– Слушать, – произнес Хуру, дождавшись когда все соберутся. – Враг ходить, Чираги, близко! Мы бой готов! Я бой хотеть! Рускас говорить – нет, говорить ходить гора! Гора новый дом. Я верить рускас, вы верить рускас. Ходить плохо! Не драться плохо больше! Нет дома плохо! Но фуркарс смерть тоже плохо. Нет фуркарс, нет жизни! Фуркарс нет сражаться, нет ждать смерть, фуркарс ходить за рускас.

Молчание было вождю ответом. Новость была одновременно и ожидаема, и страшна, ибо, даже готовясь к худшему, фуркарс надеялись – а вдруг не сбудется, вдруг пронесет? Но, увы, суровые предсказания сбывались одно за другим.

Выдержав паузу, Хуру продолжил:

– Чираги, хитрый. И я хитрый. Фуркарс ходить с рускас, я ходить Чираги. Он ходить я. Фуркарс нет смерть! Все! Я сказать!

Следующие часы были заполнены подготовкой к походу. Люди грузили на повозки уже заготовленные запасы, запрягали лошадей и быков, собирали плетеные из прутьев и обтянутые кожей большие лодки. Всем заправлял сын Хуру, Корвар, Арк и Роб только помогали. Норды и скины работали вместе, деловито, без особых эмоций. Правда когда караван был готов, послышались одинокие рыдания.

– Студеная ночь черна и бездонна, – вспомнил Арк строки из одной книги, что читал еще в Виллоне, – несет от нее могилою… поглотит она нас… о, лучше бы нам умереть на могилах праотцов, чем оставить их на поругание!

Арк посмотрел на одноплеменников. Никто не бунтовал, не паниковал. Может, тому причиной было спокойствие Хуру, а может, вера в рускас окрепла.

Поутру племя длинной вереницей двинулось на юг. Впереди воины и собаки-волки, потом повозки, полудикие свиньи, а дальше цепочка женщин, стариков и детей. Вьючные лошади ступали медленно, неся тюки, на которых сидели, покачиваясь в такт лошадиным шагам, самые маленькие дети. Вот проехала девочка, держа на руках корзину со щенками. На плече ее старшей сестры, идущей рядом, сидела рыжая белка, прикрывшись пушистым хвостом. Несколько позади гордо вышагивал четырехлетний малыш, на длинном ремне он вел в несколько раз большего, чем он сам, бурого медвежонка. Зверь шагал с ленивой важностью, покачиваясь в такт шагам, как ствол дерева на спокойной речной волне…

Они шли в древний город-руины, но путь Арк и Роб избрали отличный от того, каким двигался поисковый отряд неделями раньше. Идти мелкой группой через чужие леса и земли – это одно, а двигаться целым народом – совсем другое. Если не звери, то уж точно другие племена настигли бы их и перебили. Гораздо проще было проплыть большую часть по реке, что тянулась почти до самых гор, а там, под прикрытием скал и пещер двинуться к заснеженным вершинам. До реки племя добралось без особых проблем.

Сумрачно вглядывался Арк в густой холодный туман. Синяя зыбь, казалось, уходила в бесконечную даль, а за нею в синей дымке вырисовывались пики гор. Берега реки окружали нехоженые леса, кое-где вздымались ввысь утесы. Чем дальше, тем их становилось больше, и возникало ощущение, что река закована в камень. Едва лодки и плоты отплыли от берега, как подул ветер. Волны, взлетая зелеными брызгами, начали биться о скалы и пениться. Арк заволновался, как-то не понравился ему этот ветер, и он решил дождаться доброй погоды и попутного ветра.

Решение это оказалось более чем верным. К вечеру над рекой повисли тучи, синие воды стали черными, и налетел шквал. Шторм стих только к утру, причем стих внезапно. Воды реки живым хрусталем сверкали на солнце, отражая синь небес и очертания гор. Снова подул ветер, но в этот раз он был легким, попутным. В прозрачной, чуть голубой воде на огромной глубине видны были камни, водоросли, косяки рыб. В заводях беспечно кувыркались утки, купались лебеди, а в небе свистели птицы, пахло смолой кедров, сосен. Лучшего времени к отплытию и придумать было нельзя.

