца поверить в наше предложение, мы отправились на открытие храма.

Пылающие буквы заранее предупредили жителей столицы, что завтра их всех ждут на невероятное торжество, да и монарх постарался и оповестил всех, кто не имел права пропустить столь феерическое зрелище, так что шоу предстояло грандиозное. Как по мировой значимости, так и по количеству присутствующих.