– Нет, ваша честь.

– Замечательно. Миз Бэтсон, вы свободны. Пригласите следующего свидетеля.

* * *

Том повернулся к Дрейку, и тот покачал головой. «Черт возьми! Думай, старина, думай». Как без Фейт предъявить накладную?

– Мистер Макмертри, у вас еще есть свидетели?

– Дай накладную, – прошептал Том, и Рик подтолкнул бумажку по столу. Профессор принялся читать – должно же быть что-то, что им поможет!

– Мистер Макмертри?

Глаза сканировали страницу с бешеной скоростью. «Ну же, ищи, должно же быть что-то…»

Сердце подскочило. Вот оно! Он вскинул голову, несколько раз мигнул, убедился, что не ошибается. Как я мог это пропустить?

– Мистер Мак…

– Ваша честь, можно к вам подойти? – спросил Том, поднимаясь с документом в руке.

– Что такое? – спросил Рик.

– Сейчас увидишь.

И учитель с разрешения Катлера направился к судейскому столу.

– Что у вас?

В голосе судьи звучало явное раздражение – ему пришлось задать вопрос дважды.

– Ваша честь, вчера к нам попал этот документ. – Том передал судье накладную. – Это накладная, по которой Дьюи Ньютон доставлял бензин в день аварии. Видимо, один из грузчиков, Моррис, недавно умерший, держал этот документ дома, и его нашел двоюродный брат Дика. Копию мы передали защите и хотим предъявить этот документ как часть нашего обвинения.

Катлер быстро проглядел накладную; она не произвела на него большого впечатления.

– Хорошо, предъявляйте. А то присяжные заждались, Профессор.

– Я понимаю, судья, но документ мы получили недавно, нам нужно пригласить в суд свидетеля, чтобы он опознал этот документ. Можно небольшой перерыв? Чтобы снова начать уже после обеда?

– Ваша честь, я протестую, – вмешался Тайлер. – У обвинения было достаточно времени, чтобы вызвать свидетеля. К тому же у нас лишь копия документа. А копия…

– Нет, подписано синими чернилами, – возразил судья и передал полученную от Тома бумагу Коту.

– Пусть так, – сказал тот, читая документ, – но против перерыва мы возражаем.

Катлер вздохнул, посмотрел на Тома.

– У меня такое чувство, мистер Макмертри, что без вас процесс шел бы куда спокойнее. Перерыв разрешен.

«Отлично, – подумал Профессор, чувствуя всплеск адреналина. – Шансы есть!»

– Сейчас одиннадцать, даю вам два часа. Начинаем ровно в час.

– Спасибо, ваша честь, – сказал Том, собираясь отойти от судейского стола.

– Макмертри.

Судья жестом подозвал его к себе.

– У меня вопрос, – сказал Катлер, наклонился над столом и негромко спросил: – Там, в заднем ряду – это Ли Рой Джордан?

Том в изумлении поднял бровь, медленно повернулся и наконец взглянул на публику. До этой минуты он отключил все внешние факторы. И сейчас увидел много лиц, которые видел вчера. Бывшие студенты, Уилл Бербейкер, Руфус, декан, Кок. Но когда он добрался до последнего ряда, сердце екнуло. Ли Рой собственной персоной, в синей куртке, белой рубашке и малиновом галстуке. Нынче – успешный бизнесмен в Далласе, Том не видел его много лет, но прекрасно помнил его номер – 54. По общему мнению, это был лучший полузащитник за всю историю футбола Алабамы.

А рядом с ним – Билли Нейборс, в команде шестьдесят первого года он играл и в защите, и в нападении, нынче – биржевик в Хантсвилле. Том насчитал еще восемь человек. Все в синих куртках, белых рубашках и малиновых галстуках – так они одевались перед матчами.

Демонстрация солидарности. Эти люди хорошо знали, что такое верность и поддержка. Чемпионы страны 1961 года. Том встретился взглядом с Нейборсом, тот кивнул. И Макмертри кивнул в ответ.

«Ты должен выиграть». Вот что он прочитал в глазах Нейборса. Равно как в глазах Джордана – и всех остальных. Как и Том, они прошли школу жизни у Великого.

– Да, сэр, – подтвердил Профессор, поворачиваясь к судье. – Это Ли Рой.

– Господи, какие реликты, – пробормотал Катлер. – Вы, черт возьми, превратили мой зал заседаний в музей Брайанта!

Он хлопнул молотком по столу и повернулся к скамье присяжных.

– Уважаемое жюри, объявляется перерыв на обед. Прошу быть на месте в час дня.

* * *

Рик схватил Тома за руку, когда тот подошел к их столу.

– А если Фейт к часу не появится? Ведь от нее так ничего…

– Есть другой вариант, – сказал Макмертри, положил накладную на стол и ткнул пальцем в середину. – Машину загружали двое.

– Знаю, Профессор, но Мул на том свете, а Уиллард Кармайкл – дохлый номер. Он ничего не помнит…

– Но свои инициалы он должен помнить? – спросил Том и ткнул в место, где рядом с именем стояли выведенные синими чернилами инициалы «У.К.».

Рик покосился на страницу, глаза его расширились.

– Как… я мог это пропустить? Этого хватит, чтобы предъявить документ?

Том пожал плечами:

– Если Фейт не появится, это все, что у нас есть. Уиллард подтверждает, что это его почерк, что он обычно ставит на накладных свои инициалы, а потом они идут к делопроизводителю.

– А он не должен сказать, что в «Алтроне» это обычная практика? – спросил Рик.

Том, несмотря на усталость, гордо улыбнулся:

– Я рад, что на занятиях ты слушал внимательно. Да, это важно подчеркнуть, и нам надо подумать, как изящнее задать этот вопрос, чтобы не смутить свидетеля. Но первым делом его надо сюда привезти. – Том посмотрел на часы. – У нас есть час и пятьдесят пять минут.

– Я привезу, – пообещал ученик, схватил мобильник и вылетел через двойные двери.

– Что значит «можно на это забить»? – спросил Тайлер и сунул накладную Уиллистоуну под нос. – Эта бумажка зароет нас в могилу. Нам ее забьют в задницу кувалдой.

Кот едва сдерживался – все утренние баталии он сегодня проиграл. Тому удалось протащить показания Бэтсон, хотя она – не специалист. Ему удалось выторговать большой перерыв. Если он докажет подлинность этой накладной, все дело примет другой оборот. Станет ясно, что за действиями Ньютона Уиллистоун надзирал халатно и фактически заставил его превышать скорость, чтобы доставить груз вовремя. Другими словами… «мы в полной заднице».

– Старый Йода дает вам прикурить, да? – спросил Джек. – А скажите, пожалуйста, как эту бумажку он превратит в улику?

И Джек сунул документ под нос Тайлеру.

– Лучше всего – вызвать делопроизводителя, чья подпись стоит внизу. Фейт… Бальярд, так? – сказал Тайлер, вчитываясь в текст. – Или одного из грузчиков, но Моррис умер.