Путь по воде прошел спокойно. Казалось, все живое в Северной Пустоши сторонилось рек, и, наверное, это было оправдано. Норды, да и звери, побаивались воды, они предпочитали твердую землю. Фуркарс беспокойно сидели в лодках и на плотах, двигаясь вперед настолько быстро, насколько позволяла погода, течение и силы. Доплыв до устья реки, люди поспешили сойти на сушу, но там их уже поджидали жители окрестных земель. Вначале они всполошились, увидев на реке чужаков – столько людей, многие при оружии, не иначе как нашествие, но потом поняли, что фуркарс идут мимо, успокоились и даже предложили обменяться кое-каким товаром. Арк, воспользовавшись такой возможностью, старался прикупить побольше еды и припасов, щедро расплачиваясь, отдавая украшения и железные орудия. Но не успел закончиться торг, как на пригорке около берега появилось более полусотни вооруженных людей. Это были дукос, кочевники с востока.

Молодой предводитель в красном кожаном кафтане и в шапке, украшенной чеканным серебряным цветком, поднялся в стременах. Корвар и Ренр вышли навстречу, и вскоре к ним присоединились Арк и Роб.

– Э-э-э-э, почему пришли? – спросил наездник.

– Мы фуркарс с северных земель долины Ма-тара, наш путь лежит на юг к большим горам Края Земли, – ответил Арк. – Дозволишь ли ты нам пройти?

– Я звать Хунгард, – сообщил в ответ кочевник. – И я не пропускать фуркарс.

Арк хотел было возразить, но кочевник опередил его:

– Ты рускас?

– Да, – ответил Арк.

– Ты тоже рускас? – обратился Хунгард к Робу. Тот кивнул.

– Ха… я знать… я слышать. Торака говорить, вас говорить, когда ходить река. Говорить, зачем ходить. Я ждать.

– Зачем? – спросил Арк. Он напрягся, ожидая, что ситуация будет развиваться не в лучшую сторону.

– Дукос воевать поганый корами, они драться плохо. Они убивать лошадь. Они воровать скин, травить вода. Мы воевать долго и проиграть. Корами убить дукос много, мы бежать. Корами искать. Мы нет дом. Мы нет охота. Плохо.

– Выходит, и за вами ведется охота, – подметил Роб.

– Охота. Мы бежать горы. Но дальше бежать нет. Мы старуха Торака просить. Она сказать рускас и фуркарс тоже бежать. Мы ждать. Мы просить рускас взять дукос. Но мы не одни. С дукос ламохон.

Про ламохонов Арк уже слышал, так в Северной Пустоши звали беглецов и изгоев, которых родные племена лишали крова и приюта. Часто такие норды сбивались в шайки, охотились и разбойничали. Время от времени, объединившись, племена устраивали на них облавы и без разбору рубили всех, кого ловили.

Выслушав молодого предводителя дукос, Арк и Роб принялись прощупывать гостя и его людей своей магией. Особых добродетелей они, конечно, не обнаружили, да и не ожидали. Но в общем люди эти были искренни, и в своем желании вновь попасть в племя, пусть и чужое, не лукавили. Так неожиданно племя пополнилось новыми людьми.

Хунгард и его люди заняли место в конце колонны, а ламохоны вообще предпочли держаться на расстоянии. Арк должен был признаться, приобретение это оказалось полезным. На третьей неделе пути вдоль Края Земли племя вилкос попыталось устроить засаду, но, увидев сплоченный отряд бывших ламохонов на правом фланге и дукос на левом, они решили отступить. Несколько раз вилкос все же нападали на караван по ночам, пуская стрелы по кострам, но Арк и Роб были начеку и успевали вовремя предупредить об опасности. А чуть позже в течение нескольких дней за ними шли хмори, и фуркарс приходилось идти с луками и пиками наготове. Но все обошлось. Хмори на атаку так и не решились, лишь стащили двух кабанов и убили одного медведя. Между тем приближалась осень. Арк с Робом все чаще ловили на себе встревоженные взоры соплеменников: не застигнут ли племя в дороге холода? Но долго волноваться не пришлось, вскоре они вышли к трем исполинским камням, сложенным аркой. Скорее всего, они служили святилищем каким-то забытым богам. Об этом свидетельствовали стертые резные значки на верхней перекладине. Исчез язык, на котором они были написаны, ушли люди, чтившие это место, забылись боги… и вот теперь под арку вступили новые хозяева.