Глубокий ущерб от побочных военных действии в Испании, сказавшийся на судьбе Наполеона, в чем он и сам долго пытался убедить себя, был многогранным. Они серьезно истощили его военные ресурсы. Например, если бы он в 1809 г. не отвлек войска на полуостров, то смог бы избежать отпора, полученного у Эслинга. Армия Веллингтона проникла в 1814 г. в юго-западную Францию в тот момент, когда Наполеона оттесняли внутри собственных границ на северо-востоке. Кроме того, упорная борьба и успехи народов Испании и Португалии придавали мужества Европе. Немцев подчинили страхом и силой, но начиная с 1808 г. возник мощный всплеск национализма, направленный против чужестранцев-французов. Александр тоже рассорился с Наполеоном, и в 1812 г. русские во время московской кампании нанесли ему величайшее поражение, уничтожив большую часть первоначальной «Великой армии». (Одно из главных правил войны: «Не ходи на Москву» – Гитлер им пренебрег и пожалел об этом.) В 1813 г. последовал Лейпциг. В 1814 г. – отречение, и в мае этого года император прибывает на Эльбу.

Но истории этого было мало. В 1815 г. Наполеон возвращается. Свое последнее решившее судьбу поражение он потерпел при Ватерлоо от союзных армий под командованием Веллингтона и Блюхера. Интересная мысль: чьи ошибки были грубейшими – Веллингтона или Наполеона? Вечером 15 июня Веллингтон танцевал на балу в Брюсселе, который давала герцогиня Ричмондская, – его армия не была развернута в боевые порядки и не была готова к внезапному нападению, хотя Наполеон со своей армией, перейдя утром границу, находился в пределах досягаемости. Пользуясь полным преимуществом внезапности, Наполеон расположил армию между армиями Веллингтона и Блюхера, которые находились слишком далеко друг от друга, чтобы оказать совместное сопротивление, если бы Наполеон не замедлил развить инициативу. Но он не воспользовался моментом. Если когда-либо победа была так близка, то 15 июня Наполеону достаточно было протянуть руку, чтобы овладеть ею. Веллингтону за создавшуюся ситуацию оставалось винить лишь самого себя. Такая небрежность была почти немыслима для видного полководца. И тем не менее, спустя три дня из-за целой цепи ошибок и оплошностей удача французов сменилась катастрофой, винить за которую можно только Наполеона. Я читал, как позднее он писал, что, «несмотря ни на что, это сражение должен был выиграть я». И он вполне мог одержать победу, если бы всеми своими силами стал преследовать пруссаков после Линьи и доконал армию Блюхера, чтобы та уже не могла появиться на поле боя как боеспособная сила. Сражение шло на равных, но его исход, по словам Веллингтона, решило то, что «Наполеон... передвигался по-старому, колоннами, и был отброшен по-старому».

После 22 лет войны в Европу пришел мир. Наполеон был сослан на остров Святой Елены, где и скончался в 1821 г. Веллингтон продолжил политическую карьеру – с 1828-го по 1830 г. он был премьер-министром, добился политических прав католикам. Подобно своему побежденному покойному противнику, Веллингтон все больше и больше становился легендой. Умер он в 1852 г.

В XIX столетии целые общества полнее чем когда-либо прежде готовили себя к войне, армии оснащались куда более мощным оружием. Новые способы ведения войны получали развитие в Европе и Америке, но проникали во все уголки мира. В Европе 1815 – 1848 гг. фактически были промежутком относительного мира. Однако в это время наблюдались общие явления, которые имели прямое отношение к возникновению современной войны. Укоренялись идеи империализма и национализма. Рост населения и появление технических новинок в промышленности порождали революционные изменения в организации и оснащении армии. Новые средства связи ускорили общий темп жизни. Появились военные теоретики и политики, пытавшиеся дать объяснение этим явлениям и использовать их в своих интересах. Отдельные попытки применить новые способы военных действий наблюдались в первое десятилетие после 1848 г. И наконец, в Гражданской войне в США (1861 – 1865) и во Франко-прусской войне новые способы и средства предвосхитили войны XX века.

