Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И это было источником всего. В глубине души засела не просто скорбь. Меня задело предательство. Я бы никогда ее так не бросила. Если бы что-то случилось, я бы поступила наоборот: я бы осталась, даже если бы ненавидела каждое прожитое мгновение.
Слезы потекли по моим щекам.
– Каждый раз, когда я думала о том, чтобы сбежать из Тейна, я этого не делала. Я не могла оставить ее, Нелли и Вэл. Я оставалась из-за них. Ради них. Я рыскала в гребаном тумане, пытаясь найти ее, когда думала, что она там потерялась. А потом…
Я закрыла глаза.
Кален провел большим пальцем по моей щеке, вытирая слезы.
– Я знаю.
– Я ударила тебя клинком, – выдавила я. – Когда я подумала, что ты скрыл от меня правду о ее пленении, я ударила тебя клинком.
– Я знаю.
– И она просто оставила меня здесь, не попрощавшись. Я бы никогда ее больше не увидела!
Слова вырывались из меня, как пар из чайника, кипящие эмоции отчаянно требовали выхода. Я вцепилась в простыни и покачала головой, ненавидя свой гнев. Я не хотела так себя чувствовать. Это извращенное горе разрывало меня изнутри. Мое сердце было похоже на разорванные ленты с зазубренными краями, как будто его разрезали зубчатым ножом.
Кален просто прижал меня к себе. Он не пытался отговорить меня или развеять мои худшие мысли и страхи. Он просто позволил мне прочувствовать их. Он слушал, пока я говорила. И когда, наконец, пришло время вставать, я действительно почувствовала себя немного лучше. Жжение в сердце – ощущение острых клыков, разрывающих плоть, – не исчезло, но я почувствовала, что мне стало немного легче дышать. Я действительно очнулась и могла думать спокойнее.
Я чувствовала себя немного более живой.
* * *
Мы провели похороны у водопада Айвори Клифф, и по меньшей мере сотня жителей Эндира – фейри и людей – собралась, чтобы попрощаться с мертвыми. Вооруженные воины стояли по периметру, устремив взгляды в туман. Торин накрыл большой стол с декоративными ножками, и в центре его в ряд выстроились десять стеклянных банок. В каждой были останки наших близких, обращенных в пепел.
Друид, мужчина с густыми черными волосами и несколькими кольцами вдоль подбородка, подошел к столу, повернувшись лицом к толпе. Его длинные пряди сливались с полуночной мантией, а на руках блестела татуировка в виде завитков, выполненная серебряными чернилами, и оттого напоминавшя свет луны.
Я надела простое черное платье, как и Нелли, и Вэл, сидевшие по обе стороны от меня. Я обнимала их обеих так крепко, как только могла, но только постоянное присутствие Калена удерживало меня от слез.
– Мы пришли сюда сегодня, чтобы оплакать потерю десяти драгоценных душ, – начал Друид Балфор успокаивающим голосом, который был похож на журчание реки, бегущей по камням. – Их время истекло, но в своем горе вы должны помнить, что они никогда по-настоящему не погибнут. Здесь, на столе – их сущности, и мы вернем их водам этого мира. Они станут единым целым с природой и потому будут жить вечно, не только в наших сердцах, но и в самой земле под нами. Теперь повторяйте за мной:
Даруй, о Жизнь, силу продолжать,
И в этой силе дай нам понимание,
И в понимании дай нам познать любовь,
Любовь ко всему сущему.
– Любовь ко всему сущему, – повторили все фейри.
Даже Кален произнес молитву своим рокочущим голосом. Я сама прошептала слова, хотя мало что знала о Друидах. В Альбирии и Тейне единственным божеством, которому мы поклонялись, был сам Оберон.
– Итак, – сказал Друид Балфор, обводя нас взглядом. – Нам нужен близкий человек для каждой из этих душ.
Я шагнула вперед вместе с семью другими людьми и двумя фейри. Один за другим мы взяли банки и отнесли их к водопаду, после чего развеяли пепел над озером. Когда пришло мое время, руки дрожали так сильно, что я боялась, не рассыплю ли пепел еще до того, как доберусь до воды.
Нелли подошла ко мне и положила руку на мою. Я встретилась с ней взглядом и кивнула, чувствуя ком в горле. Мы вместе держали банку над озером. Я закрыла глаза, представляя добрую улыбку моей матери. Я всегда думала о ней, как о сильной, стойкой женщине. Она принимала все, что фейри преподносили нам, и это никогда не ломало ее. И все же, она, должно быть, боролась очень долго. Мир вокруг меня стал размытым, и я вздрогнула.
– Прощай, мама, – прошептала Нелли, ее слова утопали в грохоте водопада.
Мой язык был словно из песка, но мне удалось выдавить:
– Прощай.
Мы с Нелли высыпали прах нашей матери в бурлящее озеро и стояли на берегу, пока не исчезло все до последней крупинки.
* * *
После того, как я сменила свой траурный наряд, я встретилась с Каленом во дворе для очередного раунда безжалостных тренировок. Я не брала выходных с тех пор, как мы начали, и мои мышцы ныли каждый раз, когда я делала шаг. Однако это меня не останавливало. Я хотела научиться драться. Чем скорее, тем лучше.
Он улыбнулся, когда я подошла к нему, очерчивая кончиком меча линию на песке.
– Ты притупишь остроту, делая это.
– Я подумала, что это может выглядеть устрашающе.
Кален усмехнулся:
– Это то еще зрелище. Но лучше воспользуйся тем, как люди воспринимают тебя.
– И что это значит? – спросила я, останавливаясь перед ним.
– Ты смертна. Противники будут недооценивать тебя. Я сам уже много раз это делал.
Я слегка улыбнулась. Когда похороны закончились, я снова почувствовала себя собой. Горе все еще давило сердце, но уже не было таким тяжелым, как раньше. Улыбка не казалась такой невозможной.
– Так ты говоришь, я удивила тебя своими способностями? В хорошем смысле.
– Теперь ты просто напрашиваешься на комплименты.
– И я буду впиваться в тебя зубами, пока ты не ответишь мне.
Он выгнул бровь:
– Не искушай меня.
Я покраснела, чувствуя, как во мне снова вспыхивает искра желания. Кален ничего от меня не требовал после разыгравшейся на балу трагедии. Он даже ни разу не посмотрел на меня с огнем в глазах. Прошлой ночью я спала в его постели, и все, что он сделал, это прижал меня к себе. Он ничего не просил у меня, и все
