В комнате раздался громкий шлепок. Шлепок эталонного фейспалма.

* * *

Гарри проснулся и застонал — голова жутко раскалывалась, а левая рука болела так, будто по ней прошёлся гиппогриф. Он попытался было ощупать её, но не получилось — правая рука попросту не поднялась. Немного подёргавшись, Гарри пришёл к неутешительному выводу — он привязан и привязан весьма добротно. И мало того, что привязан — его глаза закрывала плотная повязка, а сам он был ещё и совершенно обнажён.

Внезапно неподалёку послышались чьи-то шаги, и они стремительно приближались.

— Выпей, — раздался смутно знакомый мужской голос, — это обезболивающее. Прости, что пришлось забрать тебя таким образом, но… это было сильнее меня.

Губы Гарри почувствовали холод стекла, и в следующее мгновение на них полилось какое-то зелье. Гарри и рад был бы не пить, но горло рефлекторно сделало глоток, другой, третий.

— Сейчас тебе полегчает.

И правда: через полминуты головная боль ушла, а рука совсем перестала беспокоить Поттера.

— Кто ты? Где я?

Повязка была сорвана, и Гарри увидел над собой Джастина Финч-Флетчли. Тот смотрел на него с каким-то странным блеском в глазах, а щёки его покрывал плотный румянец.

— Джастин! Какого чёрта ты творишь?! — завопил Гарри, чувствуя себя крайне неуютно под этим взглядом.

— Что я творю? — переспросил он. — То, что должен был сделать уже давно.

Джастин опустил взгляд с лица своего пленника на его торс, после чего положил на него ладонь и благоговейно погладил.

— Гарри… Твоё тело достойно быть увековеченным во мраморе, как статуи великого Микеланджело!

— Руки убрал! — Гарри задёргался под его ладонью, но всё было тщетно — привязывая Поттера, Джастин явно знал, что делал.

— Квиддич действительно хорошо поработал над твоим телом, — ладонь Джастина переползла с груди Поттера на его предплечье и мягко сжала. — Какая мускулатура!

Другая рука пуффендуйца легла на колено Гарри и медленно поползла выше.

— Мрамор… — тихо протянул Джастин, поглаживая бедро Поттера. — Великолепный материал. Красивый со всех точек зрения: как культурной, так и эстетической.

— Немедленно отпусти меня! — рыкнул Гарри, ощущая, как пальцы Джастина подбираются вплотную к его промежности.

— Нет, что ты… — улыбнулся Джастин совсем уж странной улыбкой. — Я тебя не отпущу.

Одна рука Джастина легко поглаживала внутреннюю сторону бедра Поттера, другая же — подняла ещё один флакончик с серым непрозрачным зельем.

— Знаешь, Гарри, я ведь не забыл, как ты окаменил меня четыре года назад.

— Эй, это был не я! — воскликнул Гарри. — Это василиск!

— Неужели ты думаешь, что я бы не заметил огромную змею посреди коридора? — хмыкнул Джастин, осторожно вытаскивая пробку из флакончика. — Дамблдор может вешать лапшу на уши кому угодно, но я-то всё помню… Ладно, не суть, не мешай мне.

Гарри хотел было что-то ответить, но добился лишь того, что в него прилетело Силенцио.

— С тех пор я увлёкся скульптурой, — как ни в чём не бывало продолжил Джастин, — а потом обрёл новую мечту: создать шедевр, достойный Великих.

Джастин указал пальцем на флакончик в своей руке.

— Это зелье превратит тебя в мрамор. Не сразу, минут за сорок — я как раз успею придать тебе необходимую мне позу. Но не бойся — ты ничего не почувствуешь, для тебя это будет словно погружение в сон.

С этими словами Джастин поднёс флакончик к губам своего пленника и наклонил его. Гарри упорно сжал губы. Джастин в ответ зажал ему нос.

Когда лёгкие Поттера начало разрывать от недостатка воздуха, а рот был уже готов рефлекторно открыться, произошло сразу две вещи: Джастина снесло с места Ступефаем, и в комнате раздался обеспокоенный голос Гермионы:

— Гарри, ты здесь?! О, господи, Гарри, что здесь происходит?!

Спустя ещё полминуты Гарри оказался на свободе и первым делом бросился обнимать Гермиону:

— Спасибо тебе! Если бы не ты… — он закрыл глаза и покачал головой, зарываясь носом в её ароматные волосы. — Как ты меня нашла?

— Миртл увидела, как Джастин тащил тебя по коридору, а потом примчалась ко мне.

— Да, да! Это я тебя спасла! — из стены высунулась донельзя довольная Миртл. — Ой, а почему ты голый?

Взгляды Гарри и Гермионы сами собой рванулись вниз, а потом скрестились, на что Гарри просто пожал плечами и пошёл искать свою одежду. За последнее время он побывал в стольких гораздо более смущающих ситуациях, что собственная нагота перед другими людьми уже давно перестала наглухо выбивать его из колеи.

Спустя некоторое время Гарри успокоился и воспринимал всё произошедшее больше с юмором, чем с негативом, чему самым наилучшим образом способствовал рассказ Гермионы о своём сегодняшнем пробуждении.

— И что ты сделала? — расхохотался Гарри, слушая рассказ подруги.

— Что, что… — проворчала она. — Взяла его ремень и как следует всыпала перцу! Отомстила, так сказать, за ту твою трещину в черепе.

— О, какое же разочарование для бедного Кормака! — снова расхохотался он. — Он, наверное, даже не думал о том, что его могут выпороть именно таким образом!

— Отнюдь! — покачала головой Гермиона. — Кормак оказался мазохистом. Он радостно повизгивал, а в конце ещё и кончил.

— Мда… Как же много мы узнали об обитателях этой школы… — хмыкнул Гарри.

— И сколько ещё узнаем… — в таком же тоне согласилась Гермиона. — Слушай, я, наверное, сама пройду все потайные ходы, ты каждый день это делаешь.

— Ну уж нет, — усмехнулся он, — ты меня не заставишь одного сидеть над пыльными книгами.

— Ты стал слишком часто повторять «нас» и «вместе», — пробормотала Гермиона, потупив взгляд.

— Потому что я уже много лет только так о нас с тобой и думаю, — он заправил выбившуюся прядь её волос за ухо, поцеловал в щёку и повёл по Хогвартсу. Всех ходов она всё равно знать не могла.

Шла двадцать третья итерация этого сумасшедшего дня…

*******************************

«Что, Арагог меня задери, происходит?» — подумала Гермиона, просыпаясь от чрезвычайно приятных ощущений внизу. В теле чувствовалась просто неимоверная лёгкость, оно как будто ничего не весило и свободно колыхалось в пространстве.

«Водяная кровать, что-ли», — размышляла образованная девушка и закусила губу, чтобы не заорать от наслаждения. Накатывало оно почему-то сразу из двух расположенных рядом источников.

Затуманенным сознанием она попыталась вспомнить, начинался ли этот день хотя бы раз в процессе секса, а не по его завершении или подготовке, и не смогла.

Но намёк снизу был более чем ясный, и девушка начала переходить от неги к панике.