сам. Хотя я не стал бы торопиться. Особой роли не играет, а мадам может опротестовать дарственную на «Форум» и долю в твоих гостиницах. По принципу «назло бабе отморожу фаберже». И, кстати, уставы надо дополнить пунктом об обязательном согласии всех владельцев на продажу долей. Тоже на всякий случай.

* * *

Действительность превзошла самые ужасные ожидания. И ведь жары особой не было, но вонь встретила нас уже на выходе из лифта.

— Кошмар, — Витя вытащил из кармана черную в горошек маску и надел. Я последовала его примеру, но это не помогло. — Соседи наверняка решили, что тебя затрахали до смерти и ты там разлагаешься. Странно, что полицию не вызвали.

Зажимая нос под маской и с трудом сдерживая рвотные позывы, я запаковала коробку в три мусорных мешка, а Витя тем временем открыл все окна. Пока он трамбовал адское суши в мусоропровод, я спустилась вниз, села в машину и забила адрес в навигатор. Это оказалось нелишним, потому что уже через пару перекрестков отстала и потеряла Крокодила из виду.

Жил Витя на Гражданке, недалеко от «Академической». Я этот район знала плохо — как будто в другом городе очутилась. Незнакомом, неуютном.

Так, не надо себя заранее настраивать. Можно подумать, кто-то предложил уже завтра переехать.

Подъехала к нужному дому, сравнительно новому, с трудом нашла место для парковки. Хотела позвонить, но не успела — телефон взвыл в руках.

— Поднимайся. Третья парадная, пятый этаж.

Витя встретил меня у лифта, слегка подтолкнул к открытой двери квартиры. Я вошла и остановилась в прихожей, переходящей в просторный холл.

— Там ванная, туалет и маленькая комната, — показал он на дверь, ведущую в узкий поперечный коридор. — Тут кухня и большая комната.

Квартира оказалась неожиданно просторной, по площади даже больше моей трешки. Чистая, светлая, со вкусом обставленная. И все же я чувствовала себя… не в своей тарелке.

Я приняла то, что в прошлом моего мужчины была особенная женщина. Не просто подружка — жена, которую он любил. Которая умерла, рожая его ребенка. Но одно дело знать об этом и совсем другое — впервые оказаться там, где она жила. Где они жили вместе. Пусть даже с тех пор прошел не один год.

Никаких материальных следов от нее не осталось. Во всяком случае, я не заметила. Ни фотографий, ни памятных мелочей. Но… что-то такое неуловимое витало в воздухе. Словно какая-то ее часть до сих пор оставалась здесь. Может быть, Витины мысли и воспоминания о ней? И та закрытая дверь в маленькую комнату — я бросила на нее взгляд, когда шла в ванную мыть руки… Там наверняка должна была быть детская.

Ничего, я привыкну. Не буду об этом думать. Потому что все осталось в прошлом. Сейчас он — со мной.

— Иди сюда, солнце мое, — Витя обнял меня за талию, прижал к себе. — Я скучал. Очень. Прости, ладно?

— И ты меня…

И все исчезло.

Ничего не было вокруг нас. Ни прошлого, ни будущего, только настоящее — только это мгновение, окутавшее нас и остановившееся…

— Восьмой час. Мне пора. Ну, Вить, ну пусти. В среду останусь на ночь. Может, тухлятина уже выветрится.

Он едва заметно усмехнулся и положил руку мне на грудь, мизинцем рисуя под ней дуги.

— Я вообще-то хотел эту квартиру сдать и снять другую, поближе к работе. Но, думаю, наверно, стоит продать. И твою тоже.

— В смысле? — я стряхнула его руку и села, хлопая глазами.

— Побольше купить.

— Вить???

— А разве не ты сказала, что теперь мы поженимся и доли объединим?

Глава 36

Виктор

Разумеется, я слышал. Пришел к тому моменту, когда Рита вливала Лене, что та старая и глупая и что мы развели ее, как девочку. И сразу смекнул: сейчас теток придется растаскивать. Вообще-то поставил бы на Ритку, но все равно не хотелось любоваться на подобное. Никогда не понимал дураков, которые считают, что женская драка — очень секси.

Ясное дело, «поженимся и объединим доли» — это было для Ленки. Даже если бы Рита действительно хотела за меня замуж, вряд ли стала бы снова наступать на грабли в плане бизнеса. Да и смысла не было никакого.

Хочет или нет? Наверно, думать об этом несколько преждевременно, учитывая, что мы знакомы меньше двух месяцев, а вместе и вовсе всего ничего. Если, конечно, не брать в расчет эпизод на озере.

Хотел ли я на ней жениться? Для меня все было более чем серьезно, так что да, хотел бы. Но озвучивать это сейчас не стоило. Пока. Я и не собирался. И в кабинете — нет-нет, ничего не слышал.

Но получилась вся эта возня с тухлой рыбой, и мы поехали ко мне. Ритин взгляд, когда она вошла и осматривалась… Это был взгляд в прошлое. В мое. Меньше всего хотелось, чтобы она отгоняла мысли о том, что когда-то я жил здесь с другой женщиной. Да и сам не раз думал о том, что надо переехать. Может, кто-то и не морочится такими вещами, а для меня эта квартира была связана с Олесей. Не зря до Риты я не приводил сюда ни одну женщину.

Когда она сказала, что до среды тухлятина, возможно, выветрится, я четко уловил месседж: ей здесь неуютно.

Это было не предложение, а так… разведка боем. Я просто повторил ее слова. Смотрел, как она моргает, и ждал реакции.

— Вить, я…

Мне было все равно, что она скажет. Важен вектор: в сторону «да» или в сторону «нет».

— Да-да, я в курсе. Ты сказала это, чтобы укусить Елену Владимировну. Мы еще толком не знакомы, ты только что развелась, у тебя ребенок, в бизнесе мы партнеры, а квартира тебе досталась от бабушки, и ты ее не продашь ни за какие коврижки.

— Тогда зачем?..

Наконец до Ритки дошло, что я ее дразню. Подпрыгнула, зашипела, хотела треснуть по пузу, но я сгреб ее в охапку и подмял под себя. Мягкая, теплая — так бы и затискал всю.

— Мохнолапая, я человек практичный и всегда хочу знать заранее, в какую сторону бежать. Или лежать. Понимаешь, не слишком приятно купить женщине колечко, а потом возвращать его в магазин. Или на Авито продавать. Чувствуешь себя лохом и лузером.

— Что, уже приходилось? — она попыталась выползти, но я держал крепко.

— Нет. Поэтому и говорю. Чтобы не пришлось. Ты, конечно, сама спрашивала, насколько все серьезно, но это не конгруэнтно взамужу.

— Не — что?

— Ехай