Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Запру-ка я лучше дверь от греха подальше, — сказал Флинн.
Минна смотрела на них, ощущая тупую боль в горле — предвестницу больших слез и печалей. У нее начали холодеть руки и ноги. Это была ненависть. Минна сама удивилась, но это была ненависть: ненависть к Селесте — околдовавшей Анджело и завладевшей им. Сейчас она обращалась с ним как с диким кроликом, попавшим в ее силок. Скоро Селеста его успокоит и приручит. Впрочем, насчет дикого кролика Минна ошиблась. Анджело с самого появления Селесты был рад превратиться в ее любимую зверюшку, подопечного, ребенка — кого угодно. Он был зачарован и одержим ее великолепным, чувственным телом, и тело Селесты навсегда останется для него сверкающей и недостижимой целью. Анджело так и не поймет, что же притягивает его к Селесте.
— Анджело, у мужа моей сестры есть пансионат в штате Мэн, — тихо сказала Селеста. — Там замечательно. Рядом океан. Там тебя с радостью возьмут на работу. У тебя будет не каморка в подвале, а хорошая комната. Зимой пансионат закрыт. Тебе и нужно-то будет чистить снег и подправлять разные мелочи. А летом туда приезжают туристы: купаться в океане и плавать на парусных яхтах. Там много лодок и красивые пляжи. Моя семья тебя хорошо встретит. Тебе у них понравится.
— Нет, — возразила Минна. — Это слишком далеко. Как он туда доберется?
— Я сама его отвезу, — сказала Селеста. — Вечером отправимся. Я всего на один день. К понедельнику вернусь.
— Анджело никуда не выезжал из Бостона, — не сдавалась Минна. — Ему там не понравится.
— Ничего, привыкнет, — рявкнул Флинн. — Это лучше, чем на все четыре стороны.
— Селеста, а ты будешь туда приезжать? — спросил Анджело.
— Летом — по выходным. И в отпуск.
— А как называется то место? — спросил Анджело.
Он сел выше, уперся спиной в шкаф и провел рукой по волосам Селесты. Его восторженные, полные обожания глаза разглядывали ее густые черные волосы, лицо с крепкими скулами и широкий рот.
— У того места очень красивое название — Херонс-Нек,[62]— сказала Селеста. — Там очень дружелюбные люди. У тебя появится много друзей.
— Я тоже думаю, что ты там приживешься, — сказал Анджело Флинн.
— Мы поедем сегодня вечером, — повторила Селеста. — Выедем, как только ты соберешь свои вещи.
— Это невозможно, — сказала Минна. — Вы не можете уехать сегодня.
— Да она едет-то всего на один день! — не выдержал Флинн. — Минна, из-за чего ты упрямишься? Всего один день.
Минна провела рукой по лицу: слой пудры был влажным, а в уголках глаз даже слипся в комочки.
— Я не могу дать вам выходной, — сказала Минна, глядя на Селесту. — Сейчас такое напряженное время.
— Боже милостивый! — поморщился Флинн. — Селеста, иди прямо к миссис Элвуд и объясни ей, что к чему.
— За кухню отвечаю я! — взвилась Минна. — Я столько времени добивалась, чтобы мне нашли помощницу, и я решаю, когда давать ей выходной.
Флинн избегал встречаться с Минной глазами. В кухне стало совсем тихо.
— А если я все-таки уеду вечером с Анджело? — спросила Селеста.
— Тогда можете не возвращаться, — отрезала Минна.
— Посади Анджело на автобус и объясни, как ехать, — предложил Селесте Флинн.
— Я не хочу ехать туда один, — чуть не плача, крикнул Анджело. — Я там никого не знаю.
В кухне опять установилась тишина. Теперь Флинн старался не встречаться взглядом с Селестой. Селеста смотрела в пол, потом вскинула голову и провела рукой по влажным волосам Анджело.
— Мы с тобой поедем сейчас, — медленно произнесла она. — Собирайся.
— Вместе! — как ребенок, обрадовался Анджело. — Ты мне там все покажешь.
— Обязательно покажу, — пообещала она. — Так будет лучше.
— Надо бы попрощаться с миссис Элвуд, — неуверенно сказал Анджело.
— Думаю, не стоит. Она сердита на тебя. Лучше не показываться ей на глаза. Знаешь, ты ведь можешь послать ей красивую открытку, когда мы приедем в Херонс-Нек.
— Правильно, — подхватил Анджело. — Я пошлю оттуда открытки и Флинну с Минной. Флинн, тебе какую открытку прислать?
— Чтобы вода была и скалы, — ответил повар, словно его спрашивал маленький мальчик.
— А там есть скалы? — спросил Анджело.
— Сколько угодно, — ответила Селеста.
— Минна, а ты что хочешь?
Минна стояла к ним спиной и, нагибаясь, собирала разбросанные цветы.
— Все, что тебе понравится, — ответила она.
— Тогда идем собираться, — сказала Селеста.
— Выйдите через другую дверь, — предложил им повар. — Там глаз меньше.
Он открыл дверь во двор. Дождь прекратился. Пахло травой, еще не успевшей высохнуть.
Когда Анджело с Селестой ушли и Флинн закрыл за ними дверь, Минна сказала:
— Хлопотный денек будет у нас завтра. Но, думаю, мы справимся.
— Обязательно справимся, — ободрил ее Флинн. — М-да, погано все сегодня получилось.
— И я еще добавила, — призналась Минна.
Эти слова она произнесла тонким, срывающимся голосом. Потом ее взгляд упал на супницы и подносы с картофельным салатом. Сколько же времени прошло? Ведь в зале заждались!
Минна приоткрыла дверь и осторожно выглянула в щелку. Столовая была пуста. Наверное, миссис Элвуд всех вежливо выпроводила.
— В зале — никого, — сообщила Минна.
— А с этим что прикажешь делать? — спросил Флинн, кивая на супницы и подносы.
Минна сидит у себя в комнате и коротает время до новостей и фильма. Она ждет, когда за окнами окончательно стемнеет. На гравийную дорожку и вязы мягко опускаются сумерки. Минна прислушивается к звукам из комнаты Селесты и ждет, когда ее машина выедет на дорожку. Вяло тянутся минуты. Потом Минне в голову приходит мысль, что они с Анджело, должно быть, уже уехали. Вещи погрузили где-нибудь в другом месте. Селеста об этом позаботилась. Комнату Минны наполняют сумерки; в неясном свете поблескивают немногочисленные вещицы на столе, прикроватной тумбочке, комоде, телевизоре и кофейном столике. Ярче всего блестят этикетки на баночках с экзотической едой, которые она так и не открывала. Рядом лежит вилка, купленная в антикварном магазине. Взглянув на вилку, Минна сразу вспоминает удивительный день, проведенный с Молли. «Бедняжка Молли», — думает Минна. Как ужасно, что девушка вынуждена и дальше оставаться в колледже, зная, что все видели ее унижение. И вдруг Минну охватывает такая же жалость к самой себе. Но эта жалость более эфемерна, и вскоре Минна благодарит судьбу, что занятия в колледже почти закончились.