нужна, только одна маленькая мокрица. Мы поищем ее и сразу уйдем. Мы будем вам безмерно благодарны, если вы нас отпустите.

Охранник повернулся к главе деревни, словно ожидая его решения. Болшеп в красной маске долго стоял без движения, не издавая не малейшего звука. Затем он повернул посох в одну сторону, в другую, крупные клыки, привязанные к верхушке, запрыгали и защелкали словно в танце. Болшеп охранник поднял палку над головой и быстрее, чем кто-то из кобольдов успел сообразить, резко опустил ее вниз, конец палки прошел между прутьями клетки и ударил Фэй по голове. Удар пришелся на один из двух роговидных отростков, что торчали из ее головы, и напоминали козьи рога. Палка отскочила в сторону, и задрожала. Довольный ударом, охранник неторопливо потянул ее обратно к себе. От удивления и боли Фэй отшатнулась назад и уперлась спиной и руками в прутья клетки.

После произошедшего Фэй пришла в голову мысль, которую она совсем не ожидала. Эти отростки на голове долгое время не давали ей покоя, она часто задавалась вопросом, зачем природа снабдила ее столь, как ей казалось, бесполезной частью тела. Она же не собиралась ни с кем бодаться, да и сделать это было крайне сложно притом, что отростки торчали назад, а не вперед. У каких-то кобольдов этих отростков вовсе не было, а у некоторых рожки были почти незаметны, она завидовала им, считав, что у разумных животных рога это атавизм. Завидовала ровно до этого момента, когда роговой отросток защитил ее голову от удара палкой.

Сдерживая слезы, не столько от боли, сколько от обиды, Фэй поняла, что выяснила, зачем в клетке были оставлены горизонтальные прорехи.

— Чтобы лупить палкой тех, кто внутри, — прошептала Фэй, не осознавая, что сказала это вслух.

— Вот засранец, — прошипела Баллира. — Выберусь отсюда и разорву ему глотку.

— Я в порядке, — попыталась успокоить ее Фэй. — Попробую еще.

За неимением лучшего варианта, она подползла на коленях вперед.

— Мы союзники дайгонцев, вы знаете, как они сильны, — твердо заявила Фэй. — Навредите нам, и они явятся сюда, а затем разнесут ваш лагерь. Один дайгонец как раз тут неподалеку, скоро он отправится нас спасать.

— Больно оно ему надо, — прошептала Баллира.

В этот раз охранник не стал дожидаться сигнала старейшины, он отвел палку назад, затем выбросил ее вперед наподобие выпада копьем. Деревянный торец врезался в плечо Фэй и отбросил ее к противоположной стене клетки. Охранник потянул палку назад и с удивлением обнаружил, что она застряла. Баллира вцепилась в середину шеста зубами и с рычанием потянула на себя.

— Что ты делаешь? — воскликнула Фэй.

В ответ Баллира зарычала громче.

— Отпусти, станет только хуже!

Старейшина воткнул посох в торф и ухватился за конец палки, пытаясь помочь охраннику. После нескольких безрезультатных попыток им все же удалось вырвать палку из зубов Баллиры. Охранник принялся разглядывать глубокие следы зубов на своем оружие.

— В следующий раз это будет на твоей шее, — пообещала Баллира.

Старейшина и охранник обернулись друг к другу. Фэй услышала тихий шепот, она совершенно не понимала, о чем они говорят, язык не был похож ни на что из того, что ей доводилось слышать. Казалось, он состоял всего из трех или четырех букв, соединенных в причудливые последовательности. Должно быть, решила Фэй, эти двое решали, ужесточить ли наказание двум пойманным кобольдам, или же казнить их на месте.

После короткого совещания старейшина взял посох, поднял к небу и принялся раскручивать, что было силы, клыки на веревке часто защелкали, это продолжалось какое-то время. Затем старейшина направился куда-то вглубь деревни и вскоре скрылся за одним из домов-шалашей. Охранник встал на прежнее место, похоже, никакие дополнительные наказания их пока не ждали.

Плечо Фэй изрядно саднило, а в голове раздавался какой-то нездоровый писк, впрочем, ее сейчас это мало заботило — переговоры провалились. Ей не стали отвечать и даже не выслушали, скорее всего, болшепы и вовсе ее не поняли. И что тогда оставалось делать? Только надеяться на добрую волю их пленителей или на то, что Кенрон и вправду явится сюда и спасет их. Вот только не с его нынешними ранами ему ходить по лесам и сражаться с полчищами дикарей.

В деревне чувствовалось какое-то оживление. Болшепы сновали между домиками быстрее обычного. Вскоре Фэй удалось разглядеть целую процессию из болшепов, идущих друг за другом от центра деревни к ближайшей речке.

Возглавлял шествие уже знакомый болшеп в красной маске, он легонько покручивал посох у себя над головой так, чтобы клыки на веревочке издавали мерные вводящие в легкий трас щелчки. Процессия на двух длинных палках несла клетку, точно такую же, в какой были заточены Фэй и Баллира. В этот раз узником оказалась антилопа, еще живая, она лежала на прутьях и ошарашенно вертела головой. Казалось и это движение давалось животному с трудом, наверняка антилопа уже растеряла все силы, пытаясь выбраться наружу, и сейчас ей оставалось лишь подчиниться воле болотных дикарей.

Процессия скрылась за рядами домиков, а затем вновь появилась у реки, что пролегала по краю деревни. Фэй подумала, что возможно не случайно видит все это представление. Ей позволили наблюдать, поставили клетку именно там, откуда можно было разглядеть этот странный ритуал пусть и издалека. Возможно, болшепы хотели показать им, какая судьба ждет их в недалеком будущем. Если это шествие было ритуалом, выходило, что ее собственный ритуал уже начался.

Носильщики вошли вместе с клеткой в воду, в том месте было так глубоко, что лишь головы болшепов торчали над мелкими волнами, создаваемыми течением. Клетка скрылась под водой полностью.

Фэй инстинктивно задержала дыхание, представляя, что приходится пережить невезучей антилопе. Носильщики выбрались на берег и принялись, как и все остальные болшепы, смотреть на воду. Шло время, Фэй почувствовала жжение в легких и судорожно выдохнула.

— Что-то купание затянулось, — проговорила Баллира позади нее.

Фэй вздрогнула, она была сосредоточена так сильно, что позабыла, что в клетке кроме нее есть кто-то еще.

— Посмотрим, как ты будешь шутить, когда окажешься на ее месте, — процедила Фэй. — Мы ведь сидим в точно такой же клетке.

Баллира не нашла, что ответить и продолжила наблюдать за процессией молча. Спустя минут десять после того, как Фэй перестала пытаться удержать воздух в легких, носильщики снова вошли в реку, нащупали длинные жерди в воде и, не торопясь, вытащили клетку на берег. Разумеется, антилопа не подавала признаков жизни, голова ее безвольно свесилась между прутьев и болталась теперь при каждом шаге носильщиков. На этом представление не закончилось. Процессия