Одно из наиболее примечательных событий этого переполненного бедствиями периода, тесно связанное с предметом данной главы, – изгнание Генриха Льва, герцога Саксонского и Баварского. Магнус – последний из династии Билунгов Саксонии – умер, оставив лишь двух дочерей, из которых старшая была замужем за Генрихом IX Черным, герцогом Баварии, который, в соответствии с порядком этой эпохи, имел право на герцогство Саксонию. Однако император Генрих V не согласился с его притязаниями и передал герцогство Лотарю Супплинбургскому. Тем не менее, поскольку сын Генриха Черного Генрих X Гордый был женат на единственной дочери Лотаря, а этот монарх сменил Генриха V на императорском троне, Генриху Гордому оказалось несложным заполучить Саксонское герцогство от своего тестя, который приложил усилия и к тому, чтобы тот был избран его наследником. Однако другие королевские особы сильно завидовали ему и после смерти Лотаря поспешно избрали Конрада Швабского, который под предлогом того, что ни один из герцогов не должен властвовать в двух герцогствах, призвал Генриха отказаться либо от Саксонии, либо от Баварии. После отказа, с согласия прочих монархов империи, Конрад объявил его лишенным обоих герцогств, передав Баварию маркграфу Австрии Леопольду IV, а Саксонию Альбрехту Медведю, сыну второй дочери герцога Саксонии Магнуса.

Саксония, однако, позже была возвращена Конрадом Генриху Льву – сыну Генриха Гордого, а преемник Конрада Фридрих Барбаросса отдал ему и Баварию. Генрих самостоятельно с оружием прошел от Эльбы до Балтики и отвоевал значительные территории у вендов, которые он считал своей собственной вотчиной. Теперь он властвовал на большей части Германии, и было очевидно, что он должен либо получить императорский титул, либо погибнуть. Своей гордыней и жестокостью он нажил множество врагов. Поскольку у него не было детей, кроме дочери, которая была замужем за кузеном императора, с его властью не особенно считались. Тем не менее в амбиции Генриха входило желание стать отцом героической расы, и, согласно обычаям того времени, он развелся со своей супругой и женился на дочери короля Англии Генриха II Матильде, от которой у него появилось четыре сына. Вследствие этого и других обстоятельств были утрачены все дружеские чувства между Генрихом и императором, которого тот тем не менее сопровождал в итальянском походе, завершившемся битвой при Леньяно. Однако внезапно Генрих отвел свои войска и покинул императорскую армию в ее походе. Фридрих же, приписывая неудачу, которую он потерпел, главным образом поступку герцога Саксонии, по возвращении в Германию пребывал в настроении, в котором любые обвинения в адрес Генриха находили в лице императора благодарного слушателя. И такие рассказчики не заставили себя долго ждать. В качестве главных жалобщиков предстало саксонское духовенство, у которых он отобрал право инвеституры. Их обвинения, которые частично были правдивыми, частично ложными, были охотно выслушаны Фридрихом и другими монархами империи, после чего низвержение Генриха было делом решенным. Его четыре раза призывали к ответу на выдвинутые против него обвинения, но безрезультатно. После этого в Вюрцбурге был вынесен приговор: «Изгнание». Он оспорил его законность и попытался воспротивиться исполнению. На его защиту встало несколько герцогов. Тем не менее ему пришлось подчиниться и подать в Эрфурте прошение о помиловании. Император простил его и разрешил сохранить унаследованное имущество на условии, что тот покинет на три года Германию. Он был лишен всех имперских владений, которые тут же были переданы другим монархам.

При разделе захваченного у Генриха Льва Саксония была разделена. Значительная ее часть отошла архиепископу Кельна, Бернар Анхальтский, сын Альбрехта Медведя, получил значительную часть от оставшегося. Прекратила существовать верховная власть Саксонии над Гольштейном, Мекленбургом и Померанией, а Любек стал свободным имперским городом. Ни Бернар, ни архиепископ Кельна были не в состоянии укрепить свою власть над вверенными им территориями, и повсеместно распространилось не сдерживаемое никакими законами насилие. «Не было короля в Израиле, и каждый делал то, что сам считал правильным», – сказано в летописи[110].

В данном случае мы вновь сталкиваемся с примером действия принципа естественного замещения. Именно период волнений и анархии, последовавший за изгнанием Генриха Льва, послужил импульсом к строительству и расширению городов на севере Германии. Вольные германцы, как их описывал Корнелий Тацит, считали ниже своего достоинства запираться за стенами и рвами, и, похоже, их потомки саксонцы унаследовали подобные представления, поскольку в этой стране не было городов до времен Генриха Птицелова. В качестве мер защиты от норманнов, славян и мадьяр этот монарх повелел участки земли огораживать земляными валами и рвами, за которыми концентрировалась одна треть обрабатываемых земель округи, на которых должен был поселиться каждый девятый житель. Чтобы придать этим местам значимость, в них должны были проводиться судебные заседания. Набирая силы вместе с ростом населения, эти города стали способны противостоять натиску врагов и предоставлять убежище и защиту жителям открытой местности. Прочие города, такие как Мюнстер, Оснабрюк (Оснабург), Падерборн и Минден, разрастались из-за желания людей селиться ближе к аббатствам, церквам и резиденциям епископов, где они могли найти поддержку во времена материальной или духовной нужды, а также получить защиту благодаря проявляемому к церквам почтительному отношению. Третий тип городов своим происхождением был обязан тому беспокойному периоду, который здесь описывается. Так, жители с открытой местности, жертвы притеснений и тирании, бежали туда, где в обмен на свою покорность они могли бы получить хоть какую-то защиту, и строили дома у подножия замков каких-нибудь влиятельных феодалов. Такие города постепенно наращивали свою силу, пользуясь расположением императоров, которые, как и другие монархи, видели в них союзников в противостоянии чрезмерному влиянию церкви и знати и охотно одаривали их значительными привилегиями. Так появился прославленный Ганзейский союз, к которому прямо или косвенно принадлежал практически каждый сколь-нибудь значимый город в Вестфалии.

Однако рост городов и то процветание с улучшением системы регулирования социальных отношений, которое они несли с собой, не были единственным результатом изгнания Генриха Льва. Есть серьезные основания полагать, что именно в этот период в Вестфалии были учреждены суды фемы, или тайные трибуналы. По крайней мере, самый ранний документ, в котором есть четкое и однозначное упоминание о них, датирован 1267 годом. Это был инструмент, при помощи которого граф Марка Энгельберт освободил некоего Гервина Кинкенродского от феодальных обязательств для получения в наследство Брока, который находился в графстве Марк. Это, как утверждается, произошло в месте под названием Берле, на суде председательствовал Бернард Хенедорпский, и был составлен приговор фемы. Под приговором фемы во все времена понимались те, что тайно выносились вестфальскими трибуналами, следовательно, здесь имеется четкое и явное доказательство существования подобных судилищ в то время. В другом документе, датированном 1280 годом, снова в качестве свидетельств появляются приговоры фемы, и после этого они начинают встречаться все чаще.