Никогда раньше в своей жизни я не ощущал ничего более необычного. Сбросив с себя всех Тулио, я встал. Они продолжали щекотать меня. Не обращая на них внимания, я повернулся прямо к Нагвалю и попросил его объяснить мне, кто были эти четверо мужчин.

По словам Нагваля Хулиана, они были образцовыми сталкерами. Нагваль Элиас, их учитель, придумал для них имена. В качестве упражнения в контролируемой глупости он взял испанские числительные уно, дос, трес, куатро (один, два, три, четыре), прибавив к каждому из них имя Тулио, и получил следующие имена: Тулиуно, Тулиодо, Тулитре, Туликуатро.

Нагваль Хулиан представил всех по очереди дону Хуану. Четверо мужчин стояли, выстроившись в ряд. Дон Хуан посмотрел каждому из них в лицо, поздоровался кивком головы, и те тоже кивнули ему. Нагваль сказал, что все четверо являются до такой степени талантливыми сталкерами – дон Хуан имел возможность убедиться в этом, – что просто не существует слов для похвал. Они были такими великолепными сталкерами, что практически для всех существовали как один человек. И хотя люди виделись и общались с ними ежедневно – никто, кроме воинов партии Нагваля, не знал, что существуют четверо Тулио.

Дон Хуан с абсолютной ясностью понимал все, что говорил Нагваль Хулиан об этих мужчинах. Такая необычная ясность восприятия давала ему возможность понять, что он достиг места без жалости. И так же совершенно самостоятельно он понял, что место без жалости является положением точки сборки, где исчезает жалость к самому себе. Однако дон Хуан также знал, что его проницательность и мудрость были в высшей степени мимолетными. Его точка сборки неизбежно должна была вернуться в исходное положение.

Когда Нагваль Хулиан спросил дона Хуана, нет ли у него каких-либо вопросов, тот понял, что ему скорее следует уделить гораздо больше внимания объяснениям Нагваля, чем выдвигать свои собственные предположения.

Дон Хуан хотел знать, каким образом все четверо Тулио создавали впечатление, что существовал только один человек. Он был страшно заинтересован, поскольку понял, что на самом деле они не являются точной копией друг друга. Правда, они носили одинаковую одежду, были примерно одного и того же возраста, телосложения и роста. На этом их сходство заканчивалось. И все же, даже при ближайшем рассмотрении, он мог бы поклясться, что существует только один Тулио.

Нагваль Хулиан объяснил, что глаза человека привыкли фокусироваться на самых заметных деталях чего бы то ни было и что об этих деталях мы знаем заранее. Поэтому искусство сталкеров заключается в создании впечатления посредством выбранных ими деталей, которые, как они знают, обязательно привлекут внимание наблюдателя. Искусно усиливая определенные впечатления, сталкеры могут создать у наблюдателя абсолютную убежденность в том, что видят его глаза.

Нагваль Хулиан рассказал о том, как развлекло и рассмешило женщин его отряда прибытие в поместье дона Хуана, переодетого женщиной. Но бывший с ними мужчина, оказавшийся Тулитре, тут же создал у дона Хуана впечатление относительно Тулио. Он слегка повернул голову, чтобы скрыть свое лицо, презрительно пожал плечами, желая показать, что все это ему надоело, и пошел прочь. По дороге он тихонько смеялся, но так, чтобы этого никто не видел. Женщины постарались закрепить это первое впечатление соответствующим поведением, сделав вид, что их раздражает этот необщительный человек.

С этого момента каждый из четверых Тулио, оказываясь рядом с доном Хуаном, усиливал создавшееся впечатление и развивал его до тех пор, пока глаза дона Хуана не привыкали различать только то, что ему предлагалось.

Затем в разговор вступил Тулиуно. Он сказал, что им потребовалось около трех месяцев очень осторожных и последовательных действий с целью заставить дона Хуана не замечать ничего, кроме того, что он ожидал увидеть. Спустя три месяца слепота дона Хуана стала столь очевидной, что четверо Тулио перестали соблюдать осторожность. В доме они вели себя как обычно. Они даже перестали носить одинаковую одежду, и все же дон Хуан не замечал разницы.

Когда в доме появились новые ученики, четверым Тулио пришлось начинать все сначала. На этот раз задача была потуднее, поскольку учеников было много и все они были наблюдательными.

Дон Хуан спросил у Тулиуно о внешности Тулио. В ответ Тулиуно сказал, что, как считает Нагваль Элиас, внешность является сущностью контролируемой глупости, поэтому сталкеры создают ее своим намерением, а не с помощью каких-либо ухищрений. Ухищрения придают внешности неестественность, и глаз сразу замечает обман. Таким образом, внешность, вызванная намерением, – это просто упражнение для сталкеров.

Следующим заговорил Тулитре. Он сказал, что внешность испрашивается у духа. О внешности спрашивают, ее интенсивность призывают, ее никогда не создают рациональным путем. О внешности Тулио нужно было узнать у духа. И, чтобы ускорить это, Нагваль Элиас поместил всех четверых в крохотную уединенную комнатку-кладовку, где дух говорил с ними. Дух сказал, что прежде всего им необходимо намереваться достичь однородности.

Через четыре недели полной изоляции они обрели такую однородность. По словам Нагваля Элиаса, намерение слило их воедино, и они приобрели уверенность в том, что индивидуальные особенности каждого останутся незамеченными. Теперь им оставалось испросить именно такую внешность, которую будут воспринимать посторонние наблюдатели. Им пришлось немало потрудиться, чтобы усовершенствовать ее. Под руководством своего учителя они сконцентрировали внимание на каждой детали, которая могла бы сделать ее еще совершеннее.

Четверо Тулио продемонстрировали дону Хуану все наиболее характерные черты Тулио – преувеличенные жесты презрения и надменности; резкий поворот головы вправо, изображавший гнев; поворот всем корпусом таким образом, чтобы левым плечом закрыть часть лица; резкий взмах рукой над глазами, будто бы для того, чтобы откинуть волосы со лба, а также походка подвижного, но нетерпеливого человека, который слишком нервничает, чтобы решить, какой путь ему лучше выбрать.

По словам дона Хуана, все эти особенности поведения, а также десятки других, создали незабываемый характер Тулио. Фактически, он был настолько незабываем, что для того, чтобы воскресить его в памяти дона Хуана и других учеников, любому из Тулио достаточно было всего лишь намекнуть на какую-либо деталь, и дон Хуан с другими учениками тут же дорисовывали остальное сами.

Дон Хуан сказал, что в результате столь последовательного поведения Тулио стал для него и других учеников в высшей степени отвратительным человеком. Однако если бы они поглубже заглянули в себя, то поняли бы, что Тулио сам навязал им такое представление о себе. На самом деле он был легким, загадочным и производил, сознательно или бессознательно, впечатление, что он подобен тени.

Дон Хуан спросил у Тулиуно, как они призывали намерение. Тулиуно объяснил, что сталкеры призывают намерение громкими