— Тут пусто.

— Конечно, — ответила Эйден. — Ты должна сама его наполнить. Найди вещи, которые для тебя что-то значат, которые связаны со временем, когда тебе приходилось преодолевать препятствия, узнавать что-то важное. Сложи эти вещи в мешочек, и они помогут тебе обрести внутренний стержень.

— Не уверена, что это как-то поможет.

«Если я не положу туда кирпич, которым заеду Бренди промеж глаз».

Ведьма неожиданно напряглась. Она достала из кармана амулет и сжала его в руке, ее взгляд был прикован к чему-то или кому-то, находящемуся за пределами круга.

— Что случилось? — спросила Райли, пытаясь понять, на что смотрит ведьма.

— Некромант, — прошептала она.

— Тоже мне важная персона. Они приходят и уходят всю ночь, — ответила Райли и сделала еще глоток вина. Может, Эйден сможет прийти к ней и завтра ночью, с ней весело.

Над дорожкой закружились листья, подобрались к краю круга и остановились.

— А, это опять он, — сказала Райли, качая головой. — Ничего нового.

— Смотрю, теперь ты привела с собой на дежурство ведьму, — сказал некромант, появляясь из вихря листьев. Он был одет, как обычно.

«Как он догадался, что Эйден ведьма?»

Райли выпила еще вина для смелости, а потом встала на ноги, что оказалось не так уж легко.

— Слушай, я уже устала от твоих фокусов, может, пора представиться? — потребовала она. — И к чему весь этот маскарад?

Она услышала, как ведьма резко выдохнула, как будто Райли сделала какую-то глупость.

— Ведьмочка понимает, что ты поступаешь не очень умно, но ты, видимо, слишком темная, чтобы знать, с кем имеешь дело.

— Так расскажи мне.

Незнакомец снял капюшон. Райли ожидала увидела мертвенно-бледное лицо и блестящие красные глаза, но вместо этого незнакомец оказался довольно симпатичным пожилым человеком с седыми волосами, черными глазами и каким-то загадочным символом, светящимся золотым светом на подбородке. Это была не наклейка, а настоящая татуировка.

— Меня зовут Озимандиа, — представился он. — Это тебе о чем-нибудь говорит?

— Неа, — сказала Райли. — Ни о чем.

— Тебя что, ничему не учат в школе? — Он прислонился к дубу, всем своим видом показывая, как ему надоело объяснять простые вещи недалеким людям. — Я — Озимандиа, я — сильный царь царей! Взгляните на мои великие деянья, владыки всех времен, всех стран и всех морей![3]— Заметив, что она выглядит обескураженной, он добавил: — Перси Биши Шелли?

— Я не читаю мертвых поэтов, — сказала она и растянулась на спальном мешке; выпитое вино давало о себе знать.

— Только мертвые по-настоящему ценны, — ответил некромант и переключил внимание на Эйден. — А ты что тут делаешь, ведьмочка?

— Составляю компанию ловцу, — холодно ответила Эйден.

— Тебе лучше не вмешиваться. Если ты не послушаешься… у тебя будут проблемы.

— Предупреждение принято, — спокойно ответила она. — И отвергнуто. Удивлена, что тебя интересует умерший ловец.

— Я не обязан ничего объяснять таким, как ты. — Озимандиа перевел свои бездонные глаза на Райли. — Ты меня не боишься. Я должен исправить это недоразумение.

Райли ждала, что он сделает что-нибудь мерзкое, бросится на круг, сотворит что-нибудь вызывающее мурашки. Вместо этого вокруг него поднялся вихрь, закружил листья, и некромант исчез в темноте ночи.

Это было самое меньшее из того, что он мог сделать.

— Я доберусь до тебя, милый… — пробормотала ведьма и икнула.

Эйден даже не улыбалась.

— Ого, а тебя, он, похоже, испугал. Кто он такой? — спросила Райли. — И зачем ему понадобился папа?

— На самом деле, я не знаю. Это совсем на него не похоже. Он оживляет мертвецов, чтобы получить знания, поэтому он самый сильный из всех некромантов.

— Мастера-ловцы знают больше всех остальных, может, поэтому он хочет завладеть папой.

Эйден пожала плечами:

— Озимандиа контролирует не только мертвых, но и живых. Он использует черную магию, и говорят, что он знает, как попасть из одного мира в другой. Он владеет…

— Стоп! Еще раз и доступно, пожалуйста.

Сурово посмотрев на Райли, ведьма вылила себе в бокал остаток вина и залпом выпила его.

— Доступно? — спросила она, убирая пустые бокалы в корзинку для пикника.

Райли кивнула.

— Ты вляпалась по самое некуда.

Морщась от боли, Райли заставила себя вылезти из машины.

— Это так неправильно, — бормотала она, растирая виски. Если кто-нибудь умеет делать вино, от которого не бывает похмелья, то почему не ведьмы?

«Но они не умеют». Она проснулась с раскалывающейся головой, сухими глазами и отчаянным желанием лечь, свернуться клубочком и умереть.

«Мне нужен аспирин. Любой. Прямо сейчас».

Она застонала и заставила себя сделать глоток воды, надеясь, что это поможет. Еле передвигая ноги, Райли зашла внутрь и увидела Саймона. Он как ни в чем не бывало убирал дерьмо под клетками демонов.

Заметив ее, он выключил воду и присвистнул.

— Ого, — сказал он. — Нелегко тебе. — Она кивнула. — Я что-то пропустил?

«Речь, очевидно, не о встрече с самым серьезным некромантом в городе?»

— Вчера все было спокойно.

Саймон оценил ее длинную черную юбку, результат того, что она уже неделю ничего не стирала.

— У тебя есть щиколотки? — пошутил он. — Кто бы мог подумать?

— Я не в настроении шутить, — сказала она. — Слишком много ведьминского вина.

— Я должен был предупредить тебя. Слышал, у них оно очень крепкое.

— Точно. Итак, какие планы на сегодня? — спросила она. — Пожалуйста, скажи мне, что Харпер спит и не собирается орать на меня.

Саймон смотал шланг и только потом ответил:

— В Пьедмонтском парке бегает тройбан. Он пытался сожрать таксу, которую выгуливала обратившаяся к нам женщина.

Сегодня Райли совсем не хотелось иметь дело с демоном, питающимся собаками.

Словно прочитав ее мысли, Саймон добавил:

— Ты не участвуешь.

— Слава Всевышнему.

— Харпер хочет, чтобы ты вычистила всю пластиковую тару для вторичного использования. Я покажу тебе, как это делать. Тебе тут работы на весь день хватит.

— Вечером будет собрание Гильдии, а затем у меня встреча с отцом.