ситуации — ключевое, подчеркнуто красным цветом и с восклицательным знаком в конце.

— Ян… — слёзы текут сильнее.

— Твоя доброта похвальна, конечно… — отталкиваю жену от себя. Потом присаживаюсь на кровать.

— Сделаю, как скажешь, — она неуверенно прикасается к моей спине.

— Филипп Абрамович считает: нужно пойти на уступки, чтобы, наконец, ускорить события, пока заказчица с подельниками не разбежались, ведь Татьяна думает, будто её муж уверен в моей виновности и собирается заявить.

— Наталья Николаевна тоже даст показания против Тани, — шепчет на ухо, обнимая сзади.

«Наталья Николаевна?» — ах, ну да, мать Тарасова. Мы же говорили обо всём с Филиппом Абрамовичем, вот только когда услышал о визите Тины в больницу, из головы вылетело.

— Знаю… Но сама мысль отвратительна, что придётся идти к нему…

— Когда? — интересуется осторожно.

— Завтра, — скидываю её руки.

— Прости…

От её тихого «прости» противно становится. Меня не покидает ощущение предательства…

2.24

Тина зашла в палату, где лежал Тарасов, а руки сами сжались в кулаки, стоило жене скрыться за дверью. Хотелось увезти её отсюда, подальше от похотливого взгляда и пошлых мыслей с участием моей девочки, которые неизменно возникнут… Даже не сомневаюсь: ОН будет смотреть на неё и продолжать мечтать, несмотря на все заверения, что больше не потревожит и не напомнит о себе.

«Сука… как же бесит…» — чувствую себя беспомощным.

Ненавижу состояние бессилия, когда не могу повлиять на ситуацию, ненавижу зависеть от обстоятельств, ненавижу, когда мне ставят условия, ненавижу, когда лишаюсь выбора… Словно приковали цепями, и каждый раз путы натягиваются, возвращая меня на место, стоит только сдвинуться с места.

— Ян, успокойся, — Филипп Абрамович прикоснулся к моему плечу, заметив моё раздражение.

— Легко сказать… — прислоняюсь спиной к стене, думая о том, что там сейчас происходит, о чём они говорят… И хоть прекрасно понимаю: Тина не позволит лишнего в отношении себя, всё равно душу выворачивает и режет ножами от ревности.

— Я тебя понимаю, приятного мало, но придётся немного потерпеть. Следователь уже здесь, осталось только запротоколировать показания. Тарасов предварительно озвучил, что не имеет к тебе претензий. Скажу больше, он и на жену не собирается заявлять, если всё подтвердится.

— Даже так? — удивлён.

«Надо же, какое благородство…» — неожиданно.

— Именно поэтому Татьяна думает, будто мужу стало хуже и посещения временно запрещены. Идею подкинула мать Тарасова, чтобы разоблачить невестку…

— Значит, у неё есть все шансы избежать наказания?

— Да. Как по мне, глупо так поступать…

— Пусть делают, что хотят, лишь бы отстали от нас, — я потёр уставшие глаза. Ночью плохо спал, не в состоянии отрешиться от тягостных мыслей. И сейчас ощущаю себя разбитым, опустошённым…

— А как насчёт тех записок? — напомнил он о другой проблеме. — Что решил: помощь нужна?

— Думаю, да. Но не раньше, чем приедет моя знакомая, — сначала мне необходимо получить зацепки, понимание — от чего отталкиваться, в каком направлении двигаться.

— Чем она может быть полезна? — Филипп Абрамович тут же включил профессиональный интерес, а в глазах загорелся уже знакомый азарт — любит он разбираться в запутанных историях.

— Та самая Яна была её подругой, а значит — лучше всех знает близкое окружение.

— Логично… — кивнул он головой. — Но стоит ли ждать? Говоря словами из той записки, кстати, имеющие весьма глубокий смысл: «время бесценно — его не хватает, время бесследно в руках исчезает…».

— И вы туда же? — возмутился, глядя на него. — Уже цитируете.

— Если выслушаешь меня внимательно, и ревность заткнёшь, хотя бы ненадолго, то тогда, возможно, не откажешься от такого варианта, — сказал он тихим вкрадчивым голосом, стараясь достучаться до меня.

— Есть идея? — я попытался взять себя в руки. Согласен на любой вариант, лишь бы помогло.

— Есть. Но она не понравится тебе…

— Какая? — от его фразы напрягся. Зная натуру этого человека, не сложно предугадать, что за мысли посетили.

— Нужно выполнить требования и расстаться с Тиной, — деловито сообщает Филипп Абрамович, потом добавляет, заметив, как я собираюсь возмутиться на внезапное заявление: — Разумеется, временно.

— Что? Идти на поводу не стану, — ответил сразу, чтоб не настаивал.

— Не идти на поводу, а подыграть — вот, что имел в виду, — тут же пояснил. — Пусть этот некто считает, будто добился своего. Вылезет наружу, начнёт действовать… А мы будем готовы.

«Конечно, есть истина в его словах, но… Как решиться на такое?».

— Авантюры… — вздохнул я. — Нет, это не для меня и не про меня.

— Ян, не отказывайся сразу. Подумай. Но помни о времени… Главное — не упустить.

Ответить ничего не успел. У Филиппа Абрамовича зазвонил телефон и он показал жестом, что отойдёт на разговор.

«Помни о времени — звучит зловеще…» — посмотрел ему вслед, рассуждая, как лучше сделать. Он прав, хотя не могу согласиться с ним на сто процентов, ведь для правдоподобности, с Тиной расстаться придётся по-настоящему, иначе не поверят…

Я бы мог дальше накручивать себя этим неожиданным предложением и развивать возможный сценарий в голове, но открылась дверь и появилась моя девочка. Выглядела она слегка растерянной и, как будто, даже расстроенной… Это меня озадачило. Что Тарасов успел ей сказать, раз это вызвало такую реакцию?

— Тина, ну, что он хотел? — быстро подхожу к жене и сжимаю в тугих удушающих объятиях, желая растворить в себе.

— Ничего… извинился… и… — прохрипела она оттого, насколько сильно держу.

Я ослабил хват. Немного отстранился, чтоб посмотреть на неё.

— Поцелуй попросил, — призналась она, не отрывая взгляда от моих глаз.

«Какой нахрен поцелуй?! Что ещё ему надо?!» — он точно напрашивается на то, чтобы вырвать член и засунуть в рот — пусть отсосёт сам себе.

— Тина… ты…

«Только не говори, что сделала это…» — смотрю на неё в ожидании ответа, а мысленно уже представил всю картину в действии, от которой передёрнуло.

— В щеку поцеловала. На прощание. Всё, больше ничего. И не думай гнусности, — она остановила меня от гневных речей и поспешных поступков, почувствовав раздражение.

— Прости… Бесит просто… — я облегчённо выдохнул.

— Пожалуйста, давай уйдём отсюда, — жена крепко обняла, прижимаясь ухом к моей груди в область сердца.

— Да, конечно… Только Филиппа Абрамовича предупрежу, он вышел на звонок ответить, а проконтролировать нужно.

— Ян, поехали в нашу квартиру? — Тина трётся щекой об меня. Я ощущаю её трепет и желание.

Хочу того же…

…Мы начали в машине, не в состоянии ждать ни минуты, оттягивая приятный момент до квартиры. Стоило оказаться в замкнутом пространстве салона, нас буквально притянуло друг к другу… Сейчас обоим требовалось ощутить любимого человека, стать одним целым, обменяться энергиями…

Тина