Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Иришка, ты сама подумай. Кто столько лет спустя будет про какую-то страшную девочку помнить? Нереально это…
– И все-таки попробовать надо. Мне еще и про любовницу Натана как-то надо узнать. Что за женщина была с Марком в лесу? Вроде старше его. Может, просто неухоженная лахудра, а на самом деле одногодка с ним.
– Интересно, как там ювелир? – спросил Никита.
Сразило наповал моего мужа известие, что Марк не навещает в больнице своего отца.
– В коме пока. Мария Ивановна сказала, что ездила к нему недавно. Врачи сообщат, если что изменится.
– И долго в коме человек может лежать?
– Пока не надоест ему самому или врачам. В первом случае он очнется. Во втором случае его отключат от аппаратов, и он умрет.
– Небольшой выбор. За что ему прилетело?
– А я думала, что ты понял за что. За все «хорошее» …
– За старые грехи, хочешь сказать?
– И за новые тоже. Видимо, грехов на нем, что на бродячей собаке блох.
– Я так понимаю, что надо тебя везти завтра по школам?
– Можно парочку последних пока взять. Пятую и шестую. Если там ничего не найдем, то тогда в четвертую.
– Если там ничего. То тогда в третью и так далее?
– Угадал. Какой ты у меня умный…
– И красивый. Не забывай, как тебе со мной, великолепным самцом, повезло.
Что мне в Никите нравится, так это его самоирония. И чувство юмора. С ним легко жить.
– Никита, а как можно узнать данные продавщицы в сельмаге?
– У старого председателя…
– Где его найти?
– Он в поселке живет.
– Уже, наверное, поздно к нему ехать?
– Не поздно. Зачем ехать? Он от нас не так далеко. Минут двадцать шагом. Если хочешь, можно сейчас смотаться к нему. Прогуляемся…
– У тебя с ним хорошие отношения?
– Нормальные. Мы после сделки по продаже магазинов остались довольны друг другом.
– Тогда пошли сейчас. Думаю, что завтра нам не до этого будет.
– Пошли…
Мы быстро собрались и пошли в гости. Никита почему-то взял с собой бутылку выдержанного шотландского виски. Наверное, так надо, чтобы председателя бывшего разговорить. Дом председателя был старым, но добротным и ухоженным. Сразу видно, что хозяин дома – рукастый мужик. Я думала, увижу старичка вроде ювелира: согбенного, шаркающего ногами и плешивого к тому же… К нам вышел мужчина. Седой и коренастый. Вроде старый, но не старичок. И осанка, и взгляд говорили о том, что этот человек умеет командовать. Лицо чистое: без усов и без бороды. Гладко выбрит. Значит, за собой смотрит и не опускается.
– Здравствуйте! – прокричали мы хором.
– Здравствуйте! Никита! Вот кому я рад, так рад! С женой пожаловал? Проходите. Чувствуйте себя как дома. По какому вопросу пришел?
– Раскусили вы меня, Евгений Петрович. У меня есть вопросы.
– Задавай. А жена на стол накроет. Под это дело и погутарим…
В кухню зашла женщина. Старой у меня язык не повернулся бы ее назвать. Лицо гладкое и розовое: ни одного пятнышка, как у молодой. Да и ходит шустро. Сколько ей лет? Наверное, она намного моложе своего мужа. Или просто была с ним счастлива? Я заметила, что когда женщина живет с любимым мужчиной. И хорошо, дружно живет, как за каменной стеной, тогда женщина мало старится. За пять минут она накрыла стол. Меня тоже позвали пить виски, но я отказалась. Попросила чаю, если можно.
– Евгений Петрович, вы помните, когда я магазины покупал, вы просили за своих продавщиц?
– Просил. И ты мою просьбу выполнил, за что тебе огромное спасибо.
– Значит, вы за своих продавщиц переживали?
– А я за всех своих переживал. Вот на пенсию уходил и весь измучился. Как будет да что будет: боялся без надзора поселок оставить. Но повезло. Новый глава толковый оказался.
– А вы всех своих продавщиц знали?
– Конечно. Это же сельмаг. Они все местные были. Если не из нашего, то из соседнего села.
– А вот хохлушка в нашем магазине была. Ее помните?
– Как не помнить. Веселая девушка и красивая. С косой русой через плечо. Про нее спрашиваешь?
– Про нее.
– Она не местная была. К тетке своей приезжала. За теткой ухаживала и работала. Все успевала. Тетка до сих пор жива, а племяшка куда-то бесследно пропала.
– Когда пропала?
– Давно, лет тридцать пять примерно назад. Даже трудовую не забрала.
– То есть она уезжать не собиралась?
– Нет, конечно. Если на заработки поехала, то трудовую бы забрала.
– А если на Украину, к матери вернулась?
– Не приехала она туда. Это точно. Ее тетка к нам в управление скандалить приходила. Вынь ей племянницу да положи. Я и в милицию заявление подавал. Но не нашли ее. Сгинула. Времена тогда лихие были.
– А что думаете? Куда могла пропасть?
– Думаю, что положил на нее глаз бандит какой-нибудь. Изнасиловал, а потом убил. Вот что я думаю. Девка красивая была, яркая. И коса богатая.
– Где ее тетка живет?
– Никита, ты почему интересуешься такими давними историями?
– Нынешние убийства как-то с теми событиями связаны.
– Тетка живет по этому адресу, – сказал председатель, написал и протянул Никите бумажку.
Никита мне передал. Там фамилия, имя и отчество девушки и ее тетки. И адрес тетки написал. Все, что просили. Председатель выпил сначала за тех, кто слово свое держит. Магазины ему нравятся. И про последний скандал с продавщицей он слышал. Хвалил Никиту за доброту и оперативность. За то, что цены не задирает, не жадничает.
В нашем поселке бабульки перестали в город ездить. Раньше, когда другие хозяйничали, бабульки за дешевыми продуктами в город мотались. А теперь смысла нет: цены в наших магазинах порой даже ниже городских. И ассортимент приличный. Так что председатель не пожалел, что продал Никите магазины. Оправдала себя сделка. Да и бабульки не нахвалятся на владельца магазинов: и внимательный он, и добрый. И так далее. Слушаю я, как председатель дифирамбы моему мужу поет. И у меня возникает комплекс неполноценности. Одна мысль мучает меня: как я с таким совершенством живу? В общем, посидел Никита с председателем. Повспоминали прошлое, про развитие поселка поговорили. И засобирались мы домой. Смотрю, жена председателя мне глазки строит. Намекает, чтобы я вышла. Я вышла, пока мужики прощались. Бабулька назначила мне встречу возле магазина завтра утром. Не зря сходили в гости. Послушаю, что она мне завтра скажет. Вдруг что-то важное сообщит…
Вышли мы от председателя и
