Строго говоря, это не было первым триумфом пулеметов. Пятью годами ранее небольшой отряд из полусотни британцев с четырьмя пулеметами в течение полутора часов отражал атаки дикарей. За эти полтора часа британцы настригли три тысячи негров, которые их штурмовали. Но именно битва при Омдурмане стала настоящим триумфом современной военной техники.

Эффект, произведенный новым изобретением человеческого гения, потряс английское общество. Еще бы! За какой-то час-другой славные английские ребята накосили 20 ООО дикарей, потеряв при этом менее полусотни! И когда в 1899 году пулеметчики вернулись на родину, их встречали как героев. Парней вынесли из вагона на руках, качали, женщины дарили им цветы, а газеты называли гордостью нации. Общество было впечатлено масштабом бойни и радовалось ему.

«Газеты буквально воспевали пулемет и тех, кто умеет с ним обращаться, — пишет Буровский. — Примерно в то же время, в 1902 году американское общество так же ликовало после бойни, устроенной генералом Фанстоном на Филиппинах. Пресса смаковала отвратительные детали массовых убийств из скорострельных винтовок, участников истребления повышали в чинах и славили в средствах массовой информации. Примеры этих славословий приводит Марк Твен в одной из своих статей. Характерно, что в американское собрание сочинений это произведение не попало.

Такое поведение невозможно понять, исходя из современных критериев не только политической, но и психической нормы. Очевидно, что люди той эпохи и думали, и чувствовали не так, как наши современники. Кстати, это сама по себе прекрасная иллюстрация глубокой лживости классической пессимистической установки на то, что «человек ни в чем не изменился» и «история ничему не учит».

Чем в большей степени для нас неприятны и даже непонятны приступы восторга прессы, чем менее симпатично поведение британских дам в 1899 году, тем очевиднее: человек очень изменился за последние сто лет, и история очень многому научила. Известно даже, как проходили этапы этого учения».

Сразу скажу, что отмеченный исследователем перелом в восприятии произошел в середине XX века. И вовсе не потому, что мир ужаснулся практике гитлеризма. Гитлер, как я уже писал неоднократно (см. «Бей первым!»), не выдумал ничего нового. Он просто взял на вооружение то, что ближе всего лежало, — понятие о превосходстве одних рас над другими. Это был мейнстрим начала XX века, наряду с евгеникой и попытками вырастить «нового человека», «сверхчеловека». Этим баловались не только фашисты со своими евгеническими экспериментами по селекции сверхлюдей от элитных женщин и элитных эсэсовцев, большевики тоже весьма интересовались данным вопросом.

И наш родной отец космонавтики, Константин свет Эдуардович Циолковский, немало философствовал в отношении «низших рас». Отец писал: «Я не желаю жить жизнью низших рас. Жизнью негра или индейца. Стало быть, выгода… требует погасания низших рас…» И о селекции: «Интересны мысли об искусственном предварительном оплодотворении всех женщин от высших мужчин, без их участия. Полученное потомство опять оплодотворяется высшим мужчиной. Теоретически уже пятое поколение дает почти совершенство. Аналогия: племенной бык, преобразующий стадо».

И следующий отрывочек написал тоже он, а не Гитлер и не Ленин: «Мы должны оставить все внушенные нам правила морали и закона, если они вредят высшим целям. Все нам можно и все полезно — вот основной закон новой морали…»

Говорю же, это был мейнстрим, а не гитлеровское изобретение! Гитлеровцы в творческом плане были полными импотентами, как и следовало ожидать от быдлоты.

Расистами и евгениками в начале XX века были даже евреи, которых потом немцы той же палкой жестоко обидели. Вот что писал премьер-министр Великобритании, потомок сефардских евреев Бенджамин Дизраэли: «Еврейская раса связывает современные народы с древнейшими временами… Евреи — яркое свидетельство лживости современного учения о равенстве людей и о космополитическом братстве, которое при своем осуществлении только содействовало бы падению великих рас».

Впрочем, была в Европе и иная точка зрения на евреев. Теория расовых превосходств начала складываться в середине XIX века, и на ее ниве отметились многие… «Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги. Но в таком случае эмансипация от торгашества и денег — следовательно, от практического, реального еврейства — была бы самоэмансипацией нашего времени». Это отрывок из статьи «К еврейскому вопросу». Угадайте, кто ее написал? А тот же самый человек, который назвал евреев «омерзительнейшей из рас».

Это был Карл Маркс. А молодой Гитлер, марксизмом увлекавшийся, упомянутую статью Маркса прочел. И сказал по этому поводу следующее: «Достаточно того, что научное понимание опасности иудаизма постепенно углубляется и что на базе этого понимания каждый человек начинает выдавливать из себя еврея. Однако меня страшно пугает то, что эти прекрасные мысли принадлежат не кому-нибудь, а еврею».

Лидер немецких рабочих социалист Фердинанд Лассаль тоже был антисемитом, как Гитлер и Маркс. Но это не помешало Марксу охарактеризовать его так: «Он, судя по форме черепа, происходит от негров, смешавшихся с евреями во время исхода из Египта».

Все были хороши! У всех рыльце было в расистском пушку… Наука антропология породила отвратительную, а порой и смешную грыжу расового превосходства. Так, например, во время Первой мировой войны французы пытались ловить немецких шпионов… по анализу мочи: считалось, что немецкие организмы производят больше аммиака, чем французские.

Да и британцы в этом смысле недалеко ушли. Британский писатель Хьюстон Чемберлен был завзятым расистом, он долгое время жил в Германии, проповедуя расовую исключительность арийцев, встречался с Гитлером и оставил в голове последнего неизгладимый след.

И в США расизм пустил глубокие корни. В 1921 году в Америке линчевали более полусотни негров. А расовая сегрегация там существовала и после победы над Гитлером — до 1960-х годов. Да и с Гитлером белые и черные американцы воевали порознь: в американской армии воинские части были сегрегированными, то есть состояли только из белых и только из черных.

А вот что пишет в журнале «Историческая психология и социология истории» В. Алпатов: «Одна из обид японцев на Америку за Вторую мировую войну — то, что в джунглях американцы, бывало, скальпировали попавших в их руки японцев. Для них японцы казались не совсем людьми. В то же время гитлеровских солдат американцам не приходило в голову скальпировать, раз они похожи на нас».

В развитых странах эта тенденция переломилась, как я уже писал, вскоре после Второй мировой войны, аккурат тогда, когда показывают переломы все графики — демографический, темпов роста мирового ВВП, удельной энергоэффективности… То есть в первую очередь «огуманились» страны с высоким уровнем жизни. И немудрено! Как я отмечал в «Апгрейде обезьяны», общество гуманно ровно настолько, насколько позволяют технологии и богатство. А вот в обществах более отсталых (менее богатых) — например, в СССР, который ментально отстает от Европы примерно на два поколения, это сидящее глубоко внутри ощущение неравной ценности «белых» и «черных» не выветрилось до сих пор.