Ростислав еще раз прикинул, каким образом отсюда проще добраться до центра, и вернулся в свое общежитие. Ночью он спал абсолютно спокойно, без сновидений – так, как спят перед трудным боем…

Ростислав прибыл на улицу Первой Баррикады после трех, неторопливо прошелся взад-вперед и на секунду остановился у дверей райкома. Пора… Он еще раз мысленно прокрутил в голове свой замысел, бросил беглый взгляд на отражение в оконном стекле. Фуражка со звездой, шинель с красными отворотами, револьвер на боку – порядок…

Дежурный поднял на него равнодушные глаза. Арцеулова он не интересовал. Куда важнее, что телефон стоял тут же – большой, черный, с толстым витым проводом.

– Здравствует, товарищ… – в голосе дежурного уже сквозило удивление.

– Номер ВЧК знаете? – рука Ростислава лежала на трубке. Удивление в глазах дежурного тут же сменилось живым интересом. Он на секунду замялся, заглянул в какую-то книжку и назвал несколько цифр, добавив: «Приемная».

– Барышня! – отчеканил Арцеулов. – Дайте…

На третьей цифре он замялся, но дежурный тут же просуфлировал.

Его соединили немедленно.

– Приемная главного управления…

– Говорит полковой комиссар Фельдман. – Ростислав скосил глаза, заметив, что у дежурного начинает сам собой открываться рот. – Нужна ваша помощь, товарищи! Надо задержать опасного преступника…

– Минутку, переключаю… – собеседник на Лубянке отреагировал мгновенно. Несколько секунд в трубке царило молчание, а затем басовый мужской голос отозвался:

– Оперативный отдел. Говорите, товарищ Фельдман.

– Я только что встретил белого офицера. Карателя. Его по всей Сибири разыскивают…

– Фамилия?

– Арцеулов, – Ростислав заметил, что челюсть у дежурного отвисла окончательно. В трубке воцарилась тишина. Ростислав напряженно ждал. Должны клюнуть господа чекисты, должны!..

– Вы уверены? – в трубке звучало удивление и неприкрытая радость. – Ростислав Александрович Арцеулов, 1896 года рождения?..

– Не знаю я его года рождения! – Арцеулов повысил тон. – Капитан Арцеулов, бывший «черный гусар». Я его сразу, гада белого, узнал. Он бороду отрастил…

– Бороду? – Ростислав представил, как его невидимый собеседник внимательно вглядывается в фотографию.

– Да, бороду. И теперь у него большой шрам – на левой щеке. Но я его всю жизнь помнить буду! Он меня в Омске лично к стенке ставил…

– Где вы находитесь? – Арцеулов понял, что на Лубянке клюнули. Значит, его действительно искали.

– Улица Первой Баррикады, – дежурный что-то зашептал, и Ростислав поспешил повторить: – Бывшая Дерюжная. Я в райкоме партии…

– Хорошо, сейчас подъедим…

– Постойте! – заторопился Ростислав. – Он может уйти. Тут, на улице, есть пятиэтажный дом. Я буду у подъезда.

– Он один? – говоривший уже что-то приказывал, прикрыв мембрану ладонью.

– Один. Я бы его и сам, гада, взял!..

– Не торопитесь, товарищ Фельдман! Сейчас подъедут сотрудники…

Арцеулов дал отбой и вернул трубку на место.

– Товарищ… – в глазах дежурного светился неприкрытый восторг. – Может, мобилизовать коммунистов?..

– Вы что! – Арцеулов внушительно взглянул на ретивого большевика и мрачно добавил: – Спугнете – отвечать будете!

Этого вполне хватило. Арцеулов небрежно кивнул и вышел на улицу. До облюбованного им подъезда было около сотни метров…

Он стал так, чтобы первым увидеть гостей. Главное, чтоб их было не очень много. С троими, даже четверыми, – он справится. Но если пришлют взвод…

Минуты тянулись медленно. Арцеулов еще раз прикинул дорогу от Лубянки до Пресни. Спокойно, спокойно… Подъедут, сволочи!..

Автомобиль вынырнул откуда-то из-за угла – небольшой, черный, как раз такой, как требовалось. Арцеулов расстегнул кобуру и шагнул на тротуар.

Авто затормозило в двух шагах. Дверцы распахнулись, оттуда выскочили двое в кожанках – постарше и помоложе. Третий остался за рулем.

– Здравствуйте, товарищи, – рука взлетела к козырьку. Только бы не потребовали документы…

– Здравствуйте! Старший оперуполномоченный Оцуп. Он здесь?

– Да. Пятая квартира. Только тише, товарищи…

Оперуполномоченный Оцуп кивнул и вынул наган. Второй, тот, что помоложе, последовал его примеру.

Ростислав кивнул на подъезд. Подъезд был всем хорош: темный, с глубоким подвалом. Двери первого этажа давно заколочены, так что шум могут даже не услышать…

– Идите за мной! – Оцуп, похоже, хотел возразить, но Ростислав быстро пошел прямо к двери. Чекисты переглянулись и поспешили следом.

Подъездная сырость дохнула застарелым смрадом. На миг Ростиславу стало весело: эти сволочи приехали брать загнанного, переодетого офицера, чтоб тащить его в лубянские подвалы для своей кровавой потехи. Попробуйте, господа!.. Сейчас второй чекист закроет дверь…

Дверь глухо хлопнула, и тут же все утонуло в сером сумраке.

– Сюда! – Арцеулов шагнул на первую ступеньку. Товарищ Оцуп попытался обогнать его, сделал шаг вперед, и на какой-то момент они поравнялись. Второй чекист отставал на какой-то шаг. Пора!

Он ударил не размахиваясь – ребром левой ладони по горлу. Оцуп захрипел. Второй удар пришелся в солнечное сплетение, и тело начало медленно оседать на ступеньки. Второй оперативник успел недоуменно поднять голову, и кулак попал прямо в открытый подбородок. Парень был крепок – сумел удержаться на ногах, но Ростислав ударил вновь – и на этот раз рукояткой револьвера по виску. Все…

На секунду он замер, переводя дух и прислушиваясь. В подъезде было тихо, еле заметные в сумраке тела безвольно застыли у входной двери. Ростислав быстро забрал оружие, сунул револьвер Оцупа в карман, а оружие второго оперативника забросил туда, где темнел вход в подвал. Теперь предстояло самое важное.

Он выглянул из подъезда. Шофер спокойно сидел за баранкой и дымил папиросой.

– Товарищ, скорее! Он уйдет!

Шофер дернулся, уронил папиросу и через секунду уже бежал к подъезду. Он успел лишь перешагнуть порог – рукоятка револьвера ударила в затылок, и еще одно тело обрушилось на цементный пол…

Порядок… Арцеулов быстро достал документы. В одном из карманов рука наткнулась на что-то странное. Наручники! Вот, значит, как!.. Наручников оказалось целых две пары – еще одна была у шофера. Сами напоролись, товарищи!..

Арцеулов защелкнул наручники на запястье старшего оперуполномоченного, приковав его к шоферу. Другая рука водителя оказалась сцепленной с лодыжкой молодого оперативника. Если попытаются встать, это будет забавно…

Арцеулов вышел из подъезда и неторопливо направился к автомобилю, на ходу просматривая документы. Три удостоверения… Комсомольский билет… А это что?