полицейский до сих пор единоборствует с Номером Третьим. Что касается Билли, она куда-то пропала.

Горилла призадумалась. Казалось, ей хочется уйти, но как только она уйдет, ко мне приблизится Смит и я окажусь в ловушке.

Тут я вспомнил, как в клетке горилла нахлобучивала миску себе на башку. Ну а почему бы и нет? Вот он, мой шанс!

Я щелкнул тумблерами на обоих шлемах и бросил один из них обезьяне. Подающая рука у меня была не та, что прежде, но горилла все же заметила шлем и загорелась любопытством. Подняла его, поморгала и устремилась прочь. Я что-то крикнул ей вдогонку. Смита я не видел, но слышал, как он подкрадывается все ближе.

Горилла обернулась и посмотрела на меня. Я выкатился на арену. Глянул за спину и обнаружил, что подручный Смита бросился на помощь Номеру Третьему: полицейский еще сопротивлялся, но его лупили пистолетом.

К тому же, огибая сиденья, ко мне подбирался не только Смит, но и косоглазый увалень, выпустивший гориллу из клетки.

Мои ноги запутались до полной бесполезности, а еще я выбился из сил, потому что младенцы не рассчитаны на подобные нагрузки. Я понимал, что, если Смит ринется вперед, у меня не будет никакой возможности сдвинуться в сторонку и избежать столкновения. Поэтому я уселся на виду у гориллы и надел шлем на голову.

И сразу снял. Тупая обезьяна разинула пасть. Она совсем забыла про шлем, который держала в лапах. Вот дура!

Я продолжал надевать шлем и сдергивать его с головы. Наконец горилла настолько заинтересовалась, что шагнула в моем направлении, при этом выпустив шлем из лап. Посмотрела под ноги, подняла изобретение дока и с любопытством потыкала в него пальцем.

— Эй! — пропищал я. — Ну давай! Делай как я!

Горилла уставилась на меня. Я снова надел шлем, и в этот момент здоровенная ладонь схватила меня за руку. Я попробовал вырваться, но задача оказалась непосильной. Передо мной мелькнула сонная физиономия Смита с накрепко захлопнутой крысоловкой, а потом…

А потом я очутился уже не там, а на арене, откуда видел, как Смит поднимает младенца. Мои руки, тоже поднятые, поудобнее устраивали шлем на голове.

Шлем! Голова, кстати, тоже была не моя. Шлем едва налез на волосатую макушку. Я посмотрел вниз, и одного взгляда хватило, чтобы понять: я уже не младенец, а дикий зверь!

Вот это да!

Шлем едва не свалился у меня с головы, и я неловко поймал его, еще не до конца привыкнув к новому телу. Задумался, что делать дальше, и тут увидел на той стороне арены Билли: она вставала с распростертого тела линкорной дамы. Я крикнул ей, чтобы шла ко мне, но получился лишь басовитый гулкий рев. Однако Билли хотя бы обратила на меня внимание.

Я бросил ей шлем, а сам бросился к Смиту.

Где-то начали стрелять, но это меня не смущало, потому что пули разлетались куда придется. Когда-нибудь пробовали вести прицельный огонь по горилле, которая мчится на вас и при этом ревет во всю глотку? Нет? Вот и не пробуйте.

Короче, я попер на Смита. Тот выронил младенца и завалил ряд кресел, но я поймал карапуза в полете, аккуратно усадил его на пол и продолжил движение. Не утруждая себя прыжками через сиденья, я попросту крошил их в труху, ломился сквозь них вдогонку за нацистом и остановился лишь однажды, чтобы подхватить косоглазого громилу — одной рукой, поскольку руки у меня оказались на диво могучие, да и громила был не такой уж тяжелый, — и швырнуть его в Смита.

Оба грохнулись на пол, а я приземлился сверху — с таким хрустом, словно подо мной раскололось полено, — и мои противники остались лежать на месте.

Кто-то выстрелил в меня. Оказалось, это второй подручный Смита. Они с Номером Третьим наконец вырубили копа, хотя для этого им пришлось измочалить его рукоятками пистолетов в стиле «двое на одного», а потом Номер Третий куда-то спрятался.

Стрелок думал, что мне до него не дотянуться, но забыл, что у горилл чрезвычайно длинные лапы. Я и сам этого не понимал, пока не размахнулся, не услышал глухой звук удара и не увидел, как подручный Смита улетает куда-то вдаль и при этом крутится, словно детская бумажная вертушка. Вставать ему тоже не захотелось.

Билли закричала. Я тотчас развернулся на звук. Она, преодолев пол-арены, со всех ног мчалась к Поросенку и второму шлему, а за ней гнался Номер Третий с пистолетом на изготовку. У выходов посетители устроили форменную давку, поэтому никто не замечал, что творится. Хорошо хоть я заметил.

Гориллы — неважные марафонцы, но превосходные спринтеры. Однако у Номера Третьего было серьезное преимущество: он бы настиг Билли прежде, чем я поймал бы его. Поэтому настало время выкинуть какой-нибудь стремительный фокус.

Я бросился вниз по следам учиненных мной разрушений, а потом прыгнул что было сил. Гимнасты сбежали, но их снаряды остались на месте, и одна из трапеций висела именно там, где нужно было мне. Я ухватился за перекладину. Под моим весом трапеция сорвалась с фиксатора, и я полетел через всю арену — прямиком к Номеру Третьему.

Билли нагнулась за Поросенком, а Номер Третий остановился и тщательно прицелился ей в спину.

Тут я понял, что не попадаю в него, поскольку трапеция уводила меня влево. Я разжал пальцы, извернулся в воздухе как только мог и со свистом устремился к цели. Если промахнусь, Номер Третий точно не промажет!

Перед приземлением я извернулся еще сильнее. Бахнул пистолет, но за долю секунды до выстрела я обрушился на врага всем громадным обезьяньим телом, и Номер Третий смягчил мне приземление.

Зато ему самому не поздоровилось. Позже, когда в зале наводили порядок, Номера Третьего даже собрать не смогли. Пришлось вытирать пол тряпкой.

Я встал, отряхнулся и увидел, что Билли жива-здорова. Хотел окликнуть ее по имени, но сумел издать лишь нечленораздельный рев.

Должно быть, Билли уловила в нем знакомые интонации. Она остановилась и глянула назад. Говорить я, разумеется, не мог, поэтому стал жестикулировать, и Билли поняла, что я имею в виду.

Мне нужен был один шлем, и она бросила его мне, хотя старалась держаться от меня подальше. Убедившись, что тумблер находится в положении «ВКЛ», я старательно надел шлем на голову и заметил, что ко мне подкрадываются люди — смотрители зоопарка и прочие. Времени у нас не было, и я стал жестикулировать вдвое сильнее.

Билли натянула второй шлем на Поросенка. Он был выключен, но я