– Это потому, что шарф под дождем не был, – заявил Крук. – И еще, эта свидетельница, миссис Пикок, которая видела, как вы выходили из дома миссис Хоггет, описала вас довольно точно – рост, цвет волос, костюм, шляпка, – но шарф почему-то не заметила. Хотя он весьма эффектный. – Крук взял шарф и начал задумчиво рассматривать его. Затем перевел взгляд на Хелен. – Как такое могло быть?

– Я схватила его в спешке и бросилась к двери. Вероятно, он был у меня в руке.

– Все равно она бы его увидела. И последний вопрос: как случилось, что вы уронили его у дома?

– Я сильно нервничала. Нелегко было узнать, что миссис Хоггет шантажировала Пола и угрожала разрушить нашу жизнь. Я тогда ни о чем ином не думала. А когда оказалось, что шарфа нет, опять расстроилась, что завтра придется ехать туда, забирать. Очень не хотелось встречаться с этой неприятной женщиной. Пол, ты меня понимаешь?

Он взял ее за руку.

– Конечно, дорогая. Достаточно было посмотреть на ее мерзкое лицо. А когда она надевала очки, то вообще…

– А может, вы действительно оставили у нее шарф? – перебил его Крук, обращаясь к Хелен.

– Теперь ясно, что нет, раз его нашел Пол у дома. Наверное, я уронила, когда возилась с замком.

– Открою вам секрет, – произнес адвокат заговорщицким тоном. – Мы с моим помощником Биллом провели эксперимент. Взяли совершенно белый шарф и пришли к вашему дому ночью. Тогда даже не было дождя, но мы, уронив его, сколько потом ни вглядывались, увидеть не смогли. Там темно, как в угольном подвале.

– И что это доказывает? – спросила Хелен.

– А то, что вы действительно, торопясь, оставили шарф в комнате миссис Хоггет. А потом его забрал ваш муж, когда явился туда в половине девятого.

На сей раз молчание длилось дольше обычного. Наконец Хелен произнесла:

– Пол, что это значит? Как ты мог оказаться в тот вечер в Камден-Гроув, если находился в поезде?

– Никак. И твой шарф я нашел недалеко от входной двери, когда приехал.

– Но таксист, который привез вас с вокзала, – заметил Крук, – немного задержался, считал деньги. Так вот, он утверждает, что видел, как открылась дверь, но не заметил, чтобы вы наклонялись и что-то подбирали. И ваша экономка не видела шарф, потому что он лежал у вас в кармане, куда вы сунули его после того, как разделались с миссис Хоггет. То есть с Руби, как вы ее называете.

– Не понимаю, куда вы клоните? – воскликнул Пол.

– Сэм Хоггет никогда не называл жену Руби, ему не нравилось это имя. Она для него была Берта. А вот взявшись писать предсмертное письмо, адресованное коронеру, он вдруг вспомнил, что она еще и Руби.

– А что тут странного? – хмуро проговорил Пол. – В полиции ее знают как Руби.

– Да, – согласился адвокат, – но в полиции сообразили бы, о ком идет речь. А письмо он явно печатал в спешке, не перечитывал, делал ошибки, но все равно ни разу не назвал ее Бертой.

– И что это означает? – спросила Хелен.

– А то, что Хоггет письма не писал.

– Тогда кто же?

– Человек, который убил Руби. Он, по его собственному признанию, находился в ее магазине в тот вечер. Вошел, когда вы еще там были. И зовут этого человека Пол Френч.

Хелен рассмеялась немного истерично.

– Так вы же не верили в мою вторую версию? – изумился Пол.

– Теперь, когда вы ее доказали, верю.

– Как доказал?

– Вы сказали совсем недавно, что Руби в очках выглядела еще ужаснее. Но очки у нее появились за день до смерти, и вы могли видеть ее в очках, только если были там в пятницу вечером.

– Но об очках я узнал от Хелен.

– Нет, нет, вы не так говорили. Вы сказали: «Когда она надевала очки, то вообще…» ну в смысле становилась еще более страшная.

– Чтобы осознать, что очки ее не украсят, не требуется большого воображения. Тем более что Хелен мне рассказала.

– И что же вы рассказали, миссис Френч? – Крук повернулся к Хелен. – «Я как увидела миссис Хоггет в очках, так прямо испугалась. В них она была еще страшнее». Вы это сказали?

Хелен оцепенело переводила взгляд с одного на другого.

– Я не помню, но раз Пол говорит, значит, так и было.

– Но когда? – продолжал допытываться Крук. – В своих показаниях полиции вы очки не упоминали.

– Наверное, была фотография в газете, – предположила Хелен.

– Единственная фотография, которая попала в газеты, была свадебная. А очки, к вашему сведению, при падении разбились.

– Но я же рассказала о них Полу. Иного объяснения нет.

– Есть. И оно такое: ваш муж находился там в тот вечер, и шарф он принес вам оттуда.

– А потом я залез в магазин Хоггета и напечатал письмо? – шутливым тоном спросил Пол.

– А почему нет?

– Это абсурд, – заявила Хелен. – Днем Пол ходил в кино.

– Ходил. Я в этом не сомневаюсь. Но сеанс длился довольно долго, а он управился со всем за полчаса. Утопил Хоггета, потом напечатал письмо. Вернее, утонул он сам, его достаточно было столкнуть в воду. Там глубоко.

– А дверь магазина я взломал?

– Нет, вы вошли в магазин сзади, как потом полицейские. Там было разбито стекло, и, видимо, совсем недавно, иначе бы Сэм заметил и загородил дыру хотя бы доской.

– И вы полагаете, что у меня было готово объяснение на тот случай, если бы Сэм вошел?

– Занимаясь письмом, вы прекрасно знали, что Хоггет уже плавает в озере. Точнее, пошел ко дну.

– Чушь!

– Это не чушь. Вы звонили ему утром в магазин от моего имени. – Крук изменил голос: – «Это мистер Хоггет? Говорит Крук, да, Артур Крук. Надо поговорить. Ваша жена сказала, что во второй половине дня вы свободны». Вы уже поговорили с Кэти, выдавая себя чуть ли не за полицейского. Правда, сказку придумали дурацкую. «Так что, я приезжаю? Давайте в парке, на мосту через озеро. Вряд ли в такой день там будет людно». Наверное, Сэм волновался, поэтому не удивился, что вы не предложили встретиться в магазине, как это сделала Руби. Все продумали, но вас подвела спешка. Да, времени было в обрез: надо было отправить его в воду, затем напечатать письмо и вернуться в кинотеатр к концу сеанса. А задержись вы хотя бы на пару минут, то можно было увидеть лодку, которую плохо привязали у причала. Она дрейфовала и проплывала как раз вблизи моста. Сэм успел за нее уцепиться, а вскоре его увидела та пара. Стечение обстоятельств! Еще час, и ему конец. А так врачи постарались, выходили его, он будет жить и обо всем расскажет.

Хелен не сводила глаз с адвоката. Неожиданно его лицо изменилось, и он с проворством, которого нельзя было ожидать от такого грузного человека, рванулся к Хелен и увлек ее в угол комнаты. Она обернулась и увидела мужа с пистолетом в руке.