Самой важной предпосылкой явился рост населения – с 1830-го по 1870 г. население Европы возросло на 30 процентов. Масса населения означала массовое производство вооружений и массовые армии. Огромный рост численного состава создавал новые проблемы транспортировки и снабжения, а также тактические проблемы. Еще одним новым фактором стало усиление влияния общественного мнения, с чем приходилось считаться военачальникам и политикам. Избыток населения побуждал к империализму.

Выйдя победительницей из Наполеоновских войн, Британия после 1815 г. становится сильнейшей державой, к тому же возглавляет «промышленную революцию». Ее устраивало, чтобы мир жил в мире. Английский военный флот, не оспариваемый никем после Трафальгара, взял на себя миссию поддержания «Пакс Британника». Открывая в 1851 г. в Британии «Великую выставку», принц Альберт высказал убеждение, что вскоре будет достигнуто «единство человечества», а последователи философа Сен-Симона превозносили инженеров и финансистов как столпов нового и по своей природе мирного общества.

Правда, между 1815-м и 1848 гг. боевых действий нельзя было полностью избежать; национализм вкупе с романтизмом и либерализмом находили выход в многочисленных восстаниях и мятежах. Большинство их подавлялось великими автократическими державами. Однако греков в их борьбе за независимость от Оттоманской империи поддерживал не один Байрон, но и британский флот под командованием сэра Эдварда Кодрингтона. В 1827 г. морская мощь Турции и Египта была уничтожена в Наваринском заливе. Терпимо относились и к движению южноамериканских стран за освобождение от испанских и португальских уз. Война в Южной Америке продолжалась 15 лет, во время нее на плоскогорьях Перу и Боливии шли тяжелые бои. После более чем двухлетней подготовки Сан-Мартин вторгся в Чили со стороны Высоких Анд. Операция проводилась в труднейших условиях и растянулась по фронту на 500 миль. С большой точностью сосредоточив свои силы, он в феврале 1817 г. у Чакабуко застал противника врасплох. Затем с помощью флота, которым командовал бесстрашный эксцентричный английский моряк Томас Кохрейн, было освобождено Перу. Одновременно на севере Боливар с разношерстной армией иностранных легионеров совершил переход через жаркие топкие долины Ориноко и суровые безлесные плоскогорья Анд. Героизм «либераторов» («борцов за освобождение») вызывает в памяти подобный же героизм конкистадоров. Но боевые действия были далеки от современных.

То же в целом справедливо и в отношении империалистических войн. В течение всего этого периода граница США во имя «очевидной неизбежности» продвигалась через Северную Америку на запад, сопровождаясь многочисленными боями главным образом с индейцами и мексиканцами. К широко известным эпизодам относятся оборона Аламо (1836 г.) и оборонительные бои 7-й кавалерийской бригады Кастера с сиу и шайенами у реки Литтл-Биг-Хорн (1876 г.). В Южной Африке в 1830-х и 1840-х гг. теснимые англичанами от мыса Доброй Надежды на север буры оказались втянутыми в хаотические стычки с воинственными племенами банту. Зулусы под водительством Чаки сплотились во внушающую страх военную силу, но его преемник Дингаан впоследствии потерпел сокрушительное поражение от буров во главе с Преториусом на реке Блад-Ривер. Кровопролитные бои проходили и в Новой Зеландии, прежде чем британцы смогли в 1860-х гг. покорить народ маори. В Индии британские войска постоянно находились в действии, а с началом в 1837 г. первой афганской войны наступил новый этап боевых действий и завоеваний, продолжавшийся два десятка лет. Надо было надежно защитить северо-западную границу. В 1843 г., после того как Чарльз Нейпир с тремя тысячами солдат, возможно, в самой блестящей операции в индийской истории разгромил у Миани 20 тысяч белуджей, Синд перешел под контроль англичан. Операции по подавлению мятежа туземной армии Ост-Индской компании в 1857 – 1858 гг. послужили поводом для ряда заметных военных достижений, в частности зачистки центральной Индии сэром Хью Роузом. Британцы также были впереди и в общем соперничестве европейских держав за эксплуатацию Китая, где в 1839 – 1842 гг. была развязана опиумная война. Продвижение России на Кавказе сдерживало упорное сопротивление мусульманских партизан во главе с Казимуллой и Шамилем, но она следовала той же очевидной неизбежности и в своей экспансии в Туркестане и Сибири.